После смерти

Вождь народов умирал... Судороги, подёргивания конечностей и дыхание Чейн-Стокса говорили об этом со всей определённостью.

Сквозь полуопущенные веки он видел, как суетилась вокруг обслуга, как неподвижно стояли и наблюдали за ним соратники. Он как-то всё это осознавал, но не мог шевельнуть и пальцем. Появлялись в поле его зрения разные лица, и он их видел и различал, но сказать ничего не мог.

То приближалось к нему лицо дурака Климки, то хитрая рожа Лаврентия склонялась над ним, то круглая Микиты. Потом он увидел Светлану с Василием: Светланка плакала крупными, как горох, слезами, а Васька смотрел баран бараном. Мелькали испуганные личики двух медсестричек, ранее приставленных к нему в основном для утех, а сейчас то и дело менявших ему кальсоны. Мочился он часто, не замечая того.

Суета вокруг была большая. Одни входили, другие выходили, все волновались и чего-то ждали... Заражаясь общим ожиданием, сам не зная чего, ждал и он.

Ближе к ночи, когда людская суета вокруг поутихла, он вдруг обнаружил, что в углу комнаты стоит неподвижная фигура: тёмная, огромная, без лица, и очень испугался. Он понял, что это ОНО, то, чего все ждали...

Фигура не спеша стала приближаться. «Нет, нет!.. – хотел закричать он. – Охрана!!» Но ничего, кроме хрипа, не получилось.

Тёмная фигура надвинулась, заслонила свет люстры и склонилась над ним. «Ну, что, Иосиф, - произнесло чёрное пятно вместо лица, - ты готов?»  «Нет!! Мне стра-ааа!!..» - внутренне закричал он. «Будь мужчиной, - равнодушно сказала фигура. – Нам пора» «Кто ты?.. Открой лицо!  - крикнул Иосиф. – Я не пойду!» «Ну, смотри» - усмехнулась фигура и неспешно приподняла чёрную накидку.

Ужасная, заросшая шерстью морда дьявола показалась под ней: красные глаза его светились, пасть растянулась в зубастой ухмылке, а толстые рога высоко вздымались над головой.

- Как я тебе? – засмеялся чёрт. – Ну, давай, поднимайся. Некогда мне тут с тобой...

И схватив его за плечи когтистыми лапами, чёрт рывком поставил его на ноги.

- Одеться! – приказал чёрт, но потом махнул рукой. – Хотя... не обязательно. Как знаешь.

Иосиф от ужаса остолбенел: он почувствовал себя юным семинаристом, которого посреди ночи подняли и поставили на молитву. Но потом ощутил, что уже может двигаться, и постарался взять себя в руки. Он надел брюки с красными лампасами, парадный китель, и натянул сапоги. Пусть знают, кто перед ними...

Дьявол обхватил его за талию:

- Полетели!

- Стой, чёрт побери! – успел крикнуть Иосиф. – А попрощаться? Где все мои? Мои дети, мои соратники... Моя страна! Как же она без меня??

- Проживёт как-нибудь, не волнуйся, - отвечал дьявол. – Полетим над нею, вот и простишься.

И они полетели!.. Одной лапой дьявол ухватил Иосифа за брючный ремень (когда-то папаша Виссарион вздёргивал так маленького Сосо, чтобы задать ему порку), а сам, огромный и могучий, взлетел над вечернею Москвою, как бесшумный реактивный самолёт.

Иосиф в жизни никогда не летал на самолётах, боялся. А тут он летел безо всякого самолёта! Его распяло в воздухе: он висел на своём ремне, раскинув руки и ноги во все стороны и выпучив глаза от ужаса. Ледяной ветер продувал его насквозь, пронизывая все закоулки организма, включая кишки, лёгкие, уши, мозг и мочевой пузырь.

Чёрт сделал в тёмном небе крутой вираж и взял курс на восток. Внизу простиралась громадная страна СССР...

*     *     *

В это самое время медсёстры Лиза и Зина, получив на ночь инструкции от начальника охраны, у себя в медпункте решали, кто из них может уже поспать, а кому дежурить и не смыкать глаз.

- Надо бы ему кальсоны проверить, - сказал Лиза. – Ссытся часто.

И они, захватив всё необходимое, направились в комнату хозяина. Зинка, не особо церемонясь, раскрыла больного и ощупала его кальсоны: они были сырые. Она включила верхний свет, принялась стаскивать их и вдруг что-то почувствовала, и всё поняла...

- Ой! – вскрикнула она. – Дохленький...

*     *     *

«Замерзаю!!» - кричал Иосиф, но крик его не мог вырваться из горла: его вдувало обратно. Температура воздуха была минус 50, и любой живой человек заледенел бы на таком ветру через минуту. Но души, к сожалению, бессмертны, а адские муки вечны и неисчерпаемы.

«Боги мои! – с ужасом думал летящий и распятый в ледяном потоке Иосиф, глядя вниз. – Как страшна вечерняя земля!» Москва осталась далеко позади, и внизу проплывали тёмные, не отмеченные ни единым огоньком, пространства.

Вдали тускло блеснул Ледовитый океан: демон двигался по дуге большого круга, вдоль Северного морского пути. За Уральским хребтом температура упала до 60-ти, над полуостровом Таймыр – до 70 мороза.

Чёрт встряхнул Сталина, повернул к нему свою жуткую рожу, оскаленную в усмешке, и показал вниз:

- Смотри! Норильск, твоё детище...

Внизу сияла россыпь огней, но Иосифу было не до них: он промерзал всё глубже, до самых кишок; на глазах намёрз слой льда и они уже не закрывались.

- А вон и Колыма... Архипелаг ГУЛАГ! – ревел бес, перекрывая свист ветра.  – Скоро книжку такую напишут. И в этом твоя заслуга, гордись, Иосиф!

Однако муки жесточайшего холода, сопровождавшиеся кристаллизацией тканей, не с чем было даже сравнить, и Иосиф ничем гордиться уже не мог. «Лучше геенна огненная!.. Боже, дай мне другую муку!» - возопил Иосиф, с отроческих лет ни в какого бога не веровавший.

- Ты чего, замёрз, что ли? – хохотнул бес, и из пасти его вырывалось адское пламя, гревшее его изнутри. – Всего-то минус 80... А слыхал про «карету смерти»? Мужиков в ней живьём морозили. Вот здесь, на Колыме... Твоё изобретение? Так у нас тебе за неё патент дадут!

- Нет! – сипел замороженный Иосиф. – Не слышал...

- Верю, – дьявол грохотал подобно грому. – Без тебя придумали. Главное, вдохновить!

Уже светало... Перед ними лежала Камчатка, на белоснежной поверхности которой кое-где курились дымки вулканов.

- Приготовиться к спуску! – рявкнул бес, и они, пересекая Камчатку, стали снижаться, устремляясь к югу, к самому центру океана.

Резко потеплело, и Иосиф стал оттаивать, испытывая при этом ещё большие мучения, поскольку все члены и внутренности его оживали и начинали чувствовать боль. Скорость их полёта в тёплых слоях атмосферы снизилась.

- Видишь, Йося, уже и тепло, – насмешливо вещал бес. – Муки холода закончились... Хотя, хе-хе, главные муки впереди! Но интересно ли тебе знать, куда мы направляемся?

- Куда? – сипел оттаивавший Сталин. С глаз его уже стаяли куски льда, и ему удалось, наконец, их зажмурить.

- В самую глубокую яму Земли! В Марианскую впадину. Слышал о такой? Именно там, на глубине 11-ти километров, находится дверь...

- Какая дверь? – ужаснулся Иосиф. – И как я туда опущусь??

- Опустишься... Помучиться придётся, конечно. Муки утопления - это не какое-то замерзание.

Они миновали Японские острова и полетели над удивительно синей океанской гладью.

- Вот она, впадина, – демон указал вниз. – А давление там какое, знаешь?.. Тыща атмосфер! - он дьявольски ухмыльнулся. – Сплющит так, что в собственную трубку влезешь. Она у тебя, кстати, с собой?..

Иосиф машинально похлопал по карману кителя: курительная трубка была с собой. После чего полёт их перешёл в крутое пике.

- Не-ет!! – заорал маленький Сосо, подвешенный на своём брючном ремне. – Туда не наа-аааа!!

Но именно туда, в бездонную океанскую синь, они с ходу и занырнули.

*      *     *

 - ...Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР извещает, что сегодня, в 10 часов 50 минут вечера, после тяжёлой болезни... – медленно и печально вещал голос Левитана изо всех репродукторов страны, - скончался Председатель Совета министров СССР, Секретарь ЦК КПСС...