Я осторожно отодвинулась от него и осмотрелась, осознавая, что понятия не имею, который час. В салоне было темно, и я заметила, что большинство пассажиров спят, загораживая свет, падающий в иллюминаторы. Пригладив волосы, я потянулась и попыталась расслабить затекшие мышцы. Шея пройдет, но с туалетом надо что-то делать. Скорее раньше, чем позже.

Я откинулась на спинку кресла, положив влажные ладони на колени, и попыталась понять, что происходит. Вчера Найл Стелла не знал о моем существовании. Сегодня я лечу в Нью-Йорк чуть ли не в его объятиях. За сутки Руби-Миллер-тайная-поклонница превратилась в Руби-Миллер-компаньонку-в-международной-поездке.

Не говоря уже о том, что я спала на нем, а кое-какие его части тела спали на мне.

Он не пошевелился. Это плохо, если подумать о туалете, но прекрасно, потому что когда еще мне представится такая возможность? Если не считать еженедельного часового совещания, я ни разу не имела возможности рассмотреть его поближе. На встречах нас всегда окружали другие люди, либо мы быстро проходили мимо друг друга в коридоре. Один раз я стояла за ним в очереди в буфет во время корпоративной вечеринки, но все, что мне тогда досталось, – шикарный вид его задницы в брюках. Но я не жалуюсь. Найл Стелла играл в американский футбол и каждую субботу ходил в гребной клуб на Темзе. Его задница входила в десятку моих любимых частей тела Найла Стеллы (но первое место пока оставалось вакантным).

А сейчас я была так близко, что могла сосчитать его ресницы. Примерно этим я и занималась.

Найл Стелла был ненамного старше меня – всего лишь на семь лет, но сейчас он выглядел таким юным. На затылке его волосы пришли в легкий беспорядок, а челка падала на лоб, блестящая и мягкая. Светло-зеленая рубашка немного помялась, а на плече было какое-то темное пятно.

В том месте, где я пускала слюни.

О господи.

Я утерла лицо, ругаясь на чем свет стоит, потому что он был таким теплым и уютным и что я крепко уснула на нем и пускала слюни на его шикарный костюм, который он не поленился надеть в полпятого утра. Я аккуратно промокнула пятно, надеясь, что он ничего не заметит. Невезуха. Мало того, что это не помогло. Он еще и проснулся и обнаружил, что мое лицо находится в нескольких дюймах от него.

Я улыбнулась.

– Привет.

Он несколько раз моргнул, потом его глаза расширились, взгляд упал на салфетку в моей руке, а потом на его плечо.

– Простите, – пробормотала я и нервно хихикнула. – Я та еще соня.

Он улыбнулся, и я заметила намек на ямочки на его щеках.

– Бывает.

Мне хотелось ударить себя по щекам за мысль, которая тут же пришла мне в голову. Мне хотелось оседлать его узкие твердые бедра. Черт тебя побери, Руби. Ты что, не читала пункт № 1 в своем дневнике? Не веди себя как идиотка рядом с Найлом Стеллой.

Он потянулся, явно не замечая, что я таю в его присутствии.

– Кажется, я тоже уснул… прости…

– О боже, нет, Все в порядке. Вы выглядели пре… – заговорила я, потом заткнулась. – Мы скоро приземлимся, мне надо переодеться.

Не ожидая, пока он подвинется, я встала и по пути к выходу оказалась верхом на нем. Он попытался было встать, но осознал, что я – женщина на пути к спасению и что если он встанет, его промежность аккурат прижмется к моей, так что он просто изо всех сил вцепился в подлокотники кресла. Моя задница оказалась аккурат напротив его лица, но полагаю, что это лучше, чем тереться половыми органами.

Ну и ситуация.

Я не смотрела на него, снимая сумку с полки над головой и как можно быстрее отступая в сторону ближайшего туалета.

Оказавшись в безопасности, я выдохнула – кажется, впервые за последние не знаю сколько минут. Почему я совершенно не в состоянии вести себя по-человечески рядом с ним?

– Возьми себя в руки, – велела я своему отражению и открыла сумку. У меня есть все, что мне надо; к несчастью, мысль о том, чтобы переодеться в туалете самолета, довольно трудно осуществить.

Я ударилась головой о раковину, снимая штаны. Когда я подняла ногу, надевая юбку, мы оказались в зоне турбулентности, и я чуть не рухнула на унитаз, но обошлось тем, что я просто ударилась о дверь. Мне потребовалось десять минут, чтобы одеться и привести в порядок волосы, и я даже не сомневалась, что все пассажиры первого класса, а может, и не только они, с нетерпением посматривали на туалет, думая, что же здесь происходит. Но, высоко подняв голову, я вышла в салон и заняла свое место.

Спокойствие, которое сохранял Найл Стелла, не добавило мне уверенности.

Он не взглянул на меня, но вместо этого смотрел перед собой. Пробормотал:

– Все в порядке? – когда я садилась на место и застегивала ремень.

– Прекрасно, – солгала я. – Оказавшись в крошечном замкнутом пространстве, я решила, что самое лучшее занятие – потанцевать.

Сначала улыбка лишь слегка тронула уголки его губ, а потом он захохотал.

– Я занимался чем-то вроде этого, пока ты отсутствовала.

Что-то внутри меня растаяло, и я с трудом сдержалась, чтобы не повернуться к нему, не взять его лицо в ладони и не забыть обо всем.

Самолет приземлился на десять минут раньше расписания. Пассажиры начали вставать и доставать вещи с полок, а я стояла перед Найлом, пока мы ждали, чтобы нас выпустили наружу.

Я оглянулась на него, желая убедиться, что все хорошо. Но он не взглянул на меня. Он упорно смотрел на потолок.

Что-то было не так.

Шесть месяцев я работала в одном здании с Найлом Стеллой, и он никогда не замечал меня. Сейчас все было иначе. Это не рассеянная невнимательность, которую я видела раньше. Он намеренно избегал меня. Он суетился, что-то делал, и если бы он мог оттолкнуть меня и убежать к такси, он бы так и поступил.

Пассажиры первого и экономического класса выходили через одну дверь, и я снова повернулась к нему с улыбкой, пока мы ждали, чтобы люди, стоящие перед нами, вышли.

– Мы немного рано, поэтому наш водитель мог еще не приехать, – сказала я.

Он заглянул в мои глаза и быстро отвел взгляд.

– Хорошо, – ответил он.

Ла-а-а-адно.

Я повернулась на каблуках и пошла по проходу самолета, но тут женщина рядом со мной дернула меня за юбку.

– Только между нами, девочками, – прошептала она, и я в замешательстве посмотрела на нее. – У вас юбка задралась.

ЧТО?

Она наклонилась ко мне, и у меня вся кровь отхлынула от лица.

– Правда, мне кажется, что этот джентльмен за вами совершенно не против.

Я протянула руку назад и почувствовала только голую кожу. Отчаянно дернула подол юбки, высвобождая его из пояса, за который она зацепилась, демонстрируя всему салону мой зад.

Тревога! Руби, опять!

Я поблагодарила ее и пошла по проходу с сумкой, отчаянно надеясь, что пол разверзнется и поглотит меня. Когда мы вышли в терминал, я устроила целое представление, копаясь в сумке в поисках незнамо чего, так что Найлу Стелле пришлось идти передо мной и мне не надо было постоянно бороться с желанием проверить, на месте ли юбка.

Он видел твою задницу.

Зачем ты надела стринги?

Он видел твою голую жопу, Руби.

Мы стояли бок о бок в ожидании багажа, и, честно говоря, я не знаю, кто из нас был в большем ужасе. Он все видел, без вариантов. Я это знаю. А он знает, что я знаю.

Я пялилась на ленту в ожидании своего чемодана и тут почувствовала, что он придвинулся ближе.

Он пах свежим мылом и кремом для бритья, а когда он заговорил, его дыхание отдавало мятой.

– Руби? Прости… У меня плохо ладится… – Он помолчал, и я повернулась и заглянула в его глаза. Мы так близко. Я заметила зеленоватые и желтые пятнышки в его карих глазах и почувствовала, как у меня сердце уходит в пятки, когда он посмотрел на мой рот. – Плохо ладится дело с… женщинами.

Унижение в моей душе сменилось чем-то более теплым, спокойным и бесконечно сладким.