Холлин Элис Филипия Салдани, наследная принцесса крошечного средиземноморского королевства Моренсия, с рождения знала, какая судьба ее ждет, и послушно делала все, чего от нее ожидали венценосные родители и подданные.

Именно поэтому, когда она вдруг велела водителю Генри ехать в аэропорт, он был, мягко говоря, удивлен.

– В аэропорт, ваше высочество? – уточнил он, надеясь, что ослышался.

Холли откинулась на мягкое кожаное сиденье лимузина и расправила подол своей пышной юбки. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, но каждый наследник престола с младенчества учился контролировать свои эмоции, в любой ситуации сохраняя ледяное спокойствие.

– Да.

Генри явно был сбит с толку.

– То есть перед тем, как отправиться на прием, мы должны забрать оттуда вашего гостя? – осторожно предположил он. – Королева ничего не упоминала об этом.

Она и не могла этого сделать, ведь Холли не посвящала Оливию Салдани в свой план побега.

– Мы не будем забирать гостей, – покачала головой Холли. – Вы отвезете меня туда, а потом вернетесь во дворец.

Генри нервно провел рукой по седеющим волосам:

– Прошу прощения, ваше высочество, боюсь, я не расслышал, что вы сказали.

– Вы все правильно расслышали, – чуть улыбнулась принцесса. – Ваш слух не стал хуже с тех пор, как мне было шестнадцать и вы поймали меня и кузину Анну в гараже, где мы собирались угнать «бентли» ее отца и отправиться на вечеринку.

– Вас выдало ваше хихиканье, ваше высочество. Осмелюсь заметить, его было слышно на полдворца.

– Пожалуйста, просто Холли, – вздохнула она.

Уже очень давно ее не звали просто Холли, без поклонов и титулов.

Она не была просто Холли ни для Генри и слуг из дворца, ни для подданных, которыми она однажды будет править. Для всех она прежде всего принцесса Холлин, дочь короля Франко и королевы Оливии, наследница престола Моренсии. А еще невеста сына владельца одной из самых крупных международных корпораций. По крайней мере, об этом шептались все придворные сплетники, и, к сожалению, они были не так уж далеки от правды.

Долг – это то, что для принцессы всегда должно быть на первом месте. Но это не значит, что ей это нравится, и она не мечтает о жизни обычной девушки, не обремененной титулом и связанными с ним многочисленными обязанностями.

Эту девушку звали бы Холли.

По крайней мере, именно так ее звал один мальчик на другом краю Атлантики, давно превратившийся из реального человека в недостижимое воспоминание с широкой улыбкой, от которой на загорелых щеках появлялись обаятельные ямочки, и сияющими карими глазами. Тогда ей было пятнадцать, и она была безумно влюблена в Натаниэля Метьюса, мальчика с крошечного острова, жители которого с успехом могли считать себя и канадцами, и американцами, так как жили на самой границе двух стран, посередине озера Хурон.

Пять лет подряд Холли проводила лето на острове Сердце, названном так из-за своей формы, в городе, где никто не знал, кто она такая. Если обычные девочки отправлялись на каникулы, чтобы отдохнуть от школы, то Холли был нужен отдых от светского лоска и королевских обязанностей. На Сердце она чувствовала себя совершенно счастливой, наслаждаясь каждой минутой своей взятой в долг у судьбы свободы: ни скучных приемов и балов, ни бесконечных котильонов, где лица кавалеров сливаются в одну вежливо улыбающуюся маску, ни садовых чаепитий, где на нее таращатся больше, чем на экзотические цветы вокруг, ни ночных слез в подушку – рай для юной принцессы.

– Отвезите меня в аэропорт, – твердо повторила Холли. – Меня ждет самолет.

Но не королевский, а маленький, частный, который она заказала специально для этой поездки.

В зеркале Холли увидела, как густые брови Генри сошлись на переносице. Она помнила этот обеспокоенный взгляд с тех пор, как он учил ее водить машину и опасался, что они не доедут и до первого фонарного столба. После они с Генри смеялись как безумные, вспоминая все ее бесконечные ошибки, пока их не услышала королева и не заявила, что юная леди не должна вести себя подобным образом.

Вряд ли сегодняшняя поездка покажется ей такой же веселой.

– Генри, я должна уехать.

– Ваша мать ничего не говорила мне об этом.

Холли снова расправила на коленях и без того идеально лежащую юбку. Она не могла дождаться момента, когда можно будет снять этот ворох кружев, делающий ее похожей на свадебный торт, и переодеться во что-нибудь менее торжественное.

– Она не в курсе.

– Но, ваше высочество…

Холли знала – любая девушка в королевстве с радостью поменялась бы с ней местами, но она должна была хотя бы на время убежать от жизни, которая с недавних пор превратилась в настоящий кошмар.

– Мне просто нужно немного отдохнуть, Генри. Уехать хотя бы на пару дней, побыть самой собой. Моя судьба была определена еще до моего рождения, я думала, что давно смирилась с этим, но сейчас, когда вокруг происходит столько всего, я просто не могу… Все ждут, когда я приму предложение Филиппа, а я не знаю, что делать… Пожалуйста! – Ее голос дрогнул.

– Хорошо, – помолчав, кивнул Генри. – Я отвезу вас в аэропорт.

– Спасибо, – радостно улыбнулась она.

– А что мне сказать ее величеству? – спросил старый водитель, и на его лицо легла тень.

Холли понимала – вестника, принесшего подобные новости, Оливия примет не слишком тепло.

– Просто скажите ей, что выполняли мой приказ. А еще отдайте вот это письмо. – Она достала из сумочки конверт. – Оно объяснит маме мое решение. Не беспокойтесь, в нем я еще раз подчеркнула, что вы не должны нести ответственность за мой поступок, ведь просто следовали приказам.

– Я бы сделал это и без вашего письма, – чуть улыбнулся Генри и завел мотор.

Их взгляды встретились в зеркале.

– Спасибо вам большое, Генри.

Водитель с улыбкой кивнул в ответ, и лимузин тронулся.

Уже через полчаса они приехали в единственный на всю страну аэропорт. Генри остановил машину у специального входа для королевских особ и знаменитостей, желающих избежать излишнего внимания, и достал чемоданы Холли, которые она еще утром тайком спрятала в багажник. Она почти не помнила, что в них лежит, потому что собиралась в большой спешке, но там, куда она собиралась отправиться, не требовалось много вещей. Никаких бальных платьев, бриллиантовых украшений или тиар. Даже туфли лучше сменить на более удобные кроссовки.

– Надеюсь, вы сможете найти то, что ищете, – пожелал ей на прощание Генри.

– Сейчас я ищу лишь покоя, – вздохнула Холли.

– Тогда надеюсь, вы его обретете, моя дорогая, – улыбнулся он. – Вы будете писать?

– Я уезжаю всего на несколько дней и вернусь раньше, чем письмо из той глухомани дойдет до нас.

Старик оставался серьезен.

– Хорошо, но не забывайте давать о себе знать. Родители будут волноваться.

– Обязательно, – кивнула Холли.

Устраиваясь на кожаном сиденье частного самолета, она вспоминала свои слова.

Покой.

Даже не смешно. С тем же успехом она могла попросить луну с неба.

Но сейчас, когда все внимание папарацци сосредоточено на королевском приеме, а о ее отъезде знает только Генри, что-нибудь может получиться.

Нейт с комфортом устроился в кресле на крыльце. Он уже прикончил купленный в местном пабе гамбургер и собирался насладиться холодным пивом, когда увидел среди черных туч, собирающихся над озером, «сессну». Похоже, старенький самолет Хенка собирался совершить водную посадку, что при таком ветре и волнах определенно было не лучшей идеей. Синоптики обещали, что к ночи разразится настоящая буря. Подобные летние штормы были привычным явлением для островитян, и все нормальные люди давно разошлись по домам, чтобы скрыться от непогоды.

И только Хенк Вайтей зачем-то решил отличиться. Возможно, его готовность рисковать обусловлена тем, что во время вчерашней игры в покер в карманы Нейта перекочевали почти все его наличные и ему хотелось подзаработать, но вряд ли это можно считать оправданием для подобного риска.