Мы все были,мягко сказать, напуганы. Но это был хороший страх, не сковывающий тело, а наоборот вызывающий прилив адреналина. То, что жизнь хочет поставить передо мной выбор, выпустить пару тройку прицельных очередей находясь в относительной безопасности или попытаться спасти героя, даже не понял. Точнее увидел только один вариант, саму встать в полный рост и попытаться привлечь внимание твари на себя.
Это глупо - говорила голова, это страшно - говорили колени, это правильно - отвечало сердце. Вопя нечто несуразное дурным голосом, который неожиданно осип, долбил одной бесконечной очередью по твари пытаясь привлечь к себе внимание. Кажется, в процессе использовал весь свой запас матерного русского, он же русский командный, и даже на ходу сочинил пару тройку новых выражений. Тварь хоть и неживая, и то чуть склонила голову набок, словно прислушиваясь. Когда же пошли повторы, наконец перевела огонь с ничем не провинившегося поребрика, за которым все одно уже никого не было, на меня. На сей раз не было товарища, что сбил еще одного дурака, решившего свети счеты с жизнью не самым простым способом.В лоб, словно кувалдой ударила тяжелая пуля иномирца, сухой треск и снова ощущение короткого полета. Зеленый диск Сергея наконец то сорвавшись, перерубает короткую бычью шею твари, отделяя железный котелок от тела. Почти восемьдесят тысяч урона, так оценивает цифровое зрение ваншот друида. Это последние, что успел увидеть перед ударом о землю и последующим забвением в сером омуте нигде и никогда.
Глава 35.
- Боец, мать твою, вставай. Слышишь приказ, а ну вставай!- Сквозь вату в ушах пробивается чей то противный голос с рокотом винтов напополам. Двигать головой не получается, что то мешает, левый глаз не открывается до конца, да и правый с трудом удается разлепить. До боли знакомое и такое милое лицо склоняется надо мной, расплывчатая фигура рыжей Насти и командира чуть поодаль. В груди и жар и холод, руки налиты свинцом и слушаются они меня крайне неохотно. Попытка подняться заканчивается вспышкой боли в голове и снова серая муть, такая теплая и уютная. Резкий, щиплющий жар, опалившийобе щеки, и чья - то ругань вырывают меня из ее сладких объятий. Довершает экзекуцию рука командира со всего маху всаживающая шприц пистолет с длинной иглой и наполненный чем то малиновым, мне в грудь. Бронник куда то делся, и вообще я по пояс голый, к тому же над головой голубой небосвод, а не сумрак стоянки. Где я и что со мной? Состояние незнакомое, мне легко и тяжело одновременно, а в довесок дико хочется пить.
Мягкое шипение пистолета шприца и более половины содержимого выдавливается в мою тушку. Все что знал или ощущал до этого меркло перед этим восхитительно безумном мерзким томлением и ожиданием дальнейшего ужаса. Мышцы поочередно сводило судорогой , тысячи ежиков пробежали под кожей во всех направлениях сразу, возбуждение достигшие всех чресел разом, в мгновение ока сменилось блаженным расслаблением, глаза сами собой закрылись, но на сей раз меня встречала тьма обычногосна, пускай и несколько беспокойного. Наркотик или лекарство, впрочем, это в некотором роде почти одно и тоже, наконец подействовал, впуская меня в царство Морфея.
Чудесный сон, в котором было доступно все, могучая сила, полная незамутненная ясность бытия, и красивые обнаженные женщины, как знакомые из реальной жизни, так и безликие незнакомки, был прерван довольно бесцеремонно. Механический шар с бесчисленными щупальцами с разнообразными медицинскими приспособами, имевший надпись на английском: автодоктор четыре тысячи гамма, сейчас массажировал меня двумя парами механических рук. Именно прикосновение холодного железа к голому телу и вывело из состояния блаженного покоя.
- Добрый день пациент тысяче сто четыре, как ваше самочувствие? - холодным был не только металл автодока, но и его интонация. Хотелось ответить, но язык прилип к гортани, подняться не давали ремни на руках и ногах, а к горлу подступал комок дурноты.
- Пи... пить- со второго раза удалось прохрипеть одно единственное слово. Зрение норовило то расплыться, то до рези в уголках глаз обостриться. Спроси меня тогда что хуже, не нашел бы ответа. Лицезреть малейшие царапины на боку шарика на ножке в пару микрон, может и здорово, но очень пугают такие перемены. Ну а сплошное расплывчатое разноцветное пятно, тоже не придает бодрости духа. Наконец зрение вроде бы устало меняться взад вперед, остановилось в среднем положении, напомнив, что цифровая составляющая не только никуда не делась, но и еще больше расширилась.
- Пациент тысяче сто четыре, ваша просьба будет удовлетворена- отчеканила бездушная машина, откуда-то из-за спины доктора шара, появилась еще одна механическая рука с пластиковым стаканчиком, что был чуть больше наперстка. Однако и этой жидкости был рад как манне небесной, пускай ее едва хватило, чтобы смочить пересохшее горло, однако почувствовал себя на порядок лучше.
- Пациент тысяче сто четыре, как ваше самочувствие?- повторила машина. Сил чтобы каламбурить или просто шутить не было, да и не поймет скорее всего автодоктор шутку.
- Нормальное... сколько во мне дырок?- На всякий случай поинтересовался, не задумываясь над тем, что машина может понять вопрос буквально, и начнет считать все поры на теле.
- Вопрос опознан, вы получили: одно -проникающие огнестрельное ранение в области желудка, одно- легкое сотрясение мозга, два- перелома ребер, одно-повреждение левого легкого, одно- легкое повреждение шейных позвонков. На текущий момент, ваша жизнь вне опасности. Благодаря технологиям- тут железная неторопливая чеканка машины сменилась на более живой, пускай и на записи, человеческий голос- Исследовательского корпуса номер два- после чего чеканка продолжилась- мы приближаем будущие. Благодарим за ваш выбор.
Говорят, у страха глаза велики, неприятно убеждаться на собственном опыте, что это действительно так. Но по - другому его и не получишь, на чужих ошибках учиться прямо скажем неинтересно, обязательно надо набить свои. С другой стороны, опыт пришел еще и цифровой. Вновь повышение, всего на один уровень, но хоть шерсти клок с той паршивой овцы. Раньше мне такие здоровяки не встречались, но эдакий тихий внутренний голос предчувствия твердил, что и остальным тоже. Волна пришельцев для малого прорыва слишком велика, одно это должно было насторожить, но, все мы крепки задним умом.
Манипуляции автодоктора были не совсем приятными, не болезненными, а именно неприятными. В палате было и так не особенно жарко, а его манипуляторы так и вовсе казались ледяными. Хорошо то, чторазом проделывалось уйма процедур. Как то - заменена пакет на капельнице, сканирование всего тела, снятия показаний температуры, перевязка и нанесение тонкого слоя регенерирующего состава на послеоперационные шрамы. Ну и прочие физиологические процедуры, о которых обычно умалчивают, во всяком случае, большинство нормальных людей так делает. Покончив с процедурами автодоктор сложив свои многочисленные манипуляторы на манер поджавшего лапки паука, втянулся в специальную нишу в стене закрывшись от внешнего мира полукруглой стальной перегородкой. За мной наблюдала камера под потолком, да механический глаз над логовом автодоктора. В палате стало тихо и пожалуй немного одиноко, хотя не так чтобы совсем. Если бы не боль в шее и затылке, ставшими на неопределенный срок моими спутниками, наверное, и впрямь заскучал бы. А так было чем заняться, например, попытаться устроиться поудобней, при этом не потревожить болячки. Как то незаметно для себя, вновь заснул и увидел продолжение захватывающего сна.
