Отовертон скопировал на коммуникатор Привентиуса информацию о движении кораблей к планете Земанос, а так же указания как активировать оружие дистанционно.
На следующий день они с секретарем нашли исправный космический корабль и поднялись на орбиту планеты. Там находилось внушительное количество космических кораблей. При подготовке к взрыву оружия у планет врагов и союзников, из-за нехватки времени, эти корабли оставили на орбите. Теперь предстояло после возвращения Привентиуса посадить их на поверхность планеты, что бы со временем корабли не начали сыпаться оттуда сами.
Привентиус сцепил вместе корабли и отправился к планете Земанос.
Отовертон долго летал на транспортном корабле вокруг планеты в надежде найти хоть где ни будь признаки жизни. Верховный правитель совершил уже двадцать посадок, но везде его ждали смерть и разочарование.
После последней посадки он решил отдохнуть. Улегшись в ложе, Отовертон приготовился заснуть, но уловил тревожное жужжание медицинского модуля. Отовертон открыл глаза и посмотрел на информационный экран. На нем отобразилось незначительное повышение температуры головного мозга.
Согласно пояснительной надписи, этот симптом не являлся угрожающим состоянию здоровья. Отовертон опять прикрыл глаза и начал мягко проваливаться в объятия сна но, внезапно встрепенулся. Память услужливо подсказывала, что подобную информацию на экране он недавно видел, но тело уже не хотело ничего предпринимать.
Верховный правитель погрузился в сладкий сон, где он – Бог на планете Земанос наслаждался жизнью. Это оказался последний и самый счастливый сон в жизни Верховного правителя Великого Отовертона.
Медицинский модуль еще некоторое время поддерживал жизнь в теле и посылал тревожные сигналы в главный медицинский центр, а потом отключился.
Дмитрий Пенкин управлял своим боевым кораблем в составе объединенной эскадры, направляющейся к планетам Фарамонов. Удар в самое сердце вражеской цивилизации, конечно, дело очень нужное, но, Дмитрий не мог избавиться от тревожного чувства. Так сложилось, что всю сознательную жизнь он посвятил службе в армии. Сначала в военно-воздушных силах Красной армии, ну а потом у Граберов.
Страшный и бесценный опыт боевого летчика с первых дней вторжения гитлеровской армии помогал всегда с честью выходить из самых сложных ситуаций. И основу этого составляла отнюдь не храбрость. Эту черту характера Пенкин считал одной из самых бесполезных и глупых.
Храбро умереть во имя Родины не сложно. Сложно сражаться за Родину и победить. Только живой имеет возможность выполнить поставленную задачу. Ну а если придется встретить тетку с косой, то и тогда необходимо не просто умереть, а умереть так, что бы максимально помочь тем, кто еще имеет возможность сражаться.
Пенкину приходилось вступать в схватки с превосходящим противником. Хотя, честно говоря, это являлось нормой с самого первого дня войны и ничего общего с храбростью в его понимании так же не имело.
Дмитрию приходилось не раз взлетать перед носом у врага и бросаться в бой с самоотверженностью кошки защищающей котят, когда их аэродром подвергался атаке.
И свой последний бой на ТОЙ войне он никак не связывал с героизмом.
Обычный рабочий день. Два первых вылета прошли в дикой свистопляске во время прикрытия штурмовиков. Никого сбить не удалось, но ИЛы ушли домой оба раза без потерь. Они потеряли троих, но тут ничего не поделаешь. Восемь машин в первый раз встретились с десятью, второй раз всемером атаковали двенадцать.
Третий вылет начался под обстрелом артиллерии но, самолетам удалось взлететь до того как аэродром полностью накрыло облако от разрывов снарядов. В его машине рации не имелось, но ведущий знаком дал понять, что возвращаться придется на запасной аэродром.
Вскоре Дмитрий увидел волну юнкерсов прикрытую полутора десятками мессершмиттов, идущими двумя эшелонами. Чуть раньше они пролетели над железнодорожной станцией, где разгружался свежий танковый полк. Нетрудно представить, что произойдет, если вражеские бомбардировщики накроют станцию. Сотни убитых и десятки сгоревших боевых машин вряд ли остановят рвущегося на восток врага.
Истребители разделилось на две группы. Первая набрала высоту и пошла в атаку на мессеров. Вторая, его, с правым разворотом атаковала бомбардировщики. Немцы предвидели такой вариант событий, и поэтому их истребители и шли двумя волнами. Верхний эшелон истребителей вступил в схватку на высоте, а второй начал разворачиваться навстречу атакующим.
Вот тут фашистов и ждал сюрприз. Незадолго до этого пара истребителей, где Пенкин был ведомым, нырнула в просеку, и на бреющем вышла «под брюхо» волне юнкерсов. Дмитрий и его ведущий понимали, что это преимущество секундное. Фашисты, и так имеющие численное превосходство, сразу обрушаться на них сверху. Но, это произойдет не сразу.
Ведущий резко задрал нос машины. Начался миг Великой охоты. «Ишачки» имели серьезное вооружение – два пулемета и две пушки, что позволяло при удачной позиции почти мгновенно уничтожить самолет противника. В такой ситуации пилоты патронов не жалели.
Бросая машину на разворот вниз, Дмитрий увидел, что два Юнкерса заваливаются. Выжимая из машины все силы и задыхаясь от перегрузки, Пенкин старался удержаться на хвосте ведущего и одновременно присматривал вторую цель. Он знал, что во время второй атаки мессеры уже точно их накроют. Они же, наоборот, в это время приступают к самой поганой части «воздушного балета».
Атаковав бомбардировщики снизу, истребители поднимутся на минимальную высоту над волной фашистских самолетов, после чего начнут атаку сверху практически в упор. В этот момент они и попадут под плотный огонь стрелков бомбардировщиков и истребителей.
Если повезет, они опять нырнут вниз и атакуют снизившиеся истребители. Но это не самое главное. Тут только необходимо «шугнуть» врага, причем, потратить на это минимум боеприпасов. Черный крест показался в прицеле, и Дмитрий полоснул по брюху машины длинной очередью, одновременно с этим уходя влево.
Хотя, почему влево? Тут Дмитрий увидел, что его ведущий начал характерно заваливаться в штопор. Все. Теперь он должен продолжать бой в одиночку.
Пенкин с силой рванул штурвал, и машина отозвалась на это живым стоном. Справа прошли трассы выстрелов. При всех недостатках «Ишачка», он имел одно неоспоримое преимущество перед мессершмиттами. На малых и средних высотах истребитель имел бОльшую маневренность. И опытные летчики старались это использовать.
Сейчас трассы выстрелов поднялись слева- открыли огонь стрелки бомбардировщика. Но это уже не имело значения. Дмитрий надавил на гашетку. От фюзеляжа бомбовоза отлетели куски обшивки. Тут правый пулемет замолчал. Ничего, у него есть пока чем еще сражаться.
Буквально кувыркнувшись в воздухе, Пенкин неожиданно поймал в прицел вражеский истребитель. Фашист явно не ожидал такого поворота событий. Честно говоря, Пенкин, и сам не ожидал от себя и машины подобного. Но, думать некогда. Очередь полоснула по мессеру, и тот разом начал разваливаться на куски.
Вот тут его и подбили. Дмитрий кожей ощутил удары по корпусу справа. Его боевой друг застонал как человек и мелко задрожал. Мотор сам по себе вышел на запредельные обороты от чего самолет рванул сначала вертикально вверх, а затем завалился на правое крыло. Полыхнуло пламя.
Поляков потянулся к ручке открывания колпака, но тут увидел, что справа от него уходит на бреющем бомбардировщик. Уходил фашист в сторону железнодорожной станции! Дмитрий отчетливо видел рельсы и вокзал. Еще несколько секунд и на станцию упадут бомбы. Только не это! Вот тут он и понял, что настала его пора.
- Все. Теперь и тебе придется на себе примерить скромный постамент с красной звездочкой и пропеллером, - Сам себе вслух сказал Пенкин.
Дмитрий потянул штурвал на себя и добавил газу начавшему захлебываться двигателю, который после безумного скачка начал стремительно терять тягу. Кожа куртки и шлема трещала от пламени. Ноги, в бриджах х/б он уже совсем плохо чувствовал и только молился, что бы осталось сил давить на педали.
