После борьбы с искушениями, которые обрушились на Надежду, в ее душе воцарились тишина и покой — как после сильной бури. Исповедь игуменье всего, что разрывало душу, захлестывало обидами, ропотом, подозрениями, нашептывало оставить монастырь и начать искать «более справедливую» обитель, привела Надежду в тихую гавань, где она могла продолжить жизнь, к которой стремилась. Теперь она каждую свободную минуту зачитывалась творениями святых отцов, черпая там все новые и новые силы для укрепления себя в монашеском подвиге.

В мыслях Надежда часто возвращалась и к наставлениям игуменьи, которая не один раз беседовала с послушницами о монашеском делании.

— К сожалению, люди, и даже церковные, не всегда понимают, что такое монашество, хотя большинство святых были именно монахами, — наставляла она. — Монашество есть тайна общения человеческой души с Богом, тайна духовного совершенствования. Поэтому до конца понять монашество может лишь тот монах, который, еще живя в миру, уже был причастен к нему: общался с монахами, посещал святые обители, «лепился» к ним, внимал советам опытных духовников, живущих там. Чтобы все это понять, человек должен иметь на это личное произволение, должен уметь внимательно прислушиваться к своему внутреннему голосу. И поэтому далеко не с каждым можно и нужно говорить об этой духовной тайне.

Нельзя стать монахом сразу, вдруг, как в сказке. К монашеству необходимо себя готовить, еще живя в миру. Когда человек будет внутренне готов к вступлению в обитель, Господь Своим Промыслом непременно его туда приведет. Много кто хотел и хочет быть монахом, да не всем это благословляется. Монашеская жизнь таинственна, глубока, очень трудна, и мало кто способен быть настоящим служителем Бога.

Особенно вредны и опасны радужные представления о духовной жизни в монастыре. Это своего рода прелесть. Человек приезжает в обитель, думая, что его там все ждут с распростертыми объятиями, что своим решением вступить в монастырь он оказывает благодеяние обители и даже Богу. Ложная и очень гордая мысль! Довольно часто приезжающие в обитель считают, что немедленно попадут в общество святых, духовно совершенных людей, неких прозорливцев, чудотворцев, что через два-три года они сами станут святыми и прозорливыми и пойдут в мир проповедовать идеалы духовной жизни. Это глубоко ложное представление, которое может привести человека в состояние бесовского прельщения.

Тот, кто хочет стать монахом, еще в миру должен постараться приобрести правильный духовный настрой: с одной стороны — ревностный, с другой — смиренный, покаянный. Человек, вступивший в святую обитель с таким настроем, будет его развивать и дальше, в нем начнут углубляться понятия о духовной жизни, расти добродетели. Если же он вступит в монастырь с неправильным настроем, то принесет с собой враждебный истинному монашеству дух мира. Чтобы этого не случилось, сначала необходимо избавиться от ложных мнений, представлений, от своей прелести. И лучше всего это сделать именно в миру.

Матушка Антония не уставала наставлять своих сестер, а особенно послушниц в том, с каким духовным состоянием человек, решивший оставить мир и посвятить себя всецело служению Богу, обязан вступать в монашеский подвиг.

— Он должен приходить к Богу с глубоким, искренним покаянием, сознавая себя грешником. Неправильно считать себя неким праведником и приходить в монастырь, чтобы еще больше умножить эту свою мнимую праведность. Монастырь — это место покаяния, покаянной молитвы. Человек приходит в святую обитель, чтобы увидеть не чьи-то, а прежде всего свои собственные грехи. Человек приходит искать Бога через монашеский образ жизни: не кого-то чему-то учить, а учиться самому. Поэтому изначально надо иметь настрой смиряться, тоесть спокойно воспринимать извне то, что может быть неожиданным или даже неприемлемым.

Мало прилежно исполнять монашеское правило, жить за монастырским распорядком, ходить в храм. Бывает, кажется, что вы уже свободны от мирских пристрастий, явных грехов: никого не ограбили, никого не обманули, никого не ударили. А о ком-то плохо подумали? На кого-то косо взглянули? Или это, по-вашему, не грех? Или забыли, о чем говорит Господь? Вы думаете, я не вижу, не замечаю, не чувствую, какой ревностью, завистью наполняются ваши души, когда кого-то из вас приласкаю, приглашу к себе в келью? Между вами вспыхивает борьба, чтобы быть первой, а не слугою всем остальным. Вот что необходимо вырывать с корнем, как сорняки. Не вырвете — сорняки задавят ростки всего доброго и благочестивого. И будете монахинями лишь внешне, а внутри — сплошные сорняки.

Приходя в монастырь, будущий монах должен иметь прежде всего ревность о духовном спасении. Нужно представлять себе, какие труды в монастыре ожидают — и телесные, и духовные, — и относиться к ним с ревностью, ни с кем не споря и ни чему не противясь, кроме греха. Каждый получит награду свою.

***

От настоятельницы Надежда получила новое послушание: отныне она помогала старшим сестрам продавать паломникам свечи, церковные книги, иконы — словом, все, что предлагал любой монастырь. За время, что Надежда провела в обители, гостей заметно прибавилось. Она теперь весь день проводила в храме, присутствуя и на службах, и на молебнах, первой встречая всех, кто входил сюда. Быстро привыкла она и к тому, как на нее смотрели некоторые гости: кто с удивлением, кто с недоумением, а кто и с осуждением. Многим было невдомек, что привело ее сюда: какая-то беда, разочарование в жизни, духовные поиски? Чувствуя на себе эти пристальные взгляды, Надежда опускала глаза, стараясь ничем не отвечать, сохраняя внутреннее спокойствие, сосредоточенность, душевное равновесие и непрестанно творя молитву.

Случалось, что кто-то из гостей узнавал в этой послушнице дочь Смагина — того самого кандидата в мэры, чьи портреты мелькали по всему городу, призывая голосовать на предстоящих выборах. Кто-то исподтишка старался сфотографировать ее на мобильный телефон, несмотря на просьбы ко всем гостям не пользоваться камерами на территории монастыря.

Все это уже не возмущало Надежду так, как это случалось на первых порах. С благословения настоятельницы она даже вступила в диалог с журналистом, который специально приехал в обитель, чтобы пообщаться с дочерью кандидата в мэры и понять мотивы ее жизненного выбора. Он не стал прятаться, а попросил Надежду поговорить обо всем открыто.

— Что может вам дать эта жизнь больше того, что уже дал вам ваш родной отец? — поинтересовался он, идя с Надеждой по монастырскому саду.

— Да, мой отец очень состоятельный и влиятельный человек, — Надежда улыбнулась. — Но даже его связей и состояния не хватит, чтобы приобрести то, что я нашла здесь.

— И что же именно? — иронично взглянул собеседник.

— Смысл своей жизни, — лаконично ответила она.

— И в чем же? Может, и нам, непосвященным, откроете эту великую тайну?

— В Боге.

— Выходит, всем, кто верит в Бога, одна дорога — в монастырь? — не удовлетворился ответом корреспондент.

— Каждый выбирает свою. Моя дорога к Богу — через монастырь. Другой дороги лично мне не нужно.

— И все же я не пойму: зачем нужно было уходить в монастырь из вашей прежней жизни, где вы были обеспечены абсолютно всем?

— Мудрые люди говорят: в монастырь не уходят, а приходят. В монастыре жизнь только начинается. Настоящая духовная жизнь. А за воротами монастыря остается вся остальная жизнь. Кто приходит в монастырь? Об этом написано в Евангелии. Господь обращается ко всем, кто в Него верит: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас». Вот мы и пришли сюда, грешные и нуждающиеся, чтобы обрести здесь покой от страстей и грехов и очистить сердце, чтобы быть с Богом.

— И это говорите вы, дочь самого Павла Смагина? Вы — грешница? — от изумления гость едва не выронил включенный диктофон.

— А что, не похожа? — спокойно ответила Надежда, кротко улыбнувшись.