Лежа на поле брани, Артур приказывает Бедиверу взять его меч Эскалибур и бросить в ближайшее озеро. Бедивер умоляет Артура не возвращать Эскалибур водам и дважды уходит и возвращается, якобы исполнив порученное. Артур спрашивает Бедивера о том, что он видел, когда бросал меч , в озеро, и Бедивер отвечает, что не видел ничего. Понимая по этим словам, что Бедивер не выполнил того, о чем он просил, Артур в последний раз приказывает тому выполнить поручение. На сей раз Бедивер повинуется, и видит, как вынырнувшая из воды рука подхватила оружие и унесла в глубины, закончив тем самым правление могучего короля Артура. Далее Мэлори повествует о прибытии таинственного корабля с тремя королевами: Морганой ле Фэй (сестрой Артура), королевой Пустошей и королевой Северного Уэльса. Далее Артур отплывает в лучах заката, и последние, обращенные к Бедиверу слова делают явным его место назначения: «ибо стремлюсь я в долину Авилиона, чтобы исцелиться от своей скорбной раны»2.
Эти мгновения последней битвы Артура были изображены в многочисленных романах, фильмах и пьесах, и вместе с эпизодом о вонзенном в камень мече они образуют последовательность событий, наиболее широко известную в романтической артуриане. Однако следует подчеркнуть, что Мэлори написал литературное произведение, а не исторический труд, и ловким образом сплетя воедино весь известный ему романтический материал, создал одно из классических произведений английской прозы.
Рассказывая о последней битве Артура, Мэлори помещает ее в некотором неопределенном месте на Сэлисберийской равнине в Южной Англии, что фундаментальным образом отличается от версии, предложенной Гальфридом Монмут-ским в его «Истории королей Британнии». Гальфрид рассказывает нам, что, пока Артур воевал в Галлии, Медрод захватил корону и женился на Гвенхвивар. После возвращения в Британнию Артур после ряда стычек оттеснил Мед-рода к реке Камбланус в Корнуолле. Он разделил свое войско на девять частей и после жестокой битвы наконец прорвался сквозь вражеские ряды, чтобы сразить Медрода3. Получивший смертельное ранение Артур передает корону Британнии своему кузену Константину, сыну Кадора, герцога Корнуольского. В самом конце Артур приказывает доставить его на «остров Авалон, чтобы раны его были ухожены»4. Среди всей массы поздних романов об Артуре можно найти и другие варианты описания битвы и места, на котором она происходила, однако нас интересует тот материал, на котором Гальфрид воздвиг собственную версию повествования, поскольку она послужила основой для всей последующей романтической прозы.
Прежде чем перейти к повествованию о Камлане, Гальфрид делает следующее упоминание об использованном им источнике:
Но об этом конкретном деле благороднейший герцог, Гальфрид из Монмута, предпочитает ничего не говорить. Тем не менее он неумелым пером и скупыми словами поведает о битве, в которой известнейший из наших королей сразился со своим племянником, когда вернулся в Британнию после победы; потому что нашел упомянутый трактат на бриттском языке. Он слышал об этом и от Уолтера из Оксфорда, мужа, весьма сведущего во всех отраслях истории5.
Как мы уже видели, «упомянутый трактат на бриттском языке» представляет собой валлийский источник, а единственным местом на свете, где в начале XII столетия существовали письменное и устное предания о Камлане, был Уэльс. К тому времени, когда Мэлори написал свою версию артурианы, Камлан — вместе со многими другими отрывками первоначального предания об Артуре — давно погрузился в забвение, скрылся под пластами континентального романа и пропаганды. Однако битва при Камлане живет как самая знаменитая из битв Артура в валлийской литературе, и именно в уцелевших фрагментах предания, сохранившихся в истории и литературе народа, к которому принадлежал Артур, следует искать нужные нам факты.
Утраченная сага о Камлане
Традиционные валлийские предания содержат упоминания о Камлане, позволяющие нам определить причины битвы и понять, где она происходила. Свидетельства «Триад» и других валлийских источников указывают на существование еще в XVI веке чрезвычайно устойчивого предания о последней битве Артура, полностью независимого от «Истории» Гальфрида, и многочисленные различия между этим преданием и повествованием Гальфрида представляют чрезвычайный интерес. Валлийцы утверждают, что битва произошла в результате ссоры между двумя сестрами, и Мед-род, являющийся злодеем у Мэлори, изображен у них в качестве героя. Подобные подробности наряду с другими валлийскими преданиями заставили некоторых ученых поверить в существование ныне забытой валлийской саги о
последней битве Артура: «Вполне возможно, что ранее существовал хведл (chwedl, сага) о Камлане, упоминаемый, не всегда серьезно, в другой триадической группировке в «Кулохе и Олвен», которая является составной частью валлийской легенды об Артуре»6.
Самое раннее из дошедших до нас упоминаний Камлана обнаруживается в «Летописях Уэльса» под 539 годом. Там не говорится, что Артур убил Медрода: запись гласит, что оба они погибли в битве: «Битва при Камлане, в которой пали Артур и Медраут»7. Наиболее подробную информацию о Камлане сохранили «Триады», в пяти из которых содержится основной объем имеющихся у нас сведений о битве. Их содержание позволяет нам хотя бы очертить контуры предания, очевидно, весьма известного в то время, когда «Триады» обрели письменный облик (в XIII столетии), и указывает на существование ряда повествований, составлявших вместе ныне утраченную сагу о Камлане.
В соответствии с «Кулохом и Олвен» истинной причиной этой битвы стала ссора между Гвенхвивар, женой Артура, и Гвенхвивах, ее сестрой8. Ниже приведены две «Триады», связанные с этим событием.
Второй [вредоносный удар Инис Придейн] Гвенхвивах нанесла Гвенхвивар: и по этой причине произошло потом дело битвы при Камлане9.
А третьим и худшим (из тщетных сражений Инис Придейн] был Камлан, сделавшийся результатом ссоры между Гвенхвивар и Гвенхви(в)ах10.
Однако в изложении Гальфрида и других авторов причины битвы при Камлане выглядят куда грандиознее, чем ссора между двумя сестрами!
Триада о «Трех безжалостных разорениях Инис Придейн» уточняет причины битвы и помогает нам понять, каким образом в нее оказались вовлеченными Артур и Медрод.
Первое из них случилось, когда Медрауд явился в Гелливиг ко Двору Артура в Керниу; во всем Дворе не осталось после него ни питья, ни еды; и он выволок Гвенхвивар из ее королевского кресла и ударил ее.
Второе безжалостное разорение (произошло), когда Артур явился ко двору Медрауда. Он не оставил после себя ни еды, ни питья11
В этих «Триадах», бесспорно, обнаруживается информация о битве при Камлане, неизвестная поздним романам; они свидетельствуют о вражде между Артуром и Медродом и о медленно разгорающейся внутрисемейной междуусобице, начавшейся со ссоры между двумя сестрами. Артур и Гвенхвивар в представлениях не нуждаются, но что можно сказать о Медроде, прославленном своим предательством в позднейшей легенде, и о свояченице Артура Гвенхвивах?
В «Кулохе и Олвен» Гвенхвивах названа сестрой жены Артура Гвенхвивар, однако кроме уже упомянутых «Триад» и посвященной ей короткой фразы в «Происхождении святых» она не играет особой роли в валлийском предании. Примечание в последней, однако, может объяснить, почему она сделалась центральной фигурой в событиях, приведших к битве, закончившейся гибелью Артура и Медрода. В тексте сказано, что она была матерью св. Дивнога (от некоего Медрода ап Кайрдава), святого покровителя Ллан-дивнога, расположенного в долине Клуйда, также известного под названием Лланрхаэадр инг Нгимейрх (Священная Ограда у водопада в Коммот Кимейрх).
Хотя сама рукопись «Происхождение святых», в которой появляется эта конкретная информация, относится к позднему времени (середина XVI столетия), Медрод ап Кайрдав также упоминается и в более ранних текстах. Те источники, в которых Медрод обнаруживает связь с Артуром, ничего не говорят о его происхождении, и генеалогия, приписываемая Медроду в «Хрониках королей», основывается исключительно на созданной Гальфридом Монмутским. Как ни странно, но в валлийских преданиях не обнаруживается другого Медрода, а потому, не мог ли этот неведомый Медрод ап Кайрдав являться Медродом поздней артурианы, что предположил в 1934 году преподобный А.У. Уэйд-Эванс?12 Если рассмотреть это предположение вместе с предложенной нами традиционной географией, это отождествление может сделаться еще более убедительным.
