— Хорошо бы они были живы, Алиса. Мне кажется, они были интересными людьми. — Ему искренне хотелось бы познакомиться с ними.

— О, мои родители были удивительными людьми, — спроси любого, кто знал их. Они были в центре внимания повсюду. Они умели рассказывать замечательные истории. Было похоже, они все умели — и все перевидали. Их работа по изучению малоизвестных племен и культур признана замечательной в своей области. Университеты оспаривали право спонсировать их экспедиции.

Алиса глубоко вздохнула.

— Их последняя экспедиция вглубь Амазонки была подготовлена Оксфордским университетом. Ходили слухи об индейском племени, которое охраняет вход в Потерянный Город Золота. Родители не устояли перед двойным искушением: изучить племя и проверить легенду. Их не интересовало золото: материальные ценности вообще ничего для них не значили. — Она замолчала, глядя в ночь.

— И что случилось? — спросил Клэйтон, не дождавшись продолжения.

— Никто не знает. Когда от них не пришло сообщение, ожидавшееся в Оксфорде, университет послал на их розыски экспедицию. Три дня подряд они вели поиски в девственных джунглях, прежде чем наткнулись на остатки лагеря. Все в лагере, включая моих родителей, были убиты.

— Милая Алиса!

Она попыталась выдавить из себя улыбку, но не смогла.

— Спасибо за сочувствие, но все это было давно.

Клэйтон выпрямился в кресле. Алиса все так же смотрела куда-то в ночь.

— Наверное, тебе было тяжело.

— То, что родители погибли, когда мне было всего тринадцать?

— Да. Но я имел в виду прежде всего то, что ты росла без них. Кто же присматривал за тобой, когда родители уезжали?

— Меня перекидывали друг другу дед с бабушкой, Мод и Элмер. А родители — они шли за своей мечтой.

Клэйтон вздохнул. Она росла среди родственников, в то время как ее настоящие родители следовали за своей мечтой, которая не включала в себя ребенка. Мечтой, которая привела их к гибели. Поэтому неудивительно, что она твердо верила: если у кого-то есть мечта, ей самой не останется места в сердце этого человека. Клэйтону хотелось обнять ее и сжать в своих объятиях. Сказать ей, что все будет хорошо — но будет ли? Как ему объяснить, что его карьера не помешает воплощению его мечты о ней — и о семье?

— Подумавши хорошенько, — сказал он, — я не думаю, что хотел бы встречи с твоими родителями. Им бы не понравилось то, что я хочу сказать.

Что касается Джеймса, он был очень рад, что у того не хватило разума пойти на компромисс: тогда бы Алиса была сейчас женой Джеймса, и он, Клэйтон, не узнал бы ее любви.

— Не злись, Клэйтон, на них: они любили меня, но по-своему.

— Очень по-своему.

— Возможно, но они не рассчитывали на ребенка в начале своей карьеры. И это не остановило их.

— Я читал статьи о твоих родителях в газетных вырезках, что сохранились у Мод. Я не заметил, чтобы они слишком пеклись о ребенке. Тебе не было даже двух месяцев, когда они отправились в отдаленный район Филиппин. — Он встал, увидел недобрый взгляд ее глаз и отошел в другой конец комнаты. — Есть в жизни такая вещь — компромисс. Твои родители должны были понять, как они нужны тебе — и не путешествовать столько, или брать тебя с собой, если это было так важно для них. Большинство родителей берет с собой детей в путешествия.

— Но мои родители прокладывали себе путь в густых джунглях, в районах, которые даже не существуют на картах! Они не могли нести на себе еще и младенца.

Клэйтон нахмурился: она защищает их до сих пор.

— А как же Джеймс?

— А что Джеймс?

— Разве не ты говорила, что они с Барбарой и младенцем жили в джунглях? На какой-то горе в Гондурасе? — Он сделал пару шагов в ее направлении. — Джеймс следует за своей мечтой, Алиса, вместе с женой и ребенком. И твои родители могли бы, если бы хотели.

Она гневно поглядела на него.

— Ты хочешь сказать, что я была не нужна родителям?

Он покачал головой.

— Я не знал твоих родителей, поэтому не имею права предполагать, что именно им было нужно. Только ты можешь ответить на этот вопрос, Алиса. — Он нажал пару кнопок на клавиатуре и выключил компьютер. — Все, что я хочу сказать — их мечты не имели ничего общего с нашими отношениями.

— Я пришла сюда, Клэйтон, надеясь, что ты сможешь меня понять.

— Понять — что?

— То, что у нас никогда ничего не получится. Разве ты не понимаешь, что я не могу соперничать с твоей мечтой, Клэйтон? Я устала: я всегда в жизни на втором месте.

— На втором! — воскликнул он. — Неужели ты думаешь, что ты у меня на втором месте?! — Он нервно прошелся рукой по волосам. — Разве я когда-нибудь так обращался с тобой, чтобы ты предположила это? — Он быстро сократил расстояние между ними и взял ладонью ее подбородок, но удивительно нежно, принимая во внимание ее гнев. — Ты была на первом месте в сердце и в жизни, с тех пор, как я увидел тебя. Разве ты не знаешь, как сильно я люблю тебя? — Он наклонился и поцеловал ее в трясущиеся губы. Он почувствовал вкус мятной пасты и слез. Он целовал ее в залог того, что все еще будет. Он продолжал целовать ее, когда почувствовал, что она сдалась его ласкам.

Когда он ощутил, как она задрожала от желания, он приник к ней в заключительном поцелуе.

— Я хочу жениться на тебе, Алиса, и я сделаю все, чтобы у нас были шестеро детей, о которых ты мечтала. — Он смахнул слезу, что блестела на ее щеке. — Мы сможем все, дорогая моя. Разве ты не поняла еще, что у нас обоих — одна мечта?

Он нежно поцеловал ее в лоб, прежде чем пойти к дверям и проговорить: “Доброй ночи”.

Он легким шагом взошел по лестнице, принял холодный душ и лег в свою одинокую постель. Итак, Алиса рассказала ему о своих родителях. Это уже начало. Теперь он понимал, откуда пошли ее страхи. Теперь можно было преодолеть их.

Клэйтон остановился за дверью кухни и бесстыдно подслушивал разговор между Алисой и Мод. По его лицу расползлась улыбка, когда он услышал их слова.

— Ах, Мод, я так счастлива за вас. Я всегда думала, что из вас с Джорджем получится прекрасная пара.

— А тебе не кажется, что мы уже слишком стары, чтобы жениться?

— Чепуха. Вы прекрасно подходите друг другу.

— Мы назначили свадьбу на Валентинов день.

— Самый романтичный день в году, — воскликнула Алиса.

Клэйтону послышались в ее голосе слезы. Только на сей раз слезы счастья.

— Джордж хотел устроить свадьбу раньше. Но я сказала ему, что с рождественскими праздниками и свадьбой Герберта в Балтиморе самое раннее, что может подойти — это февраль. Поэтому он предложил День Святого Валентина.

— Как он нетерпелив! — съязвила Алиса.

Мод некоторое время молчала, а затем проговорила:

— Но меня кое-что смущает.

— Что?

— Ты.

— Я? — спросила Алиса. — А что — я?

— Мы с Джорджем приглашаем тебя переехать жить с нами. Дом Джорджа большой, и там хватит места для всех. Нам обоим не нравится, что ты будешь жить одна в этом огромном доме.

— А кто сказал, что я смогу купить дом?

— Я не стану продавать тебе его, Алиса. Это семейный дом Джоргенсенов — а ты последняя в роду. Ты его владелица по праву.

— А что же Герберт? Он тоже Джоргенсен.

— Марта и он станут жить в ее доме в Балтиморе. Мы все преклонного возраста, и у нас не будет детей-наследников, поэтому мы все вместе решили передать дом тебе.

— Я не могу принять его, — сказала Алиса. — Этот дом — целое состояние. Почему бы вам с Гербертом не продать его, разделить доход — и поехать в свадебное путешествие?

— Продать — продать дом капитана Джедидиа?

Клэйтон подумал, что наступил его час. Он вошел в кухню.

— И не нужно подавать объявлений о продаже, Мод. Я куплю его.

— Купишь — что? — ошарашено спросила Алиса.

— Дом, конечно. — Он прошел к кофейнику и налил себе кофе.

— А кто сказал, что дом продастся?

— Мод только что сказала что-то насчет продажи, так что я захотел первым успеть наложить свое вето. Я с некоторых пор ищу огромный старинный дом.