- Знаю, знаю. Прости.

Я помахала рукой перед лицом, разгоняя вернувшийся гнев.

- Я просто не могу избавиться от надежды, что когда-нибудь малышки подрастут достаточно, чтобы все понять.

- Все равно к прошлому возврата не будет.

Толливер был моим оракулом и знал это. Он почти всегда говорил вещи, о которых я боялась даже подумать. И оказывался прав.

- Наверное, не будет. Но когда-нибудь им понадобятся сестра и брат, и они нас позовут.

Толливер снова взялся за еду.

- Иногда я надеюсь, что этого не случится, сказал он очень спокойно, и я не придумала, что ответить.

Я знала, что он имеет в виду. У нас не было никого, за кого следовало бы отвечать. У нас не было никого, о ком следовало бы заботиться. У меня был только Толливер, у него была только я. После стольких лет отчаянных попыток не позволить распасться семье, не дать другим узнать, что у нас происходит, нынешняя ситуация - просто присматривать друг за другом - казалась сравнительно несложной и даже утешительной.

За наш столик присел Холлис с пакетом еды в руке.

- Надеюсь, не помешал, - сказал он. - Проезжал мимо и увидел вас в окно. Вы выглядели такими серьезными.

Толливер остро взглянул на полицейского. Холлис был в форме, и она ему очень шла. Я улыбнулась, глядя на остатки своего ланча.

- Мы готовы покинуть ваш город, - бросил Толливер. - Но не можем, пока шериф не даст отмашку.

- Что произошло в похоронном зале? - Холлис благоразумно пропустил слова Толливера мимо ушей.

Я рассказала ему, что Хелен убил человек, которого она знала и которому доверяла. Это, впрочем, не было открытием. После убийства ее маленький Дом остался таким же аккуратным, каким и был. Никто в него не вламывался, никто его не грабил.

- Я видела рукава, костюм был штатский, не форменный.

- Это все, чего вы добились?

«Нет, я освободила душу Хелен», - хотелось ответить мне. Но о некоторых вещах лучше промолчать. И это был именно такой случай.

- Послушайте, Холлис… Кто-то сказал, что Хелен подала в суд на первого мужа, Джея. Это так?

- Да, Джей был алкоголиком. Он и на нашей с Салли свадьбе напился. Мой дядя вывел его из церкви, потому что Джей нарушал церемонию. Салли было за него очень стыдно. - При этом воспоминании Холлис задумчиво покачал головой. - Я слышал, он вернулся в город. Наверное, Хелен оставила завещание. Джей унаследует дом и то немногое, что было у Хелен в банке.

- Зачем Хелен понадобилось составлять завещание в пользу человека, который так с ней обращался?

У меня сложилось впечатление, что такой поступок не в духе Хелен Хопкинс.

- Возможно, - откашлялся Холлис, - она была благодарна ему за то, что он признал Тини своей дочерью.

- Никто не знает, кто был отцом Тини?

- Нет. Но в конце концов, это мог быть и Джей. ДНК они не делали. Джей вел себя так, словно отец - он, и в свидетельстве о рождении Хелен записала его отцом.

- Почему он согласился на такое?

Толливер не поднимал глаз от оберток от еды, скатывая их в шарики и укладывая на подносе.

- Если бы он сказал, что дочь не его, он тем самым признал бы, что не смог удовлетворить свою жену, - объяснил Холлис так, словно ответ был очевиден.

- Выходит, лучше принять бастарда, чем признать, что жена спала с кем-то другим? - скептически спросил Толливер.

- Он поступил по-джентльменски.

На сей раз Холлис посмотрел на меня, и я почувствовала, что лицо у меня вспыхнуло.

- Иногда мужчины совершают правильные поступки, - очень серьезно сказал Холлис.

- Но если Тини не была его дочерью, он не дал шанс другому человеку совершить правильный поступок, - заметила я.

- А много ли мужчин стремятся признать своего ребенка? - поинтересовался Холлис.

Я слишком ясно вспомнила школьные дни. Что-то озадачивало меня с самого начала, и я решила, что с тем же успехом могу спросить об этом Холлиса сейчас.

- Я кое-чего не понимаю. Почему Делл Тиг не стеснялся встречаться с девушкой, имевшей плохую репутацию? Ведь он из лучшей семьи в городе. Или, по крайней мере, самой богатой. Тем не менее он встречался с девушкой, мать которой - алкоголичка, отец отсутствует, а сама девушка бедная и распутная.

Приподняв бровь, я ждала, что ответит Холлис. Тот поразмыслил минуту-другую.

- Они не общались, пока Хелен не начала работать на Сибил. Хелен приводила Тини после школы в дом Титов, и дочка делала там уроки. С тех пор детей и потянуло друг к другу. Потом родители Делла решили вмешаться. Вот и все, что мне известно. После этого если Тини и попадала в беду, то лишь когда родители Делла решали встать между ними или когда Хелен начинала бушевать. Если Тини не разрешали гулять с Деллом, она поднимала скандал.

Это было интересно. Никуда не приводило и все равно было интересно.

Я аккуратно сложила обертки от своей еды и положила их на поднос рядом с шариками Толливера.

- Прежде чем Хелен подала в суд на Джея, они скандалили? Полиция являлась к ним каждые выходные? Или она подала в суд из-за какого-то отдельного эпизода?

- Это было еще до моего прихода в полицию. Вам нужно расспросить об этом людей постарше. Один из них управляет вашим мотелем - Вернон Маккласки. Он в курсе.

Расположением Вернона Маккласки мы не пользовались, если Холлис имел в виду пожилого человека в спецодежде, обычно сидящего за конторкой, того, который недвусмысленно намекнул, что мы больше не желанные гости в его мотеле.

Толливер взял поднос и выкинул бумажки в мусорный контейнер. Одна из работниц, лет двадцати пяти, взглянула на него из-за кассы и отвела глаза.

Девушка была плотной, невысокой, и форма «Макдоналдса» ей не шла. Зато у нее была потрясающе красивая кожа - то, что Толливер особенно высоко ценил, поскольку у него было рябое лицо. Хотя если кто-нибудь попросил бы брата перечислить самые привлекательные женские черты, вряд ли он упомянул бы хорошую кожу. Тем не менее я обратила внимание, что у всех его девушек с этим полный порядок.

Девушка зря надеялась, потому что Толливер ни разу не посмотрел в ее сторону. Он отправился в мужскую комнату, и, пока его не было, Холлис попросил меня о новом свидании этим вечером.

- Мы можем пойти на площадь к зданию суда. Сегодня там будут петь псалмы. Последний раз в этом году. Туристов будет немного, вам может понравиться.

- Неужто?

Я вспомнила рекомендацию Анни Гибсон, но он своей большой ладонью накрыл мою руку.

- Пожалуйста. Я хочу снова увидеться с вами.

Я чуть было не сказала слишком много, но удержалась и в конце концов просто ответила:

- Хорошо. В котором часу?

- Сначала я отвезу вас куда-нибудь поужинать, хорошо? Буду у мотеля в половине седьмого.

Заверещала его рация. Холлис поспешно встал, попрощался и отнес к стойке свой поднос. Открывая стеклянную дверь, он уже говорил в наплечный микрофон.

Толливер вернулся, демонстративно размахивая руками.

- Ненавижу электрические сушилки, - сказал он. - Почему бы не повесить бумажные полотенца?

Его жалобы на сушилки я слышала раз триста, потому лишь устало вздохнула.

- Вытри руки о джинсы, - посоветовала я.

- Ну что, назначила еще одно свидание влюбленному мальчику?

- Заткнись, - немного рассердилась я. - Вообще-то - да, назначила.

- Может, это он просит своего босса задержать нас здесь как можно дольше?

Толливер произнес это настолько серьезно, что я принялась размышлять над его идеей, прежде чем заметила ухмылку брата. Я легонько стукнула его, поднялась и повесила на плечо сумочку.

- Поганец, - с улыбкой сказала я.

- Пойдете смотреть, как патрулируют улицы?

- Нет, будем слушать псалмы на площади у здания суда. - Толливер вскинул брови, и я серьезно объяснила: - Сегодня они выступают последний раз в сезоне.

Толливер громко расхохотался. Мне стало немного стыдно, и, когда мы вернулись в мотель, я сказала:

- Он хороший парень, Толливер. Мне он нравится.