Аляскинский Денали – единственный национальный парк США, где дикая жизнь человеком не деформирована. И вместе с тем она доступна для наблюдения. В притоке людей сюда заинтересованы владельцы гостиниц, ресторанов, магазинов и лавок, расположенных вблизи парка. Но высшие интересы заставляют держаться принятых правил. И Денали, в отличие от многих других «музеев под небом», не стал жертвой своей популярности.

Службу в парке несут сто пятьдесят рейнджеров, администраторов, биологов, информаторов. Посещение парка стоит три доллара. Эту плату можно считать почти символической, если принять во внимание дороговизну пути на Аляску и стоимость здешней жизни – за вход в небольшой городской зоопарк надо выложить десять долларов.

Привилегия ехать по парку в автомобиле, конечно, вызывает зависть сидящих в автобусе. Автомобиль можно в любом месте остановить. И можно стоять сколько хочешь. Мы не спешим. Тундра, обычно унылая, однообразная равнина, в горном Денали – праздник разнообразия. Пересекаем бурную речку. Съезжаем в долину, по которой летом сбегали воды тающих ледников. Осторожно двигаемся краем пропасти и ныряем в теснину между горами. Лес нависает над дорогой, а чуть поднимаешься выше – открываются дали с кулисами синих гор и царственной белой шапкой главной вершины.

Краски осени везде хороши, но тут природа разложила на виду у дороги ковры всех оттенков – от темно-зеленых и густо-бордовых до огненно-красных и золотистых. По буроватым разливам карликовых березок темнеет еловое чернолесье, с холмов, повторяя изгибы невидимых ручейков, стекает желтоватая тальниковая опушь, стайки пронизанных светом осинок, кажется, сами излучают солнечное тепло.

Надо бы ехать. Но мы стоим. И как в храме, хочется снять шапку… Вспомнился Бунин, умевший передать словом единение души человека с природой. Лев Толстой о подобных минутах записал в дневнике: «Вышел на Заказ вечером и заплакал от любви благодарной за жизнь». Француз де Голль, вспоминают, в такие минуты подымал кверху руки и говорил одно только слово: «О Господи!..»

Видеть животных – всегда радость. В подмосковном лесу за день прогулки увидишь зайца – уже событие, которым окрашен весь день. Тут же почти постоянно кого-нибудь видишь. То лось продирается в тальниках, то стадо оленей трусит по мякоти тундры, евражка столбиком застыл у дороги.

Мечта всех – увидеть медведя. В парке обитают две сотни бурых и столько же черных медведей. Немножко везения, и зверя с дороги увидишь. Вот и нам посчастливилось. Синди прикладывает палец к губам – «нельзя выходить из машины» – и показывает глазами за гривку кустов. Остановившись, видим медведицу с тремя медвежатами. Пасутся, совершенно не обращая на нас внимания. Интересуют зверей какие-то корешки. Малыши ссорятся, толкают друг друга. Мамаша на это не реагирует, спокойно, чуть косолапя, ковыряет когтями землю. Но вот один медвежонок нарушил какое-то правило поведения и получает от матери такую затрещину, что кубарем катится по откосу к дороге. Сидим в машине, не шевелясь. Медвежонок с полминуты разглядывает нас в упор. Повернувшись, он затрусил к матери, но по дороге увидел что-то живое в траве, хлопает лапой, урчит. К нему устремляется брат. Опять свалка.

Минут двадцать наблюдаем эту занятную сцену. Она обычна. Каждый проезжающий по дороге в течение дня видит что-то подобное. А людям везучим приходилось тут видеть и драматические спектакли. Зоолог парка Джон Ванхорн рассказал нам такую историю. Рядом с дорогой на глазах у людей разыгрался поединок оленя с волком. Обычно волки охотятся стаей. Чем было вызвано нападение одиночки, не вполне ясно. Действовал волк без горячности, наскакивал и отступал, не давая оленю двинуться с места. Единоборство продолжалось более суток. Экскурсанты, израсходовав пленку, готовы были дождаться конца поединка. Но ночью оставаться в парке не разрешается. А Джон поставил палатку и увидел, чем кончилась схватка. Утомленный олень подрагивал. Его движения стали неловкими. И волк, выждав момент, вцепился оленю не в горло – самое уязвимое место, а в заднюю ногу и стал медленно пятиться к небольшому обрыву. Олень опрокинулся, и волк мгновенно его прикончил.

В природе подобные происшествия каждодневны. Но человек их не видит, разве что по следам восстановит картину происходившего. Тут, в Денали – ни в коем случае не вмешиваясь! – можно стать свидетелем частых закономерных и очень редких событий в жизни животных. В парке издается газета, где, кроме разных советов и популярных статей, ведется хроника наблюдений с дороги. Зафиксирован, например, случай нападения волков на медведицу с медвежатами. Из трех малышей волки отбили двух, и мать, обычно бескомпромиссную в защите потомства, принудили к бегству.

Кто знает повадки волков, вполне оценит пережитые нами десять – пятнадцать минут. Там, где волки гонимы, на глаза человеку они умеют не попадаться, а при нечаянной встрече волка увидишь только мелькнувшим. И потому снимки этих зверей в природе большая редкость. Тут, в Денали, имея терпенье и время, волков можно встретить и снять, не нарушая их поведения. Происходит это потому, что на волков тут охотились очень давно, и способом, дававшим зверю большие шансы остаться живым. С открытием парка охота запрещена. Выросли поколения волков, для которых встреча с людьми ничем не грозит. И если в иных местах человек для волка – воплощение опасности, то тут, как видим, – ни малейшего страха.

В конце 30-х годов пришла хорошая мысль проследить за жизнью волков в этом парке, определить, велик ли ущерб от них оленям, лосям и всем, кто встречается им на пути. Пригласили молодого биолога Адольфа Мюри. Он сразу же понял, какие возможности перед ним открываются. Поселившись в хижине в центре парка, вооруженный биноклем, терпением и записной книжкой, ученый все свое время проводил на вершинах холмов. Волки жили выше границы леса. И от внимания ученого не ускользнуло ничто, к чему были они причастны. Многих волков зоолог стал узнавать «в лицо», пометил их именами, следил за охотой, передвижением, за воспитанием ими волчат, взаимоотношениями в группах. Установлено было: у каждой стаи есть своя охотничья территория, волки хорошие семьянины, главный воспитатель потомства – мать, свою роль выполняет также отец, но природа заботится и о страховке молодняка – наготове «дядюшка» или «тетушка», вполне понимающие свою задачу.

Главный же вывод Адольфа Мюри был такой: волки не только не наносят ущерба природе парка, они тут совершенно необходимы, поскольку сдерживают излишнюю численность животных и ведут естественную селекцию, в первую очередь выбирая больных и ослабших. Когда сегодня спорят о роли волка как санитара, почти всегда имеют в виду территорию, где хищник конкурирует с человеком или прямо покушается на его достояние – домашних животных. В таких местах волки неизбежно попадают в положение гонимых. Но там, где природа избежала вмешательства человека, хищник имеет свое законное место. Таких территорий на земле становится, правда, все меньше и меньше. И потому естественная лаборатория парка Денали становится особенно ценной.

Закон о роли хищника в природе был сформулирован биологом Мюри здесь. Книга его «Волки горы Мак-Кинли» стала классикой в зоологии. Я надеялся еще встретить ученого в парке. Разыскали мы хижину, где он жил, наблюдая волков. Увы, в ней теперь обитают молодые зоологи. Патриарх, державший «под колпаком» жизнь волчьих стай, умер в 1970 году. Но дело Мюри, как я понял, умело здесь продолжают. Зоологи по-прежнему терпеливо сидят с биноклями на холмах. Но есть и новейшие средства слежения за волками – вертолет, радиопередатчики на ошейниках.

Для ученых волк – главный герой этих мест. На учете семнадцать стай, чуть больше двух сотен волков. Наблюдают зоологи также лосей, оленей, снежных баранов. Тут счет на тысячи. И несчетно тех, кто в глаза особенно не бросается, но кто получает убежище в Денали: лисы, бобры, росомахи, куницы, зайцы, ондатры, выдры, множество птиц. Вечером, когда мы готовы были уже проститься с дорогой, из кустов на серое полотно гравия выкатилось нечто совсем незнакомое. Дикобраз! На азиатского дикобраза походил он лишь отдаленно – меньше размером, тело покрыто мехом, однако были на нем и иголки. Мы дали оторопевшему зверю юркнуть под елки и вылезли из машины проститься с Денали. Предгорья были уже окутаны густеющей синевой, а вершина еще купалась в лучах уходившего на покой солнца…