Пальцы быстро бегали по консоли, набирая текст. Черт, это надо было проспать именно сегодня? Последний день сдачи нового материала. 

  Быстрый взгляд на наручный ком. Еще есть время, успею. Вновь уткнулась, низко наклонив голову. Постараться как можно полнее слиться с общей обстановкой огромного кабинета, где в данные момент работаю в поте лица, такие же несчастные, как и я. То тут то там раздаются удрученные вздохи. Да, не легка жизнь журналиста, особенно в последний день сдачи материала.  

  Я еще ниже опустила голову. Главное не попасться на глаза начальнице отдела. Вредная тетка. Правда, на тетку она не тянет. В наш век генномодифицированных людей, редко встретишь, действительно, тетку. Этакую: с массивной фигурой, закрывающей собой половину лифта, с громогласным голосом, обрюгзсшим лицом и вторым подбородком. Ой, опять фантазия не туда увела. Думай о материале. Только о нем, смертница. Именно моя извращенная фантазия и стала решающем фактором, при выборе будущей профессии. Когда вставал вопрос, куда идти после окончания лицея общего направления, я оказалась буквально на распутье. Ну, не было у меня каких-либо особых талантов, да и физической подготовкой не блистала. Всегда не любила всевозможные тренировки и секции по боевым искусствам. Такой некий середнячок. И если бы моя мама однажды утром, после рассказа за завтраком, где я описывала свой сон, не выпалила, что с такой фантазией мне только в писатели да журналисты подаваться, то пришлось бы мне идти по стопам родительницы. В медицинскую Академию. А так, задумалась. А это идея. Журналистика. Да и быть врачом не хотелось. Крови боюсь. Хотя сейчас больше лечат в регкамерах, но какой-то генетический страх, доставшийся от далеких предков, в моем сознании присутствовал.

  Подняла глаза на экран, прочитать, что получилось.

  'таким образом, можно сделать прогноз, что нынешний урожай сои в восточной части планеты Земля будет иметь низкий процент...' - гласила последняя строчка. Что за бред. Как с этим идти к начальнице? Глухо простонав, упала головой на консоль и вцепилась в свои короткие волосы руками. Я точно труп. Нужно срочно переделывать статью.  

  Пытаюсь, но ничего не получается. Уровень настроения не просто падает, он уже болтается на отметки 200 метров ниже уровня всемирного океана. И время неумолимо бежит. Обвела помещение глазами, пытаясь найти виновного. Глупо? Знаю. Но, кто-то же должен быть повинен в том, что вот уже цикл, с самого моего поступления в это издательство, я веду эту тупую колонку с сельскохозяйственными прогнозами. Не найдя подходящей кандидатуры, опять уткнулась в консоль. Нет. Не везет мне по жизни. 

  - Даяна! - о, это меня.  

  Медленно, стараясь отогнать жуткое ведение, поднимаю взор на окрик. Жуткое видение никуда не делось. Так и есть - моя начальница сейчас направлялась прямиком ко мне.

   Вот чудовище! Пронеслось в мыслях. Нет, на самом деле, не такое уж она и чудище. Скорее наоборот. Высокий рост, практически на голову выше меня. А у меня рост все-таки 160 единиц условных. Очень условных. И фигура у моего личного кошмара идеальная. Весь ее вид просто кричал о самодостаточности и успешности. И не удивительно. Она работает в нашей газетенке уже не один цикл. Лицо, как и у большинства моих соотечественников с идеальными чертами. Так что издалека видно, генномодифицорованная.  

  И вот этот генномодифицированный ужас из моих снов стоит уже прямо перед моим рабочим закутком. Не нашлось мне нормального рабочего места. Приходится ютиться в дальнем углу. 

  - Даяна, ты закончила со статьей? - произнесла мисс Ларски, возвышаясь надо мной карающим провидением. Для устрашения еще и руки уперла в бока, и свои идеальные брови приподняла с вопросительной мимикой.

  - Э-э-э-э... - только и смогла протянуть в ответ.

  - Так что? - вопросительные брови уже сошлись в угрожающей позиции.

  - Пара строк и я у вас! - оправдательно выпалила я, даже не подумав. А когда успею? Но следующие слова, сначала, малость успокоили:

  - Можешь пока не торопиться - а затем добили - тебя ждет в своем кабинете шеф. Так что быстро к нему.  

  Все теперь я точно труп. Причем невозвратный. Никто меня не реанимирует, в регкамеру не положит. Да и тело для потомков не сохранит. Развеют по ветру, чтобы и малейшего упоминания обо мне не осталось.

  Попасть к Великому Шефу, нашему главному редактору, это означает два варианта развития событий. Первый - меня уволят, и второй - меня уволят, но сначала убьют. 

  - Да, конечно, уже иду - только и смогли произнести, мои вмиг онемевшие губы.

  - Поторопись - напомнило мне чудище, плавной походкой удаляясь от моего рабочего стола.  

  Еще раз взглянула на тупой материал, что подмигивал мне с экрана, знавшего и лучшее времена, компаретора. У главного то, наверное, модель последней разработки - пронеслось в моей беспутной голове - а этот видел еще мою прабабку в младенчестве. Но сколько не откладывай, а идти все же придется.  

  Скопировала себе на ком уже написанное. А то, мало ли, коллеги пошутить вздумают, стерев мне все на компареторе. Есть у нас и такие шутники, особенно в последний день сдачи. Не знаю, что ими руководит. Зависть или природная вредность.

  Собрала разбросанные по столу всякие мелочи, будь то допотопные самопишущие перья, графитовые карандаши. Древний век подумаете вы? Кто ими сейчас пишет, когда есть комы, планшеты и компареторы? Да я и не пишу. Привычка у меня во время вдохновения что-нибудь грызть. Так как еду строго запрещено приносить на рабочее место, приходится использовать и такие подручные средства как какрндаши.

  Осмотрев еще раз сове пристанище в этом хаосе писательской деятельности, глубоко вздохнула. Все. Пошла.

  По коридорам все еще медленно переставляла ноги. На сочувствующие взгляды коллег старалась не смотреть. Это они только с виду такие понимающие и сочувствующие, а на самом деле хищные представители отряда акул пера и сенсаций. Это притом, что на самом деле наша газетка так, второсортная. И название у нее нелепое 'Эксклюзив во всей красе'. Кто придумал эту нелепость, до сих пор осталось для меня загадкой. Но точно, какой-то недалекий представитель человечества. Но для работников, что сновали сейчас по зданию, переполненные мнимой гордостью, казалось, что лучше нашей газетенки не сыскать на всем западном побережье. Да и у Шефа гонора с самый высокий небоскреб, что можно найти в нашем городе.

  Подниматься нужно было аж на 154 этаж, где расположился офис Шефа, с нашего то улья работяг журналистского поприща, расположившегося на 83. Подождав, пока подойдет вызванный моей дрожащей рукой лифт, с, все еще не покидающей меня, безнадегой вошла внутрь. Повернулась к панели, чтобы нажать нужный этаж и замерла.

  О, ужас! В зеркальной панели лифта отражался самый жуткий кошмар, виденный мной за всю недолгую жизнь. На меня смотрела худая, с мальчишеской фигурой, девушка. Неряшливо застегнутый свободный комбинезон. Одна пуговица явно пропущена, отчего весь ряд застежек перекошен. На рукаве незаметное пятно от соуса. И как пропустила, когда вчера забирала вещи из службы химчистки? Глаза опустились на ноги. Так и есть. Не зря мне все утро было некомфортно. Там на разных ногах красовались разные ботинки. На первый взгляд не заметно, оба черного цвета, но модель-то отличается. Поднимать голову, чтобы посмотреть на лицо, было уже страшно.

  Точно. Пугало. Короткие черные волосы взъерошены, отдельные пряди просто торчком стоят на голове. Не накрашена, но это не удивительно. Никогда не любила это дело. Многие мои ровесницы, да и дамы в возрасте сейчас предпочитают наносить в салонах несмываемый много циклов подкожный макияж. Мне такое удовольствие, во-первых, не по карману, а во-вторых, мама всегда говорила, что у меня природная красота. Но сегодня я вынуждена была с ней не согласиться. Лицо было помято. И только зеленые глаза блестели каким-то лихорадочным блеском. Взгляд безумца не иначе.