Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Возможность взаимодействовать с любой техникой была особым даром Олега Волкова. Когда он только осваивался с ней, то ужасно уставал и напрягался, а теперь все шло значительно легче. И не удивительно, ведь за развитием способностей в академии инициатов, где учился Олег, тщательно следили.

Чуд тихонько тявкнул, а затем вдруг вскочил, понесся к двери и замахал хвостом, всем видом выражая крайнюю степень дружелюбия. Почти сразу в комнату постучали.

– Входи! – крикнул Олег, поспешно погасив экран компьютера, и гулко закашлялся.

Дверь открылась, и в комнату заглянула девушка. Очень хорошенькая – с треугольным личиком, обрамленным странной прической: волосы посетительницы были закручены в некое подобие ушек, что придавало ее лицу сходство с лукавой кошачьей мордочкой, и сходство это неизмеримо усиливалось, стоило заглянуть девушке в глаза. Они были необычные – янтарно-желтые, перечеркнутые узкой полосой вертикального зрачка. Настоящие кошачьи глаза.

Пес с восторгом кинулся девушке под ноги и приветственно ткнулся мордой ей в живот.

– Привет, Чуд, – девушка присела – теперь собака оказалась даже выше ее – и принялась сосредоточенно чесать псу за ухом. Чуд прикрыл глаза и всем видом выразил неизъяснимое наслаждение.

– А я?! – возмутился с кровати Олег. – А мне так?

– Тебе? – девушка взглянула на парня словно в удивлении. – А ты заслужил?

– А что, нет?

Девушка отстранила собаку, сделала еще пару шагов, оказавшись у кровати, и внимательно посмотрела на Волкова.

– Нет, – произнесла она решительно. – Тебе же сказали – отдыхать, а ты опять в Интернете сидел.

– С чего ты решила? Может, не сидел? – тут Олег снова тяжело закашлялся. – Если хочешь знать, я к нему и рукой не прикоснулся.

Девушка села на кровать и положила руку на лоб Олегу. Ее ладонь была удивительно мягкой и прохладной, так что Волков тут же блаженно зажмурился, совсем как Чуд, когда у того чесали за ухом. А посетительница все же ласково потрепала его по голове.

Алиса Панова… Девушка, с которой его свела фактически случайность и которая за это время успела стать для Олега самым важным человеком.

– Глаза у тебя краснющие, Волков, хуже, чем у вампира из старого фильма, – укоризненно произнесла она. – А то, что руками не прикасался, по глазам вижу. Тебе и не нужно прикасаться. Ну что, я права?

Волков кивнул, старательно изображая раскаяние.

– Вот так, – Алиса улыбнулась, – и вообще врун и конспиратор из тебя никакой. Все сразу по лицу видно. Ты слишком хороший, чтобы уметь врать.

– А девушкам одних плохишей подавай? – Ее забота была приятна и помогала ничуть не хуже прохладной руки, даже дышать становилось легче, но Волков усиленно сдерживался, чтобы не слишком размякнуть и не казаться чересчур сентиментальным. – Может, я еще исправлюсь. Научусь лгать, стану по-настоящему опасным?

– Глупый! – она наклонилась к нему и поцеловала в краешек губ.

– Эй, Алиска! – Олег отпрянул. – Не надо, я же заразный!

– А я не боюсь. Я очень по тебе скучала. Очень долго тебя не видела. Целый день…

– А я как скучал!

Волков прижался к девушке. Счастье и должно быть таким – теплым, немного кружащим голову, когда рядом с тобой по-настоящему близкий и нужный человек. Твой единственный человек, который ничего не ждет от тебя и ради которого ты готов перевернуть целый мир.

Чуд ткнулся носом в руку хозяина и предупреждающе тихонько рыкнул.

В тот же миг в дверь постучали. Алиса инстинктивно отпрянула от Олега. Дверь открылась, и в комнату заглянула Юля Красицкая.

Кажется, они оба выглядели очень подозрительно, потому что Юля вдруг покраснела и отпрянула.

– Привет, Олег, – пробормотала она, – и пока, я просто заглянула узнать, как ты.

– Не уходи, Юль, ты вовсе не помешала, не подумай, – поспешно сказал Волков.

Слова, конечно, были ложью. Больше всего ему хотелось побыть наедине с Алисой. Ничего не говорить, просто ощущать ее тепло. Когда болеешь, становишься как-то особенно уязвим и иногда с трудом переносишь даже приятных тебе людей.

Наверное, Юля почувствовала нечто такое, она всегда была чуткой девушкой, потому что натянуто улыбнулась.

– Нет, извините, у меня срочное задание. Я просто заглянула. Выздоравливай!

Дверь захлопнулась.

– Ну вот! – Алиса с укоризной посмотрела на него. – Ты не думаешь, что ее обидел?

– Но я же просил остаться…

– Недостаточно искренне! – Алиса встала с кровати – суровая, словно судья, готовый вынести смертный приговор.

И Олег почувствовал, что если она в эту минуту уйдет, если оставит его одного, то ему будет действительно очень плохо.

Чуд, всегда прекрасно понимавший хозяина, тихонечко заскулил.

И Алиса осталась. Она посмотрела в глаза Олегу, и между ними словно протянулась невидимая нить или, может быть, высоковольтный провод. Хорошо, когда кто-то понимает тебя без слов.

* * *

Юля выскочила из комнаты, словно ошпаренная.

Ничего нового. Будто до этого она не знала, что между Волковым и Пановой что-то есть. Но почему, почему каждый раз это оказывалось так больно? Почему, сколько ни приучай себя к мысли, что нужно радоваться за друзей, внутренности все равно словно кипятком обдавало.

Девушка заглянула к себе, схватила тонкое пальто и вышла из общежития.

День был сумрачный и промозглый, как раз под стать настроению. Юля обернула вокруг шеи шарф, подняла воротник и пошла по улице.

С Олегом Волковым она познакомилась чуть больше года назад[2]. Это не было похоже на любовь с первого взгляда, что-то повернулось в ее душе именно тогда, когда Олег едва не принял вместо нее смерть. На одном из испытаний, которые так любили в академии инициатов, требовалось найти аутсайдера и посадить его на электрический стул. Правда, не было никаких доказательств, что стул сработает и избранного, вернее, изгнанного коллективом ждет настоящая смерть. Но, с другой стороны, уверенности в том, что ничего плохого не произойдет, тоже не имелось. Пятьдесят на пятьдесят, как говорится. Аутсайдером тогда оказалась Юля – девушки невзлюбили ее за то, что она чересчур выделялась, была слишком красивой, а парни, уже попробовавшие завязать какие-то отношения, – за гордость и пренебрежение. Только Олег и Алиса держали ее сторону, а Волков не просто поддерживал. Он сделал для нее гораздо больше, чем кто-либо, – сел за нее на электрический стул.

Наверное, в этот миг Юля почувствовала к нему нечто особенное. Люди часто сорят словами и обещаниями. Олег Волков не сорил – он молчал и делал. Как в тот раз.

Любовь? Девушка и сама до конца не понимала этого. Да, она думала об Олеге больше, чем ей хотелось самой. Да, потом, видя его с Алисой, она каждый раз испытывала щемящую горечь. Но являлось ли ее чувство любовью? Кто знает! Проверить у Юли не было шансов – Волков никогда не показывал, что относится к ней иначе, чем как к другу. И это казалось ужасно обидным.

Юля не была обычным человеком, в ней обитала душа самой романтической возлюбленной из всей известной человечеству литературы – душа Джульетты Капулетти. По замыслу великого Шекспира она полюбила молодого человека из враждебного рода и приняла смерть, когда решила, будто утратила возлюбленного.

Любила ли Юля своего Ромео? Только не сейчас, когда он изменился, впустив в душу зло. Любила ли она его тогда? Юля не могла вспомнить. Сколько раз она перечитывала строки бессмертной трагедии, пытаясь почувствовать то, что стоит за ними, пытаясь отыскать искорку былых чувств, – и напрасно. Душа молчала.

Хорошо быть главной героиней, когда тебя заведомо любят, когда сочувствие и внимание всех тех, кто взял в руки книгу, направлено на тебя. Когда автор знает, как тебе надлежит поступить. А в настоящей жизни все по-другому, и приходится принимать на себя весь груз решений, идти навстречу судьбе без всякой гарантии, что сюжет строится именно вокруг тебя, что все, что ты делаешь, не напрасно. Без всякой гарантии, что ты – главный герой, а не эпизодическая блондинка из пролога.

вернуться

2

Читайте об этом в романе «Ромео стоит умереть».

3
{"b":"264334","o":1}