Итак, второй пункт плана заключается в проникновении на обширную территорию, принадлежащую депутату.

Во время рекогносцировки я выяснил, что его участок граничит с опушкой березняка. Поначалу эта деталь обрадовала меня, однако, сделав крюк и прогулявшись по лесочку, я приуныл. С тыла к Скребневу не подобраться. Декоративный заборчик, тянувшийся вдоль улицы, имел в высоту метра два с половиной. Зато с противоположной стороны ограда была чуть ли не вдвое выше. По ее верху была пущена «егоза» – колючая проволока в виде густых завитков. Данное заграждение еще называлось спиралью Бруно.

Со стороны рощи имелась и калиточка, через которую народный избранник, уставший от государственных дел, выходил вдохнуть лесные ароматы. Она также выглядела неприступной: сплошной стальной лист с хитрым замком и окуляром оптического глазка.

Вывод напрашивался сам. Штурмовать эту крепость проще со стороны фасада.

Во-первых, на фасаде я не заметил камер видеонаблюдения и витков колючки. Вероятно, спокойная жизнь в поселке ни разу не преподносила местным нуворишам неприятных сюрпризов и нужды в таких мерах предосторожности не возникало.

Во-вторых, парадный забор состоял из витиеватых чугунных секций, густо оплетенных диким виноградом. Перелазить через такое препятствие – одно удовольствие.

В-третьих, темной ночью улочка была так же пуста, как и опушка рощи. Ни пешеходов, ни бродячих собак.

Итак, место для начала работы выбрано. Это слабо освещенный участок забора аккурат посередине между створками автоматических ворот и началом соседского ограждения.

Короткий взгляд по сторонам. Никого.

Смотрю на часы. Пора.

Я бесшумной тенью перебегаю улочку и оказываюсь под забором. Прислушиваюсь в последний раз.

Прогуливаясь здесь вчера, я уделил почти час времени на выяснение одного важного момента. Есть ли на депутатском участке собаки? К счастью, четвероногих друзей у Скребнева не было, и данный факт изрядно меня обрадовал. Порой именно сторожевые псы становились серьезной проблемой по ходу моих операций.

Я неторопливо лезу вверх. Главное – не зацепить сухую виноградную лозу.

Вершина. Я приподнимаю голову, осматриваю двор.

В центре обширного участка возвышается трехэтажный особняк с колоннами по фасаду. Перед высоким крыльцом разбита цветочная клумба, вокруг нее кольцо дорожки, выложенной из красивой разноцветной плитки. У ворот припаркован двухсотый «крузак», уже известный мне. Участки, свободные от плитки, засеяны газонной травой, местами темнеют пятна высоких туй и еще каких-то деревьев. Ночное освещение двора слабое. Один фонарь расположен сбоку от стоянки «крузака», другой тлеет над крыльцом.

Покончив с осмотром, я переваливаю через вершину чугунной секции и прыгаю вниз – на мягкую, ровно подстриженную травку.

Со вторым пунктом покончено. Настал черед третьего – проникновение внутрь здания.

Надеюсь, мне повезет. Скоро я увижу, как живут рядовые, пусть и бывшие, депутаты областных дум.

Во дворе из-за скудного освещения царит полумрак, но долго оставаться на открытом пространстве нельзя. Я двигаюсь вдоль забора, скрываясь за декоративными туями. Сначала параллельно фасадной стороне, затем, от угла – вдоль соседского участка.

Ровно подстриженная трава помогает перемещаться по двору бесшумно, но я по давней привычке при каждом шаге сначала ощупываю стопой поверхность, а потом уж переношу на ногу вес тела. Так мне когда-то приходилось преодолевать участки, где могли оказаться противопехотные мин.

Все окна в особняке темны. Кроме двух, расположенных по обе стороны от входной двери.

Я подхожу вплотную к дому, осматриваю застекленные проемы.

Первый, второй, третий… Расположены они высоковато, к тому же все забраны надежными решетками и закрыты наглухо. Внутри, наверное, работают кондиционеры. Стало быть, мне придется проникать в дом через второй этаж. Там решеток не видно.

Ладно, вверх, так вверх. Я цепляюсь за края декоративных камней, чуть выступающих из кладки, и карабкаюсь по вертикальной стене.

Второй этаж. Узкий парапет, пущенный вдоль всего дома и зрительно разделяющий этажи. Край балкона одной из спален.

Перемахнув чугунные перила, я пять секунд выжидаю, а заодно осматриваю обширный участок.

Внизу все спокойно. Значит, можно идти дальше.

С балкона я захожу внутрь и оказываюсь в простенькой депутатской спаленке площадью метров тридцать пять, а то и все сорок. К счастью, комната оказалась пуста. Я включаю фонарь и мельком осматриваюсь.

Камин, туалетный столик перед зеркалом, пуфик, шкаф. Ну и разумеется, огромная двуспальная кровать с двумя тумбочками по бокам. По центру потолка люстра весом с центнер. На полу дорогой ковер. На окнах черная прозрачная ткань. Кажется, она называется органза.

Я выключаю фонарь, приоткрываю массивную дверь и осторожно выглядываю в коридор.

Никого.

Я покидаю спальню и крадусь по коридору. Теперь передо мной стоит самая нелегкая задача – отыскать то помещение, где спит клиент. Накануне я даже не пытался прояснить этот вопрос, ибо понимал всю бесполезность данного занятия. Кто мог точно знать, где сегодня изволит почивать его сиятельство Скребнев?..

Я подхожу к ближайшей двери, прислушиваюсь.

Тихо.

Я осторожно поворачиваю дверную ручку, толкаю полотно и заглядываю внутрь комнаты. В слабых отблесках уличных фонарей вижу аккуратно застеленную кровать и примерно тот же набор мебели, что и в первой комнате. Иду дальше.

Вторая и третья спальни также оказались пусты. А возле четвертой двери меня ждал сюрприз. Кто бы знал, как я их ненавижу! Особенно тогда, когда работаю по плану, не предусматривающему вот этих самых милых неожиданностей.

Сначала тишину нарушили посторонние звуки, что-то похожее на регулярно повторяющийся шорох. Только спустя две-три секунды в конце коридора появился мужчина, одетый в джинсы и светлую рубашку навыпуск.

Спрятаться негде. Да мне и не хотелось оттягивать развязку. Если это Скребнев, то дело разрешится гораздо быстрее, чем я ожидал.

«Неужели клиент собственной персоной?! – Я поднял пистолет. – Какая удача! Мне даже не пришлось долго искать!..»

Однако радость моя оказалась преждевременной. Увидев меня, мужик метнулся к стене, выхватывая оружие из оперативной кобуры.

«Ого! Что-то слишком резво для депутата», – подумал я, скривил губы и произвел три выстрела подряд.

Приглушенные хлопки, танец горячих гильз по полу. Густые красные ошметки, ползущие по сиреневой краске дальней стены коридора. Мой противник не успел произвести ни одного ответного выстрела и повалился на пол. Его ноги несколько раз конвульсивно дернулись.

Готов. Надо убедиться в его смерти и уходить.

«Водитель-охранник! Моргулин, бывший офицер десантуры, – сообразил я, осматривая тело. – Не вовремя ты подвернулся, братец. Уж извини. Работа у меня такая».

Стараясь сохранить тайну своего вторжения, я затащил бездыханное тело в одну из пустых спален и продолжил поиски проклятого политика областного масштаба.

На втором этаже не оказалось ни одной живой души. Видимо, здешние спальни предназначались для гостей. Хозяин сего здания предпочитал почивать в каком-то другом месте.

В конце коридора, как и ожидалось, была устроена шикарная лестница, соединявшая все этажи.

Я быстро поднимаюсь наверх. Там тянется такой же коридор, только комнат всего две – слева и справа. Большую часть пространства занимает зал развлечений с колоннами, поддерживающими крышу. В нем несколько игровых столов – для рулетки, русской пирамиды, карамболя, снукера, американского пула. Вдоль дальней стены стоит пяток игровых автоматов. Ну и завершает все это великолепие стойка бара с огромным холодильником для напитков.

Я одинаково хорошо стреляю с обеих рук, но по природе своей все-таки правша. Поэтому передвигаться мне удобней вдоль левой стены. Пригнувшись, я беззвучно ступаю по мраморному полу.

Осмотр начинаю с левой комнаты. Медленно отворяю дверь, заглядываю туда.