понаслышке. «Я живу с болезнью Крона 68 уже двадцать три года, — пишет он. — Мне

знакомы и разочарование, и ярость, и не подлежащий обжалованию приговор: лучше мне

никогда не будет. Точка.

Поэтому к молитве я подхожу предвзято. Молясь, я могу наизнанку вывернуть душу,

могу бросить вызов Вечности — но не исцелюсь от болезни Крона… Во всяком случае, не

исцелюсь сейчас, пока еще не придуманы новые лекарства или новые способы лечения. Я

перестал просить Бога о чуде. Оно не произошло за двадцать три года, и, сколько бы мне ни

осталось, я считаю, что просить Бога о невозможном бесполезно, неразумно и неправедно.

Это было бы волшебством. Я слишком стар для волшебства, слишком опытен для

сентиментальности и слишком зол и расстроен для молитвы о радикальном исцелении,

которая в моем случае будет не более, чем плацебо 69 ».

68 *Болезнь Крона — хроническое воспалительное заболевание желудочно-кишечного тракта,

затрагивающее все его слои и сопровождающееся многочисленными поражениями других органов и тканей.

Имеет аутоиммунную природу. — Прим. ред.

69 **Плацебо (лат. Placebo — «лесть», «понравлюсь») — физиологически инертное вещество, используемое

в качестве лекарственного средства, положительный лечебный эффект которого («эффект плацебо») связан

с подсознательным психологическим ожиданием пациента. Лечебный эффект связан с верой самого пациента

в действенность препарата. Иногда капсулу или таблетку с плацебо называют пустышкой. В качестве

вещества для плацебо часто используют лактозу. — Прим. ред.

Далее Шмидт рассказывает, что он стал воспринимать страдания как часть

человеческого существования. Он исцелился от желания быть исцеленным. Теперь он

молится о том, чтобы мужественно переносить страдания, понимать их смысл и о том, чтобы

сохранять веру в Божью любовь и милость даже тогда, когда ему снова и снова приходится

идти на болезненные хирургические процедуры. Стойкость и верность необходимы Шмидту

каждый день.

Что касается меня, я понял, что мне недостает именно той детской веры, которая

удивляла Иисуса. Когда жизнь кладет меня на обе лопатки, я слишком быстро с этим

смиряюсь и начинаю приспосабливаться к положению повергнутого. А мне следовало бы

просить, чтобы Господь указал, что можно изменить, и не отказываться от ожидания чуда.

Однако при всех своих преимуществах детская вера имеет один существенный

недостаток: она целиком ориентирована на будущее, на ожидание, на время, когда желаемые

перемены свершатся. В некоторых же случаях перемены не наступят никогда. Если ждать,

пока выздоровеешь, найдешь работу, женишься — словом, когда достигнешь любых

состояний, о которых просишь в молитве, то можно никогда и не дождаться. Я понял: чтобы

жить вместе со Христом, нет другого времени, кроме «сейчас». «Сейчас» — это

единственное время, на которое можно рассчитывать.

Павел пишет: «Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных

обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не

погибаем» (2 Кор 4:8–9). Это — другой уровень веры. Это вера, которая не устраняет

трудности, но помогает выстоять. Это верность, которая превращает слабость в силу, а

молитву об исцелении — в молитву о смирении.

Благодать

Заслужить благодать невозможно по определению. Говоря словами Порции, героини

комедии Шекспира «Венецианский купец», «как теплый дождь, она спадает с неба на

землю». Отвечая на благодать, наш дух воспаряет к высотам, которых ему больше никак не

достичь.

Только по благодати Нельсон Мандела вышел после двадцатисемилетнего заключения,

исполненный не жажды гнева и мести, а духа великодушия и примирения.

Только благодать помогла христианину Джорджу Чену, арестованному в Китае за

участие в движении «Босые евангелисты» и приговоренному к восемнадцати годам каторги,

найти там неожиданное и, казалось бы, самое неподходящее место для молитвы. Его

заставили работать в выгребной яме, где он целый день, стоя по колено в нечистотах, должен

был перемешивать их лопатой, чтобы получился компост. «Они думали, что я жалок, а на

самом деле я был счастлив, — сказал Чен. — Вокруг все было наполнено таким запахом, что

никто и близко не подходил, и я мог целый день молиться вслух и петь».

Только благодать позволяет матери ребенка, страдающего тяжелым дефектом развития,

не утонуть в пучине жалости к себе, хотя именно к этому подталкивают ее безнадежные

обстоятельства. Одна женщина из Мичигана рассказывала мне о своем сыне, родившемся с

расщелиной позвоночника и водянкой головного мозга. Ребенку необходим постоянный

уход и дорогостоящая медицинская помощь. Матери пришлось отказаться от многого, о чем

она прежде мечтала. Но вот что она мне сказала: «Хотя мой сын не сказал за свою жизнь ни

единого слова, никакие магистры богословия не научили бы меня безусловной любви лучше,

чем он».

Я упомянул об этой женщине не для того, чтобы обвинить матерей, которые каждое

утро просыпаются, возмущаясь необходимостью тратить силы на больных детей и негодуя

на Бога за их и свои страдания. Благодать падает с неба, как теплый дождь. Она никого не

выделяет и не предпочитает. Она не выбирает высших или низших. Благодать парит, словно

облако в небе, и жаждущий молит о ней, как путник в пустыне молит о дожде.

Один человек с каждым днем все сильнее ожесточается из-за разбившего его паралича,

другой парализованный молится о благодати, чтобы примириться с болезнью. Один ребенок,

подвергшийся насилию, питает ненависть и жаждет мести, другой — ликует: «Я жив!» Когда

семья находится на грани распада, одни люди кладут кирпичи в стену отчуждения, а другие

начинают нелегкий труд, чтобы разрушить ее. Молитва о благодати дает возможность

радикального исцеления, или, по крайней мере, способ примириться с тем, что невозможно

исправить.

Ли Ван Хэм, пресвитерианский священник, начал вести молитвенный дневник, когда у

него обнаружили рак яичка. Сначала, под влиянием потрясения от внезапно обнаруженной

болезни, он исписал много страниц, говорил с Богом и слушал Его. После операции общение

с Богом прекратилось. Ли был не в состоянии молиться сам и положился на молитвы других.

Ему грозило умереть раньше, чем вырастут его дети и появятся внуки, — он впал в уныние.

Священник вновь и вновь спрашивал Бога: «Как мне, потерявшему все силы, не

имеющему возможности ни на что повлиять и способному лишь наблюдать за

происходящим, прожить оставшиеся дни?» И однажды ответ пришел: «С любовью. С

великой любовью».

Вот что рассказал Ли Ван Хэм:

«Я стал стараться делать с любовью самые простые дела. Я ставил тарелки в

посудомоечную машину и вынимал их с мыслью о любви. Такое состояние очень отличалось

от прежнего, когда меня посещали мысли вроде: «Если бы мне не надо было заниматься

посудой, я бы сделал что-нибудь более важное» или «Кажется, на мою долю выпадает

больше рутинной работы, чем на долю других».

Я учился с любовью ждать, когда загрузится компьютер, вместо того чтобы суетиться и

ругать его за медлительность. Когда я еще мог водить машину. Желтый свет на перекрестках

стал для меня напоминанием, что надо остановиться и снова настроиться на любовь, а не на

ускорение и не на спешку…

Я понял, что несколько недель тьмы были темнотой театра, и в этой темноте и пустоте,

за занавесом моей души Господь готовил для меня великие и вечные откровения: «С