Но Капитоныча это неудобство не смутило. Волшебники прибыли на перекресток за полчаса до начала на синем Jaguar S-Class сэра Реджи. Капитоныч посмотрел на статую Сигизмунда Первого, Его Величества Курфюрста Пруссии, скорбно взиравшего на людскую и автомобильную сутолоку у себя под ногами, и привычно переоделся прямо на пятачке тротуара. Облачился маг в «волосатые штаны», на изготовление которых пошло несколько килограммов натуральных волос. Особенно хороши были рыжие пряди, пожертвованные, разумеется, самой Сарой Фергюссон. Также он надел кольчужку, сшитую из множества расплющенных автомобильным прессом пивных банок. На голове у Капитоныч красовался мотоциклетный шлем с качающейся антенной, которая торчала на полметра вверх: ею он ловил космический эгрегор.

Сэр Реджи распаковал кларнет и уселся на стульчик. С собой он притащил еще и знаменитую гитаристку Сьюзан Саунберд, невысокую, хрупкую шатенку в каком-то простеньком белом платье до пят. Та из уважения к компании тоже была боса, а ногти на ногах по настоянию Капитоныча накрасила черным лаком и сейчас чернела ими из-под платья, как вишневыми косточками на кончиках белых худых пальчиков. Провода от выносных микрофонов тянулись в желтый фургончик с мощной усиливающей аппаратурой — и такое чудо в Лондоне заказать было несложно.

Был тут и мистер Дэви. Окинув вглядом скопище автомобилей, он что-то меланхолично посчитал в электронной записной книжке и объявил:

— Примерный ущерб, если брать по пятьсот фунтов на машину, будет равен пятидесяти тысячам. Я поехал в страховую компанию!

На самом же деле их главной страховой компанией была герцогиня Йоркская.

— Ну, — выдохнул Капитоныч, — начали!

Сэр Реджи заиграл, Сьюзан тоже села на высокий стульчик, взяла в тонкие руки гитару. Музыка разлилась по Оксфорд-стрит, а Капитоныч забегал вокруг играющих, грохоча в бубен и излагая на доступном английском рифмованную балладу о Симороне, написанную вчера после третьей бутылки крепкого портера. Мими, Сурия и Ли Хань были одеты в белые полотняные халаты на голое тело. Их цветная кожа смотрелась на белом фоне эффектнее. Все трое расположились в круг, объясняя зевакам смысл действа, расшифровывая словесный бисер Капитоныча и раздавая бумажки с короткими инструкциями.

— Нам надо найти крышу, крышу себя! — вопил Капитоныч, грохоча в бубен. — Крыша — это венец творения. Значит, нам надо обрести голову. Стать на голову выше себя, чтобы прыгнуть в Волшебную Картину Мира! Превзойти себя, стать выше! Почеши эту жизнь левой пяткой по уху! Для этого надо забраться на крышу и понять, что все крыши тебе по фигу. Станцуй на крыше Танец Обладания. Зачем переходить эту улицу по земле, ползая, как червяк? Перейди ее по крышам!

Мими и Ли Хань работали на той стороне Оксфорд-стрит, а Сурия и длинноволосый юноша по имени Карл, в черном балахоне Хеллоуина, — на этой. Из скопища автомобилей иногда раздавались одобрительные трезвоны гудков, но в целом народ пока не велся. Так как автомобили послушно оставили место для пешеходов, лондонцы покорно переходили улицу по «зебре».

— Объявляется марафон на приз! — заорал Капитоныч. — Кто заберет у этой мисс апельсин, тот получит комнату в Букингемском дворце под лестницей, пачку чая «Эрл Эгрегор» и два билета на Луну! Вау!

С этими словами он сам взгромоздился на крышу автомобиля, правда, пока только на крышу «ягуара» сэра Реджи. Но там, на той стороне, его примеру последовала Мими. Ее черные ступни, резко очерченные, сверкнули на крыше чьего-то белого «мерседеса». А Сурия с этой стороны легко вспрыгнула на красный LandRover Discavery. В руках у Мими был огненного цвета апельсин — самый большой из тех, что продавали в лавках торговцев фруктами, размером примерно с ее голову.

Хмурое небо, казалось, тоже улыбнулось, раздвинуло губы облаков, выпустив тонкий, робкий солнечный лучик. Кто-то из молодежи со смехом влез еще на одну машину, уже с крыши метнув вниз кроссовки. И тут Капитоныч увидел медно-рыжий нимб герцогини Йоркской. Сара Фергюссон, одетая в черное короткое платье до колен (от Luisa Ardi, сто пятьдесят тысяч фунтов, не меньше, и с ниткой жемчуга на шее), легко перепрыгнула с одной крыши на другую. И еще раз…

Реджи, пламенея бородой, заиграл «Янки дудль», Сьюзан выбила из струн бодрый мотив. Автомобили гудели. Водители высовывали головы из окон, но никто, как в России, не бежал с монтировками, даже арабы-таксисты скалили зубы в улыбке. Вот уже человек десять охотились за Мими, кошкой, мечущейся с оранжевым шаром в руках. Рядом с Капитонычем об асфальт брякнули каблуки: поджарая английская леди, торопливо избавившись от обуви, залезла на крышу микроавтобуса «хонда» по хромированной лесенке, сорвала с себя серенький пиджачок и, размахивая им, завопила победно:

— Держите ее! Я ее поймаю!

Мими перебросила апельсин Сурие — та поймала. Затем на секунду плод оказался в царственной руке улыбающейся Сары Фергюссон, но в следующий миг его выхватила у нее та самая, желтозубая, поджарая англичанка. Она начала приплясывать на крыше серого «форда», выкрикивая:

— Это мой, мой приз! Я победила!

Несколько парочек в рваных джинсах уже танцевали на крышах машин, целуясь. Из синего «бентли» вылезла краснокожая индианка в короткой юбке и тоже взобралась на крышу, но уже своей машины. Какой-то индус, как в сцене из индийского фильма, выдавал выкрутасы на крыше джипа и дарил всем воздушные поцелуи. Вакханалия усиливалась радостными автомобильными гудками, раздававшимися отовсюду. Судя по лицам, автомобилисты не жалели, что проводят время в пробке. По обеим сторонам тротуара скапливались толпы людей, из дверей бутиков вышли продавцы, ошарашенно глядя на это веселье. Капитоныч уже сам метался с бубном по крышам. А курьез случился только один: какая-то девушка в очках, прыгнув на крышу черного BMW 745i, провалилась с треском внутрь. Оказалось, что это был открытый вариант автомобиля. Капитоныч бросился на помощь, но увидел девушку уже в объятиях немолодого араба в чалме и услышал знакомую фразу:

— Я недавно из России, вы не покажете мне город?

Капитоныч моментально успокоился. Судя по диалогу и горячим «darling!»[30], девушка себя нашла.

Сара Фергюссон тоже танцевала на крыше голубого Chevrolet Caprice. В паре с каким-то молодым человеком типично американской внешности.

Ровно через двадцать пять минут рядом с играющими появились двое полицейских, гордо неся увенчанные круглыми шапками головы. Но путь им загородил мистер Дэви.

— Я адвокат лондонского «Театра-На-Асфальте», — обворожительно улыбнулся он. — Вот разрешение от префекта на проведение представления. Вот гарантии возмещения нами возможного ущерба от страховой компании «Ллойда». Вот моя визитка. А вам, джентльмены, я бы посоветовал заняться урегулированием движения.

Полисмены просмотрели бумаги и пошли на перекресток. Минут через пять пробка стала рассасываться. Народ нехотя спрыгивал с машин, некоторые подходили к Мими и Сурии, которые уже разложили на легком столике призы: чупа-чупсы, крохотные коробочки с черной икрой внутри и надписью «ЕДА РУССКАЯ. ОДНА ШТУКА». Коробочки уходили, как призы, хотя лондонцы готовы были их уже покупать.

К закончившим играть сэру Реджи, Сьюзан и Капитонычу подошли Сара Фергюссон и длинноволосый, оба с удовольствием шаркали по лондонскому тротуару голыми пятками.

— Стив Фоссет, — представился молодой человек. — Я менеджер Worner Brothers. Черт подери, вы сделали замечательное шоу! Моя компания готова выкупить права на него на пять лет.

Капитоныч благоразумно пожал Стиву руку, ограничился парой фраз и выдвинул для переговоров сэра Реджинальда. А герцогиня Йоркская мило потрепала Капитоныча за клок рыжей бороды:

— О, Кэппи! Вы — единственный русский, которого я обожаю, как своего мужа! И такой же умный, такой обаятельный, такой красивый. Я вас обожаю!

И она чмокнула Капитоныча в щеку. Маг зарделся.