Глашатай объявил окончание поединка.

Джон отвёл меч и протянул брату руку, предлагая помощь, но, тот резко отклонил это предложение и сам поднялся на ноги:

- Ты мне заплатишь за это унижение, - процедил он, не удостоив брата и взгляда, - Сын рабыни никогда не будет править в Небесном граде! - раздраженно бросил сопернику в лицо младший принц, - Если бы моя мать не была слаба здоровьем, и не умерла, то тебя и твоей матери не было бы тут. Вас не было бы в моей жизни. Как он мог допустить такое неуважение к памяти моей матери - посмел вернуть ко двору свою безродную любовницу в качестве новой жены?! Быстро же он утешился. Я бы смирился с любой другой, только не с ней.

- Не смей так говорить о моей матери! - Джон в приступе бешенства тряс брата за плечи, - Кто ты, чтобы судить их? Ты поймешь, когда сам полюбишь. Я сожалею о твоей утрате, но, моя семья в том не повинна.

- Знаешь, куда можешь засунуть свои сожаления? - сплюнул с досады Раф - Мне не нужна жалость, тем более, твоя! Воссоединение святого семейства - да меня тошнит от вас! Как же твоя мать пыталась быть доброй ко мне, но, я всю жизнь чувствовал себя чужим на вашем празднике. Я всегда был один... Только один…

- Это не так! - попытался уверить брата Джон, - У тебя есть семья. Мне не нужен трон, мне нужен брат, который разделил бы со мной мою радость.

- Ложь! Зачем тогда вернулся? Да ещё под таким благовидным предлогом!

- Прекратите! - поднялся со своего места князь, - Бой закончен! Подойдите сейчас же ко мне! Оба!

- Да, что за бред? Это ты сам себе внушил? - такое отношение омрачало радость от предстоящей свадьбы.

- А не пошел бы ты! - Рафаэль , толкнув плечом брата, быстро зашагал ко входу на трибуны, - Я не желаю больше слушать тебя!

Они, не спуская друг с друга испепеляющих взглядов, поднялись в ложу князя:

- Вы братья, хотите вы того или нет, и не смейте позорить меня! Я не потерплю этого! - глаза государя грозно сверкнули.

- Да, отец, - хмуро ответили оба.

- С вашего разрешения, - Рафаэль развернулся и направился к выходу из арены. У ворот он остановился, взял свой плащ у стражника, что-то сказал ему и исчез за воротами.

- Сэм, что творится с моим братом? - Джон был явно встревожен - Раньше мы хоть как-то ладили, но, сейчас...

- Мне это всё тоже не нравится, - Самаэль разделял его обеспокоенность, - Меня начинает тревожить такое его поведение - как бы чего не выкинул.

- Тебе я могу доверять - Джон выразительно посмотрел на друга, - Лично займись проверкой поставки продуктов на празднование. Стражникам вели не пить спиртного в ночь свадьбы, пусть пьют и едят только то, что принесут из дома сами - они нам могут понадобиться, если переживём эту ночь, то потом они всё наверстают с лихвой.

- Думаешь, всё настолько серьёзно? - задумчиво произнёс Сэм, - Хорошо, так и поступим - твои инстинкты редко тебя обманывали.

- Я не имею права рисковать. Я теперь не сам, - с чувством вымолвил Джон - Кроме того, мне не даёт покоя этот сопляк Шнайдер - неспроста он исчез, что-то происходит... Такое ощущение, что это - не простое совпадение.

- А вот с этого места попрошу подробнее, - на лице Самаэля изобразился живейший интерес, - Кто такой Шнайдер?

- Так, один странный тип, - Джон неприязненно поморщился, - И, с чего он меня так беспокоит?

- Спишем это на предсвадебное волнение, - похлопав его по плечу, усмехнулся Самаэль.

Потом настал черед прекрасных дам поразить зрителей своими мастерством, красотой и грацией:

- Сейчас, да предстанут усладой вашему взору, - зычно объявил владыка Небесного града, - прекрасные девы, в умении своём, не уступающие самым достойным мужам.

На арене появились две воительницы в лёгких кожаных доспехах и кожаных масках, у каждой в руках было по паре кинжалов.

Одна была невысокого роста с коротко стриженными тёмными волосами, другая была минимум на голову выше соперницы, её длинные рыжие волосы пламенем горели на солнце.

Они поклонились.

Не зря считается, что красивый поединок - сродни идеально отрепетированному танцу, тем более показательный.

Череда атак и уклонений, чётких синхронных движений рук и ног - словно два порхающих мотылька, кружились они по арене.

По окончании выступления, девы убрали кинжалы в набедренные ножны и обнялись:

- Браво, Маленькая Госпожа, - одобряющая улыбка осветила лицо Кали, - Твой учитель может гордиться тобой.

- Благодарю, мадам, - улыбнулась Маргарита, снимая маску, - Похвала из ваших уст - честь для меня.

В это же время на ристалище Тёмного Двора объявили о начале финального поединка - непревзойдённый в боевом искусстве Правитель против безвестного юного мастера меча, что одержал победы над иными именитыми рыцарями.

Правитель начал с медленных атак, проверяя мастерство соперника. Всё ускоряя ритм, он старался нащупать слабые места противника, но, таковых, видимо, не имелось - движения юноши были отточенными как по учебникам фехтования, легки и грациозны. Казалось, его доспехи и его меч весят не тяжелее пушинки.

Клинки их сцеплялись и расходились, увертывались, кололи, рубили, парировали, отвечали на каждый последующий удар ещё более сокрушительным ударом.

И снова беспристрастный, ледяной взгляд серых глаз - а в душе клокотал огненный Везувий.

И в этих глазах Правитель Тёмного Двора прочёл свою эпитафию - стремительный выпад, и лезвие вошло под доспех. Под тяжестью своего турнирного снаряжения, король грузно рухнул на песок, истекая кровью.

Потрясённые трибуны поднялись в едином порыве, и нависла гнетущая тишина.

Златовласая королева в маске медленно сошла с трибун на арену.

Ио воздел глаза к небу и его взору предстал образ Маргариты - по её щекам текли слёзы...

- Я не достоин твоей печали, - молодой человек убрал волосы со вспотевшего лба, - Неужели кто-то будет лить слёзы по тому чудовищу, которым я стал? Пусть даже ты единственная оплакивала бы меня, то, не убоялся бы я смерти, и покой бы окутал меня. Возможно, это означает, что я стану причиной твоих слёз. Пути назад уже нет, и я пойду до конца, даже по трупам - одним больше, одним меньше, всё равно - что Рай, что Ад отказываются меня принять. И, следующим будет Дхармараджа - он подавится своей любовью. С каким удовольствием я вырву его сердце голыми руками.

- Что ты можешь знать про Ад, мальчик? - правительница перевернула носком сапога лежащее перед ней тело и сняла маску, - Сдохни же, только, прежде посмотри на моё лицо и вспомни, что ты со мной сделал! Слишком долго я ждала этого дня. Запомни , за что тебе предстоит нести ответ на последнем суде, - потом она обратилась к юноше, - Ты спрашивал, почему я ношу маску, Шнайдер. Так смотри же и ты - что ты видишь? - королева повернулась к нему.