- Вероятно, — пояснил Махно, — этот преподобный не хочет, чтобы они дожили. Но его попросили. Сделали предложение, от которого он не мог отказаться.
- Ага! — сообразил Уданг, — Значит, он хочет сделать так, чтоб больше не просили?
- Типа того, — сказал Бубнов, — вот я и спрашиваю: что там за религия в этом ЦПУХ?
- Просто, большая секта, — сказал Юн-Хо, — люди для Мйина, как для тебя эти спички.
- Как и в любой религии оффи, — для полноты картины добавил Махно.
…
Тот же день, 14:07.
На шкиперском мостике «Кикиморы» прерывисто запел зуммер. На экране бокового (резервного) монитора бортового компьютера начали появляться зеленые кружочки.
- Эбена мамаша… — выдохнул мичман Опанас Лешко, стоявший на вахте.
- Упс… — сказал Махно, подойдя с кружкой кофе в руке и глянув на экран, — Эй, Буба, посмотри сюда!
- Что там? — отозвался Олег Бубнов, посмотрел на монитор, а примерно через минуту задумчиво заключил, — Вот, блин… Все двадцать встали… И что теперь?
- Ну… — Махно сделал паузу, — …Теперь вот так.
- Что обсуждаем, друзья? — деловито спросил подошедший помкэп Аю Аджи.
- Все двадцать единиц встали на боевой взвод, — ответил Махно, — такие дела.
- Понятно. Значит, мы тут свое отработали. Какие дальше действия, кэп?
- Разворачиваемся, и идем в Крабозаводское, — распорядился Махно.
…
30 января. Утро. Юго-восточные Курилы. Шикотан. Поселок Крабозаводское.
Остров, сложенный из серых скал, кое-где покрытых низкорослой растительностью.
Неласковый берег океана, холодного круглый год.
Маленькая площадка промыслового поселка на правом берегу длинной бухты-фьорда.
Одинаковые двухэтажные деревянно-щитовые дома с двускатными крышами.
Единственная улица, спускающаяся с горы к рабочей зоне пристани.
Старый бетонный причал.
Ангары (старые — угловатые, бурые, и новые — полуцилиндры, блестящие дюралем).
Ржавое железо на берегу — останки отживших кораблей, автомобилей, кранов…
Кораблики у причала выглядели ухоженными, а некоторые были совсем новыми.
В советский период на острове Шикотан было два поселка: Малокурильское на берегу круглой бухты на севере, и Крабозаводское на берегу бухты-фьорда на северо-востоке. Первый поселок — главный, там был порт, принимавший редкие теплоходы с Сахалина. Второй поселок планировался под завод по переработке крабов, но этот завод так и не построили. Уже в постсоветское время, в 1994-м по острову ударило землетрясение, и последствия так и не были устранены. Из полуразрушенных поселков начался исход с периодом полураспада 5 лет (как невесело пошутил кто-то из репортеров). В 2002 году примерно 2000 жителей в первом поселке и 1000 во втором. В 2007 — вдвое меньше. А дальше… 20-летняя история «геополитических волн» от Евразийских кризисов. И в ее финале осталась лишь артель рыбаков — российских корейцев, которым сдали в аренду предприятие «Краболовная база № 2», чтобы досадить правительству Японии, давно претендовавшему на Шикотан и другие Южные Курилы по Симоденскому трактату.
Это маленькое предприятие (промышлявшее, кстати, не краба, а субарктический криль) могло прокормить поселок из полсотни семей, если бы не повышение ставок за квоты на вылов. Мировой финансовый супер-кризис докатился даже до поселка на краю земли. У сахалинского начальства иссяк источник легких денег, и оно затыкало дыры в бюджете, обдирая рыбацкие артели. Все добровольно: не хочешь — не плати, но тогда не лови… И прошлой весной развалилась бы артель, и разъехалась бы люди, но некий персонаж со странным прозвищем Махно предложил Геннадию Паку, председателю артели, сделку: артель принимает и обслуживает грузопассажирские летающие лодки, а Махно решает денежные проблемы с сахалинскими губернскими мытарями. И стало так. Но выгодное сотрудничество вовсе этим не ограничилось. Поэтому сейчас у причала стоял не только старый 35-метровый рефрижератор и четыре тоже старых промысловых бота, а еще два новеньких 50-метровых сейнера на зависть соседям — японцам. Мощные корабли, очень похожие на минные тральщики Второй Мировой войны. Вещь! На них можно работать практически круглый год, им не страшны удары о небольшие льдины, и они питаются самым дешевым топливом, поскольку у них двигатель — внешнего сгорания. Чудеса! Но, когда выяснилось, что Махно — меганезиец, в этих чудесах стала видна логика…
….Вот примерно такие мысли крутились в голове Геннадия Пака, председателя артели «Краболовная база № 2», когда он сидел за конторским столом в маленьком кабинете, устроенном в удобной мансарде механического склада, и читал текст нового делового предложения команды Махно. Речь шла о тестовой экспедиции на дальний юг с целью пробного вылова. Две подобные экспедиции артель по контракту с меганезийцами уже проводила, но теперь предлагалось идти черт знает куда. Это было необычно даже по сравнению со всем, произошедшим за последние три четверти года, и Геннадий Пак от волнения кинул лишний кусочек сахара в свою любимую старую фарфоровую чашку.
…Тут раздался тактичный стук в дверь. Такая манера стучаться была только у одного человека: молодого коммерческого директор Дмитрия Пака.
- Дима, заходи без этих церемоний, — откликнулся Геннадий Пак.
- Нельзя без церемоний, босс! — возразил молодой директор, заходя в кабинет, — Важно иногда напоминать тебе, что ты лицо нашей базы, и что от тебя зависит процветание…
- Ерунда! — уверенно заявил Геннадий
- Психология! — еще более уверенно поправил Дмитрий, — А можно я включу TV?
- Включай, Дима. Только зачем?
- Затем, босс, что новозеландский канал сейчас продублирует заявление Накамуры!
*** Заявление Накамуры Иори, координатора правительства Меганезии ***.
Aloha foa! Сегодня, 30 декабря, я подведу итоги года, но в начале я должен принести извинения каждому из сограждан, которые вынуждены будут встретить Новый год в эвакуации, и каждому из резервистов, которых мы вынуждены были милитаризовать в действующие эскадры флота. Боги свидетели: я хотел избежать этой войны, и у меня остается еще надежда, что это удастся сделать. Но, я обязан ориентироваться на более вероятное развитие событий. К сожалению, это война. К счастью, она будет короткой. Февраль вы встретите мирно — со мной, или без меня. Я обязан быть на линии прямого обеспечения фронтов, и на всякий случай, прощаюсь с родными, коллегами, foa. Мне приятно было работать с вами, я думаю, мы многого достигли за 213 дней, в течение которых, по вашей интегральной программе, я координировал экономику страны. Я горжусь, что работал в одной команде с вами. Мы с вами успели построить сетевую мозаичную экономику, которая выдержит любой военный удар, и потеряет не более четверти своего потенциала и динамики. К сожалению, среди экономических потерь окажутся дома, корабли и фермы кого-то из нас. Но, резерв под это предусмотрен, и процедура восстановления займет не более двух недель. Подробная информация уже размещена на сайте правительства Конфедерации и на сайтах локальных мэрий. Мне хотелось бы продолжить работу по программе на оставшиеся 888 дней координатуры. Надеюсь, что это удастся. А теперь я должен сделать сообщение для противника.
*
Я не знаю, как вас называть: Бильдербергский клуб, Давосский клуб, Итонский клуб. Значение имеет не то, как вы называетесь, а то, к чему вы стремитесь. В сложившейся ситуации вы стремитесь нас уничтожить. Этот вывод следует из политэкономических теорий, из стратегии вашего бизнеса, и из вашей предшествующей практики. Ясно, что потерпев неудачу при попытке экономически уничтожить нашу Конфедерацию, вы, по принципу «война — это продолжение политики другими средствами», приготовились к военному вторжению. Общий план вторжения, замаскированного под маневры «Sabre Diamond General», уже известен всем, поскольку произошла его утечка в инфо-сети. Я, разумеется, не намерен взывать к вашей порядочности и человечности — у вас нет этих качеств, иначе вы не были бы тем, чем вы являетесь. Я обращаюсь к вашему инстинкту самосохранения, и к разуму, который у вас, видимо, не полностью атрофировался.
