Продолжая осматривать чудо первобытной техники, я начал задавать своему спутнику вопросы, а он, гордо ухмыляясь, отвечал на них. «Фау – 1» должен был взлететь в воздух благодаря силе пороха. Полинезийцы засыпали в природную камеру порох и оставили лишь небольшое отверстие, которое играло роль сопла. Я должен был признать, что обозначенную мной в пещере идею, Макоа понял правильно. Если насыпать просто порох на землю и поджечь его, то он пыхнет без всякого эффекта. А вот если столько же пороха поместить в закрытое пространство, в таком случае при горении возникнут силы, которые позволят предмету двигаться.

А что местные мастера поместили в голове ракеты? Макоа неторопливо пояснил мне, что здесь к чему, и я невольно почувствовал уважение к природному уму и смекалке полинезийцев. В темноте пещеры Макоа достаточно хорошо разобрался в принципе действия напалма. Он понял предназначение нового оружия, и полученных от меня знаний полинезийцу вполне хватило для того, чтобы создать нечто особенное, способное вызвать страх даже у хаоле. Конечно, прожигающие и разрывные заряды сейчас нам были совершенно не нужны, да и взять их было неоткуда. А вот смесь, которая способна сжечь, не потухнув, что угодно – это совершенно другое дело для того, чтобы произвести впечатляющую демонстрацию наших возможностей и нашей силы на врагов.

Макоа заменил в составе туземного напалма бензин, который составляет базовый ингредиент этого смертоносного изобретения, каким-то похожим по составу горючим веществом. Я не понимал многих названий, может, он говорил о нефти, а, может, о каком-то другом веществе. Вместо искусственных загустителей полинезиец использовал местные природные аналоги. Макоа гордо рассказал мне, как провёл множество экспериментов и в итоге добился того, что изготовленная им смесь при попадании на любую поверхность продолжала гореть.

Я встал и похвалил Макоа. Полинезийцу не терпелось поскорее опробовать своё детище в деле. Я согласился с ним, но, вспомнив ночной разговор с богом мёртвых Вхиро, вкратце пересказал содержание нашей беседы Макоа. Как бы между прочим, упомянул о том, что в темноте ко мне приходил посланец Тангароа – бог Вхиро. Услышав это имя, Макоа даже немного отшатнулся от меня, а я рассказал полинезийцу о вылазке хаоле и о том, что они направляются к Священной горе.

Макоа заметно забеспокоился:

– Подожди меня здесь, Оеха, – сказал он и покинул меня, чтобы через несколько минут вернуться в сопровождении двух воинов. Одного из них трудно было не узнать. Мой вчерашний знакомый Сифа, с обезображенным язвами лицом, неожиданно для меня оказался совсем рядом. Чисто рефлекторно я постарался отодвинуться от него подальше.

– Оеха, я разделил наши силы. Мы пойдём и напугаем хаоле, которые живут на большой лодке. А остальные в это время попытаются пройти по тайным тропам навстречу вражескому отряду и задержать его.

– Оахо! – в ответ сказал я. Макоа, как всегда, быстро сообразил и принял наилучшее решение из всех возможных.

Сифа и незнакомый мне воин положили на плечи последнее достижение технической мысли островитян, и наш маленький отряд углубился в джунгли. Около часа мы двигались по едва заметной тропинке под зелёным куполом. Во влажном полумраке первобытного леса птицы и неизвестные мне зверьки провожали каждый наш шаг писком и криком. Какая-то скрытая часть моего сознания узнавала и вспоминала каждое дерево, каждую птицу, что встречались на нашем пути. Увидев незнакомое дерево или куст, я вдруг вспоминал его полинезийское название, и в памяти всплывало какое-либо туманное воспоминание. Вот только воспоминания эти были не мои. Начавшееся раздвоение личности порядком встревожило меня.

Макоа, шедший впереди, остановился и вытянул руку, не пуская нашу процессию дальше. Выглянув из-за плеча стоявшего передо мной воина, я понял, что мы достигли побережья. Наша небольшая экспедиция остановилась на самом краю леса, за которым резко начиналась песчаная полоса. С мягким шорохом прибрежный песок, одна за другой, ласкали волны океана. Только один раз, да и то во сне, стоя с Макоа на краю обрыва, я видел Тихий океан. Сколько воды! Вода уходила за горизонт, вода была везде.

– Оеха, – тихо позвал меня полинезиец, – посмотри налево.

Встав рядом с Макоа, я повернул голову туда, куда указал рукой старик, и увидел, довольно далеко, пару лодок, вытащенных на песок. Между шлюпками лениво считали шагами расстояние пару часовых, одетых в мундиры красного цвета.

– Вижу! А где большая лодка хаоле?

– Да ты что, Оеха! – неподдельно изумился Макоа. – Ну, ты и, правда, хаоле! Вон же она, перед тобой!

Двумя руками он раздвинул большие листья какого-то растения, похожего на наши лопухи, закрывавшего от меня обзор половины бухты. Я сразу увидел корабль хаоле. Вот это красавец! Моё воображение рисовало мне военные корабли того времени в довольно мрачных красках. По моему представлению, они должны были выглядеть, как большие деревянные корыта, с облупившейся краской и порванными ураганными ветрами парусами. А здесь так близко, что можно разглядеть малейшие детали, находилось настоящее произведение искусства. Стараясь поцарапать небо, вверх тянулись мачты, на которых сложили свои крылья свёрнутые паруса. Корпус корабля блестел яркими красками, и всё судно выглядело на редкость эффектно, впрочем, создавая внешним видом внутри меня чувство тревоги.

Пока мы с Макоа рассматривали корабль, Сифа с незнакомым мне воином нарубили из молодых стволов деревьев необходимые для запуска заготовки. Как только полинезийцы принесли обрубки веток, мы быстро собрали рогатки, и на созданный станок поместили принесённую с собой ракету. Вместе с Макоа я немного подрегулировал высоту рогаток, навёл «Фау 1» на корабль и выправил прицел. Когда всё было готово к запуску нашего чудо – оружия, которое должно было изменить расстановку сил, я услышал принесённый порывами ветра удалённый шум. Несколько человек что-то зловеще кричали далеко от нас, в глубине леса. Я прислушался и смог разобрать отдельные фразы:

– Вы найдёте здесь свою смерть, хаоле!

– Вам конец!

– Все боги против вас!

– Вы все умрёте!

К моему удивлению, последнюю фразу кто-то смог произнести на ломанном английском языке.

– Что это? – спросил я Макоа.

– Мои люди вышли на тропу войны, – довольно засмеялся пожилой полинезиец.

Психическая атака! Пока мы готовились опробовать новое оружие, большая часть людей Макоа настигла отряд белых солдат, направляющийся к Священной горе, и пытается замедлить его продвижение.

– Очень хорошо, Макоа! – похвалил я своего спутника. Я хотел сказать ещё пару лестных для полинезийца фраз, но тут раздался звук, напоминающий гром, и над бортом корабля поднялось облако дыма. Над нашими головами со свистом пронёсся какой-то предмет и, шумно ломая ветки, где-то недалеко закончил свой полёт. Сифа со вторым воином отшатнулись, но Макоа лишь сжал кулаки и никак больше не показал страха. Я же, как ни странно, громко и нервно засмеялся. Хаоле на корабле выстрелили из пушки! Какой удобный момент, чтобы показать наглым захватчикам, что этот мир не является их собственностью.

– Ответим хаоле! – я поджёг фитиль, и мы укрылись за стволами деревьев. С треском и свистом наша «шутиха» сорвалась с пускового станка и понеслась в направлении корабля. Ракета, оставляя за собой огненный хвост, к сожалению, вдруг резко задрала нос, который потянул весь корпус вверх, в небо. Впрочем, ракета продолжала лететь, а могла ведь просто упасть в воду.

Описав небольшую дугу, последнее чудо полинезийской техники, перед корпусом корабля хаоле, пошло резко на взлёт, но в какой-то момент подъёма задело за верхнюю рею самой высокой мачты. С характерным треском головка ракеты развалилась, пролившись огненным дождём на свёрнутый парус, который мгновенно вспыхнул.

Я с удовольствием наблюдал из-за ствола дерева, как по палубе корабля заметались маленькие фигурки матросов, пытаясь потушить вспыхнувший в нескольких местах пожар. Рядом со мной бесшумно появился Макоа: