Ведь пора бы разузнать о судьбе его братьев. Какое-то время они карабкались и спускались по горам, проталкивались и скатывались через заросли запущенного леса. Ни малейших признаков потенциальной добычи на глаза не попадалось. Юношам на самом деле не везло. Ничего не оставалось, кроме как повернуть к дому. Они уже решили было это сделать, как услышали крик оленя. С надеждой посмотрев в направлении, откуда доносился этот крик, они ничего не увидели. Снова донесся звук «кии, кии», но все равно его источника видно не было. Дайхатиро высказал свое сомнение: «Такое впечатление, что звук доносится из кроны деревьев, но олени не умеют летать». Они осторожно двинулись на звук. И тут он раздался практически над их головами. Взглянув наверх, самураи, к своему изумлению, увидели огромную змею,[18] кольцами обвивавшую мощный ствол хэби мацу. Змея схватила оленя за задние ноги, наполовину его проглотила и начала переваривать, а несчастное животное в ходе этого противоестественного процесса издавало слабые звуки. Огромные узлы дерева, напоминавшие кольца змеи, казались как бы ожившими. Хёсукэ натянул тетиву лука со стрелой. Дзинь! И стрела вонзилась в левый глаз ужасного пресмыкающегося. Вторая стрела ударила ее в глотку и пробила гада насквозь. Смертоносные кольца чудовища стали медленно разматываться. Выпустив оленя, змея спустилась со ствола дерева и, яростно сверкая оставшимся глазом, стала приближаться к братьям, мужественно стоявшим не шевелясь. Хёсукэ нарушил молчание: «Дайхатиро, готовь свой меч». И вынул третью стрелу. Тщательно прицелившись, он отпустил тетиву. Эта стрела вошла громадному пресмыкающемуся прямо в правый глаз. Через мгновение ее голова лежала на земле. Дайхатиро пнул все еще извивающееся тело. «Знатный выстрел, брат. Какая насмешка над Котаро. Бьюсь об заклад, он ничего не добыл и ушел домой ни с чем. Ты посмотри! Уже наступила ночь. Давай заберем с собой оленя и эту голову. Разве можно оставлять такую добычу?» Хёсукэ ему ответил: «Да, больше нам не на что рассчитывать. Но так получается, что, скорее всего, придется провести ночь в лесу, так как до Хираи нам не добраться. На деревьях растут факелы, но их еще надо зажигать. Тем не менее ночь можно провести в каком-нибудь шалаше охотника».
Голову убитого змея засунули в охотничий мешок, прихваченный братьями с собой. Взвалив на плечи оленя, молодые люди отправились в путь к ближайшей долине. Когда они прошли некоторое расстояние, среди деревьев замелькал свет. В скором времени они подошли к воротам в каменной стене. Стражи на месте не оказалось, но за воротами обнаружилось множество народа, находящегося в мрачно освещенном зале. Люди лежали распластанными (о-дзиги) перед человеком, который, скорее всего, был у них главным. Несколько красивых женщин, явно старавшихся ему угодить, подавали вино и яства. В дыму факелов и при таком мрачном освещении было трудно разобрать его внешность, но то, что он молод, сомнения не возникало. Рядом с ним у колонны сидел привязанный к ней человек. Совершенно очевидно, что тот был пленником или мятежником, ожидавшим наказания по решению главаря банды. Хёсукэ сказал: «Какое подозрительное место! Выглядит как логово разбойников. Но давай все-таки попросим пристанища, а утром добавим голову этого разбойника к той голове, которая у нас уже имеется». Храбро подойдя к ряду мужчин, ближе всего находившихся к веранде (рока), он попросил у них предоставить кров. «Темнота застигла нас в лесу. Прошу предоставить нам убежище на ночь, но, кроме почтеннейшей благодарности, у нас ничего нет». Разбойники проявили абсолютную покладистость, несмотря даже на свой крутой нрав, численное превосходство и грозный вид. В молодых людях они увидели подкрепление силам их противника, парализовавшим их волю. Один самурай захватил в плен их вожака и держал его заложником. Эти двое тоже выглядели совершенно определенно как самураи. Разбойникам больше всего хотелось куда-нибудь убежать, а самураи пусть делают все, что им заблагорассудится. Однако гигант Тикума олицетворял для них основу силы их шайки. Без него они становились телом без головы. Почтительно кланяясь, они пригласили новых гостей войти в зал. Котаро заметил какое-то странное движение в дальнем конце помещения. Он сразу же узнал своих товарищей по нынешней вылазке на охоту. «Ага! Странники! – рявкнул он. – Ищете кров? Вы его получите. Разбойники всегда отличались щедростью, пусть даже за счет ограбленных ими людей. Проходите быстрее. Как следует развлекитесь и отдохните, а рано утром отправляйтесь по своим делам. Принесите еще факелов!» От таких слов Хёсукэ пришел в большое бешенство. «Презренный прохвост! Как можно терпеть его наглое хвастовство! Он совершенно откровенно сказал, что собирается с нами сделать. Доставай свой меч, Дайхатиро. Когда его сторонники появятся с факелами, пиром будут распоряжаться уже другие люди, а угощение пойдет в другие желудки». Братья молча пробрались в полумраке поближе к главарю этой несчастной банды, так что между ними оставалась гора подушек на постаменте. Они уже готовы были напасть на него, но по мере приближения к нему их все больше привлекала роскошь стоящих перед разбойником блюд. Однако Котаро пристально следил за их приближением. Как только они подошли ближе, он заговорил своим естественным голосом: «Кория! Да это же Хёсукэ и Дайхатиро! А кого же вы, милостивые государи, собираетесь зарубить своими мечами? Присаживайтесь! Смиренно приглашаю вас отведать сакэ и закусить ее рыбой самого отменного приготовления. Настоятельно рекомендую вам избегать других блюд. Здесь предлагают оскверненное мясо. Зато рыба вкусная и свежая». От удивления Хёсукэ ахнул, а Дайхатиро разинул рот. Оба опустили свои мечи. «Котаро! Ты что, переметнулся к разбойникам?!» – «Не совсем так, – ответил Котаро. – Вот вам настоящий разбойник и главарь этой банды Тикума Таро. А теперь присоединяйтесь к трапезе». Разбойники вернулись с новыми факелами. Женщины весело подавали рыбу с вином. Таким неожиданным образом Хёсукэ с Дайхатиро прекратили свой пост и возрадовались выпавшему на их долю приключению. Добыли змея с оленем? То была мелкая забава по сравнению с уловом Котаро. Они тепло поздравляли друг друга с удачей.
Приключения братьев Гото
Потом Котаро заговорил о серьезных вещах. «Настало время уходить. Однажды данное обещание надо выполнять. Провожатые доведут нас до водопада, расположенного в 1 ри (4 километра) от Хираи-мура. Таро возьмем с собой в качестве заложника. Этих женщин надо отпустить на свободу. Вот так следует поступить». Разбойники слушались их покорно и отправились с самураями, чтобы освещать дорогу в долину с помощью факелов. Определив заложника Тикуму в середину, взяв с собой женщин, три наших самурая приготовились идти следом. «Эти ребята всегда найдут место для убежища, если ситуацию оставить в нынешнем состоянии», – брюзжал Хёсукэ. Поросячьи глазки Тикумы сверкали ненавистью, пока женщины собирали солому, ширмы и масло. Всю эту кучу подожгли, и очень скоро все здание, где обитали разбойники, объяло огнем. После этого при ярком освещении пламенем пожара все двинулись вниз, в долину. У водопада Котаро мрачно повернулся лицом к участникам банды. «Вам сохранили жизнь. Я обещал отпустить вашего главаря». Разбойники попадали ниц. «С трепетом и почтением примите искреннюю благодарность, – продолжил свою речь Котаро. – Точно такое же обещание освобождения и награды щедро дал мне, как врачевателю, ваш Тикума. Вы получите его тело, а мы хотим забрать его голову». Он взмахнул мечом, и волосатая реликвия покатилась по земле, сверкая глазами и шевеля губами в безмолвном выкрике возмущенного протеста.
Разбойники не стали дожидаться особого приглашения и тут же разбежались в разные стороны. Спихнув тело главаря банды в пруд у подножия водопада, Котаро и братья Гото продолжили путь с женщинами в их деревню. Здесь Косукэ сохранял бдительность. На крик снаружи открылась калитка. Молодые люди вошли и простерлись в приветствии перед своим отцом. Косукэ перевел взгляд с них на женщин. «Как прошла охота?» – задал он вопрос. Дайхатиро вышел вперед: «Увы! Вот все, что удалось добыть». Он положил перед рока тушу оленя. «Средненькая добыча», – произнес Косукэ. Тогда вперед вышел Хёсукэ и показал отцу парусиновый мешок. Косукэ огромными от удивления глазами посмотрел на голову змея, которую сын вытряхнул из мешка. «Настоящее чудовище! Раны от стрел служат свидетельством сноровки Хёсукэ. А это – охотничьи трофеи Котаро? Неплохая добыча!» Он махнул рукой в сторону группы симпатичных девушек, распростершихся, выражая свое почтение. Котаро ответил: «Не совсем так, милостивый государь. Эти женщины находятся в вашей высокой власти и распоряжении. А вот еще один трофей в дополнение к той же самой добыче». Он передал Косукэ свой охотничий мешок. Когда мешок развязали, из него выкатилась лохматая голова Тикумы Таро. Косукэ остолбенел от неожиданности. «Чья-то голова, даже когда ее с нетерпением ждут, всегда оказывается большим сюрпризом. Котаро действовал достойно. А теперь рассказывайте, что там у вас случилось». Тут же последовал подробный отчет. Послали гонца к родителям освобожденных из плена разбойников женщин. С подарками их отправили по родным домам. Избавление от плена злодея Тикумы, на которое никто не рассчитывал, вызвало глубокое уважение к самураям и самую искреннюю благодарность. Среди жителей всей сельской местности распространилась чудесная легенда. Она дошла до ушей Сукэсигэ, который совсем недолго пребывал в неведении о заслугах Косукэ. «Кэраи дома Сатакэ теперь назначается кэраи Огури. Вызовите их незамедлительно письмом». Перспективы, открывавшиеся перед его сыновьями, обрадовали Косукэ Тамэкуни. Для него самого и для Косиро теперь появлялась задача на всю жизнь, а Сукэсигэ с оптимизмом принял извинения и реабилитацию. Было предоставлено освобождение от присутствия для выполнения более важного дела.
