- Клён, что случилось?

- А ты спроси этого клоуна.

- Почему он лежит у выхода?

- Сейчас очухается, у него и спросишь.

Я сегодня проспал. Проснулся, когда уже было светло, стал собирать своё барахло. Вообщем приготовился, так чтобы сразу после выброса отсюда уйти. Тимка осмотрел Прайта.

- Клён, это ты его так отделал?

- Может я, а может и не я. Не знаю.

- И почему он лежит здесь? Ведь он ложился за меня.

- Ты хочешь услышать мою гипотезу?

- Но ты явно в курсе.

- В курсе чего я должен быть, почему он там спит? Я не знаю, в темноте не вижу без ПНВ, а чужие мысли читать не умею.

- Ты посмотри, у него и вторая рука прокушена, и правое ухо опухло. Это всё твоя собака.

- Ты поаккуратней с обвинениями. Разбуди его да спроси.

- Клён, отчего ты его невзлюбил?

- А почему я должен его любить? Ведь он не барышня.

- Придираешься к нему постоянно.

- И буду придираться. Здоровый парень, а ведет себя как трёхлетнее дитё. Вместо того чтобы стонать, принес бы лапника, да сделал перину. Вместо того чтобы лезть в чужой рюкзак, сходил бы поймал крыс. Да и вообще он какой-то мутный.

Прайт проснулся и лежал тихо, пока на него не посмотрели. А как почувствовал внимание к своей персоне, сразу застонал.

- Хватит прикидываться, поднимай свой зад и пошли добывать завтрак. Не зависимо от того, хочешь ты есть или нет, позаботься о напарнике.

- Твоя шавка меня искусала. Я не могу ходить, так что ты нас будешь кормить.

- Может ещё и зад тебе подтереть.

- Вот видишь, собака его покусала – выступил в защиту Тимка.

- Тимка, а ты спроси, почему его Лотта покусала. И почему ухо опухло. А так же спроси, почему он спал у выхода. Спроси так же, почему он не хочет добывать еду.

- Так он не может, у него болят руки.

- А не хрен руки пихать куда не надо. Тимка, вот объясни мне, почему Лотта не хапнула тебя. Почему не трогает сейчас его.

- Твоё настроение передается ей.

- Нет, настроение моё здесь не причем, хотя она его чувствует. А просто он хочет залезть в мой рюкзак, а так как мы с Лоттой компаньоны, то отчасти рюкзак и её. Она охраняет своё, Лотта не лезет к вам, так и вы не лезьте к ней. Ждем выброса и разбегаемся.

- То есть мы должны убраться к Вольным.

- Это ваше дело. Уйдете к Вольным или останетесь здесь, мне теперь всё равно, я ухожу отсюда. Ненадежная берлога, слишком близко находится от острога.

- А как же мы, должны подохнуть с голоду? – влез Прайт.

- Я не люблю, когда меня перебивают, но на твой вопрос отвечу: если у вас есть желание сдохнуть, то ничем помочь не могу, а если хотите жить, найдете способ добывать себе еду. Я не нанимался вас кормить. Ты уже взрослый и сам должен уметь жить. На этом наше сотрудничество заканчивается.

- Вот так бросишь двух беспомощных? Один лежачий, а меня изувечил.

Перепираться я не стал. Все равно не поймет. Жалко только Тимку, но он сам выбрал себе напарника. А тащить ещё и дармоеда…. Мне времени не хватит, чтобы исследовать эту территорию, а ведь надо вернуть оружие. И как-то помочь Вольным протянуть до освобождения. Но сначала надо найти новое место, новую берлогу, только подальше, желательно где-нибудь за деревней, а ещё лучше в лесу. Дождался выброса с трудом. Прайт доставал своими жалобами. Выброс был хороший и долгий. Значит, у меня есть два дня. Схватив своё имущество, я вышел из пещеры и направился за деревню. Прошел тихо и углубился в лес. Проскочил бы мимо развалин дома, если бы не устал. Искал место, где бы спокойно посидеть, и наткнулся на остатки рубленого дома. Осмотрев площадку, нашел ещё несколько разрушенных строений. Похоже на хутор. Правда, остались только развалины дома. Остальные постройки только угадывались. А раз хутор, значит должен быть подвал. И площадка для тренировки есть; для тренировки навыков владения новым оружием. А вот и подвал, крышка превратилась в труху. Сделаю новую. Подвал был капитальный, кирпичный и большой. Здесь можно сделать тайник и печку-буржуйку поставить. Осталось только прибраться, сделать стол, скамейку и лежак-нары.

Обойдя двор, нашел топор. Древний, кованый. Топорище целое, только потемнело от времени. И в руку ложится. В развалинах дома рыться не стал, не хотелось тревожить духов. Больше ничего интересного для себя не нашел, в принципе пока и этого хватит. Сходил в деревню, нашел матрас. Не перина, но лучше, чем спать на голых досках. Во вторую ходку уже тащил скарб на тележке. Нашел буржуйку небольшую, набрал инструмента, кое- какой утварью разжился - чайник, пару кастрюль, ложки. В боксах нашел доски. Вообщем, еле дотащил до новой берлоги. Пока тащил тележку, проголодался. Оставил скарб на тележке, пошел охотиться. Лотта тоже где-то охотилась. Моя охота удалась благодаря топору. Выследил кабана, если бы не топор, неизвестно, сколько бы танцевал румбу с кабаном. Хватило одного удара, и я его почти обезглавил. Пришлось идти за тележкой, а когда вернулся, обнаружил возле туши Лотту. Отрезав кусок мяса, дал собаке, остальное закатил на тележку. Вечером я падал от усталости, но привел берлогу в порядок. Лотта лежал на полу возле буржуйки, а я после обильного ужина лежал на нарах. Стелить матрас не стал, его ещё надо было просушить.

Да, здесь я мог разводить костер, когда захочу. Но как сохранить столько мяса? Я знаю только один выход - закоптить. Но для этого нужна коптильня. А для такого количества мяса нужна промышленная коптильня. За два часа сделал коптильню, только горячего копчения. Правда, пришлось опять потревожить обитателей деревни. Уже к вечеру закоптил всё мясо. Взяв килограмм двадцать, пошел к Вольным. Заодно загляну к Тимке, и правильно сделал. Тимка был один; Прайт забрал котелки ушел ещё вечером. Куда ушел, не сказал. Отрезав кусок мяса, накормил бедолагу.

- Клён, извини, я ложанулся, прав ты оказался насчет Прайта.

- Мне то что, а вот тебе досталось.

- Слушай Клён. Тогда я к тебе не просился. Теперь прошу, хоть отмычкой к себе возьми.

- Отмычка мне не нужна, а вот помощником взял бы. Так ведь у меня собака, а она может покусать.

- До этого меня не кусала. И думаю, что найду с ней общий язык. Только возьми.

- Жди здесь. Я схожу до Вольных, на обратном пути заберу тебя.

- Ты настоящий друг.

- Будем в это верить.

Вольные встретили меня настороженно. И выгнать не могут, но и принимают как врага. Поздоровавшись с Вольными, поинтересовался:

- Кто у вас сейчас старший? Тимура не вижу.

- А зачем тебе старший?

- Узнать, кто будет еду распределять.

- Я старший.

- Головка от часов “Заря”. Если с едой у вас в порядке значит, себе оставлю.

- Сохатый у нас старший – сказал вылезший из-за спин Прайт.

- Ах ты, паскуда! Тимку бросил одного, так ещё и котелки утащил.

- То есть, как оставил? – спросил седой мужик.

- Врет он всё, выгораживает себя – завизжал Прайт.

- А мне-то что выгораживаться. Как твои руки? Затянулись покусы? Интересно, какую лапшу здесь наразвешивал?

А сам пытался вспомнить, где я про Сохатого слышал. Мы не знакомы, вроде нигде не пересекались, но позывной этот слышал.

- Это ты натравил на меня собаку, я с трудом убежал.

- Нереальная версия. От собаки ты никогда и никуда не смог бы убежать. А вот рассказал ты, как дважды пытался залезть в мой рюкзак?

- Это всё ложь. У тебя никогда не было рюкзака.

- Странно, когда я в первый раз пришел сюда, при мне был рюкзак.

- Это точно. Был при нем рюкзак. Он ещё галеты из него доставал – подтвердил один из Вольных.

Вспомнил про Сохатого - записка с хабаром на Янтаре.

- Вообщем так, Вольные, меня он доставать больше не будет. Тимку заберу с собой. Но советую: смотрите за своими рюкзаками и мясом с ним делиться не стал бы. Работать не хочет, помогает из-под палки. В любое время кинет. Сохатый, просьбу твою выполнил.

- Какую просьбу? Мы разве знакомы?

- Нет, мы с тобой не встречались, а просьба была в записке с хабаром. На Янтаре за катком бульдозера.