Димка подумал, потянул время для формы и написал Юльке в ответ: «Дура» и смайлик поставил. И стал ждать. Он шёл мимо огромных окон бассейна. От бортика к бортику, выныривая и погружая обратно под воду свои скользкие спины, плыли юные спортсмены. У бортиков пловцы перекувыркивались. Мелькали круглые попки девочек с натянутыми на промежности купальниками. У лесенки стояла тренерша со свистком на шее и что-то выкрикивала. Дом отдыха сдаёт бассейн под тренировки. Пловцы, молодые мальчишки и девчонки с бляшками очков вместо глаз, хватают ртом воздух и пересекают бассейн раз за разом, раз за разом. И каждый думает, как опередить всех и заполучить кубок, сверкающий на горизонте.

Юлька на эсэмэску не ответила.

Обсуждения сочинений молодых литераторов происходили в просторном холле второго этажа. Там же, где было открытие. Молодые рассаживались полукругом перед метрами и принимались слушать и высказываться. Скучающие могли вдоволь любоваться соснами, берёзами и можжевельником за огромными окнами. Начинали сразу после завтрака и продолжали до обеда. А затем после обеда и до самого ужина. Вели обсуждения члены жюри попеременно за исключением председательши, старенькая поэтесса наведывалась нерегулярно. Из-за путаницы в текстах, вызванной падением Людмилы Степановны, и ежевечерних творческих дискуссий с водкой и песнями, затягивающихся порой до утра, Димка смог прочесть лишь немногое из произведений конкурентов. Прочёл и решил, что у него есть шанс. Почему он так решил – не ясно, он ведь не читал внимательно даже то, что мы с Поросёнком слабали из его записок. И тем не менее решил, что он не хуже многих, а может, и лучше.

Жизнь не баловала Димку призами. Даже пустяковая грамота за участие в лыжных соревнованиях среди второклассников ему не досталась. Метров за двадцать до финиша у Димки соскочила левая лыжа. Димка не растерялся и побежал к финишу на одной оставшейся. Пришёл третьим, но исхудавшая от принципиальности физручка его дисквалифицировала. Финиширующий второклассник обязан иметь при себе обе лыжи.

Лет в десять Димка увидел, как из окна соседского домика по даче полыхнуло пламя. Сам сосед ремонтировал дверцу летнего туалета, уткнувшись в неё толстенными очками профессора математики, и разгорающегося пожара не заметил. Он бы его не заметил, даже если бы рядом стоял. Рассеянный, зрение плохое, учёный, короче. Димка завопил: «Пожар!», его отец бросился с ведром и быстро залил пламя. Сосед так и не успел ничего предпринять, топтался у бочки. Оказалось, он забыл выключить кипятильник. Просто положил кипятильник на стол.

Всё оставшееся лето и часть осени Димка тайно мечтал о получении медали за подвиг на пожаре. В детской газете писали, что подросткам, проявившим различный героизм, будь то спасение утопающих или подвиг на пожаре, полагаются медали. Димка, конечно, понимал, что никого не спас, но дом-то он спас. Кроме того, профессорский кот Капица спал и мог погибнуть, не заметь Димка пламени. Подвиг. Димку беспокоило, как об этом узнают в школе. Он искренне надеялся, что слухи распространятся каким-нибудь магическим образом, и первого сентября на торжественной линейке, среди прочего директриса объявит его имя, вызовет из строя и прикрепит золотую медаль к синей форменной курточке. Однако ни первого сентября, ни второго ничего подобного не произошло. Не вручили Димке медаль и в октябре. Постепенно случай был Димкой забыт, но послевкусие неоценённости осталось на всю жизнь.

Погружённый в воспоминания и размышления, Димка отправился мыться. Душей на втором этаже «Полянки» имелось два, мужской и женский, но опознавательных значков на дверях не было. Задумавшийся Димка зашёл в мужское, как ему показалось, отделение. Раздеваться в общем коридорчике не хотелось, и он распахнул дверь помывочной кабинки.

Раздался визг.

Димка ойкнул, вздрогнул и стукнулся головой о косяк. Перед его глазами предстала замечательная картина: голая рассказчица-филологиня в пластиковой шапочке, прикрывающаяся полотенцем. На крючке висел пакет со шмотками. Филологиня только закончила мыться. «Значит, голову она моет реже, чем всё остальное, – первым делом подумал Димка. – Девочки так часто делают, если фена нет. А живот у неё поменьше, чем утром…»

– Где ребёнок? – спросил Димка тоном человека шокированного, но не утратившего связь с действительностью.

– Хочешь отсосу? – решительно предложила филологиня и отняла полотенце от тела. Вместо надутого живота имелся живот приятно округлый, а также красивая грудь, покрытая каплями воды. Димка захотел принять предложение филологини, но не захотел, чтобы она от него откупилась. Откуда в нём взялась эта практичность, он сам потом не мог понять. Димка никогда не был шантажистом, не наживался на чужих промахах. Ощущение того, что ситуацию можно повернуть в свою пользу, пришло из воздуха. Прострелило как молния. Раньше бы Димка оттолкнул такое желание, постыдился бы его. А теперь решил довериться.

– Потом, – ответил Димка, будто читая по губам невидимого суфлёра. Он нехорошо улыбнулся и, пританцовывая от бодрящего ощущения собственного коварства, попятился из кабинки.

После ужина Димка вышел проветриться. Пошёл снег. Вот тебе и глобальное потепление. Снег посыпался вдруг и сразу. То не было, а то густо-густо, как на рождественской открытке. В глубине парка Димка набрёл на старую танцевальную площадку – дощатый помост под деревьями. Доски уже покрывал белый ковёр – ровный пушистый квадрат лежал у Димкиных ног, когда он взошёл на помост. То тут то там стрельнёт блеском снежинка. Димка сделал шаг, другой, пересёк квадрат по диагонали, вернулся к центру, посмотрел на тёмное небо. В сосновых ветвях послышалось шуршание. Вниз по стволу, выгибая спинку, сбежало мелкое существо с пышным хвостом. Белка! Внутри Димки будто взорвалась граната с радостью. Сразу захотелось поймать зверька непонятно зачем. Димка уставился на белку, а белка, как ему в темноте показалось, уставилась на него. Посмотрели друг на друга. Белка махнула хвостом, как светская кокетка полой шубки, и ринулась обратно в свою сосновую высь.

Восторг от появления белки зарядил Димку. Его будто на мгновение подсоединили к небесному аккумулятору. Димка понял, что должен победить. Должен получить приз. Золотую букву «А» на мраморной плашке и деньги. Деньги, деньги. Пять штук зелёных. Только победа! Чтобы юльки всякие на эсэмэски отвечали!.. Он дёрнул головой, будто ударил кого-то в нос. Само как-то вышло, непроизвольно. Димка сжал кулак и нанёс удар в пустоту. Снизу в челюсть. Под дых. Об колено. По почкам. Поскользнулся, упал. Вскочил. Огляделся, не увидел ли кто. Стыдно… А чего стыдиться? Может, он тренируется. Отряхнулся и давай молотить кулаками вокруг себя, укладывая воображаемых молодых литераторов-конкурентов. Поверженных допинывал ногами. Чужие зубы и кровавые сгустки разлетались по свежему снегу. Димкино лицо растягивала дикая, злая улыбка.

Устав, он отдышался и спрыгнул с площадки на землю. Снегопад закончился, как выключили. Димка обернулся, его следы на белом снегу читались немного путаной, но яркой и заметной строкой.

Через десять минут Димка был уже на очередной литературной дискуссии, опрокидывал в себя одну за другой рюмки, балагурил и впервые за много дней чувствовал себя прекрасно. Конкурентка, рассказчица-филологиня, неожиданно оказалась у него в кулаке и теперь бросала тревожные взгляды из угла. А он её как бы не замечал. Теперь она на коротком поводке. В любой момент можно довести до сведения жюри, что она мошенница. Тоже мне будущая мать-одиночка! На жалость решила взять. Да и рассказы у неё слабенькие, фальшивые. Пока же основным достижением было то, что она больше не пела. Только начала, но Димка попросил прекратить, и филологиня покорилась. Остальные были поражены, никому до этого не удавалось унять певицу.

В тот день выпивали в их с Маратом и Сашей комнате. На этот раз плечи Лисы согревал пуловер дагестанского фантаста. Гости читали стихи и спорили о литературе. Революционер рассказал, что, кажется, именно в этой комнате лет сорок назад повесился знаменитый сценарист и поэт. Весёлый был парень.