- За издевательства над природой боги вас когда-нибудь покарают. Если Запредельное не доберется первым. Оно, прости за богохульство, проявляет больше интереса к земной жизни, чем создания Неба.

Ведьмак и чародей вместе вошли под полог шатра. Ревинг тут же зажмурился и закрыл ладонью глаза с непривычки, ибо внутри оказалось слишком светло. И жарко. Пахло едкой химической дрянью, которую ведьмак, всецело полагавшийся на травы и коренья, терпеть не мог.

Номар в ожидании, пока друг освоится, сдвинул расставленные на столе склянки с реактивами в один угол, сложил разбросанные по дощатому настилу бумаги, захлопнул сундук, из которого так и остался торчать белый рукав рубашки.

- Вы тут еще и спите? - проморгавшийся Ревинг кивнул в сторону узкой жесткой лежанки за столом.

- А как же. Наши милые зверушки темноты боятся, вот и дежурим, колыбельные поем. У эльфа это здорово получается.

- А я-то думал, он для девиц из госпиталя на арфе бренчит, - Ревинг заглянул за картонную ширму и гадливо поморщился. - Я после такого зрелища спать не буду!

- Девицы же спят, - усмехнулся Номар, отводя со лба длинные пряди. - Испробуй рецепт Лица - музыка плюс девушки, и все в норме. Особенно, последнее средство хорошо, - мечтательно улыбнулся чародей.

- Вы всем лекаркам головы позадурили. Забеременеет хоть одна, пожалуюсь генералу, - с напускной суровостью пригрозил ведьмак, пропуская за ширму Сьятора, потом, подумав, вошел следом.

В черной, занимавшей большую часть шатра клетке заворочалось и застонало нечто крупное, противоестественное для этого мира, грозное и жалкое одновременно.

- Кто на этот раз? Очередной умалишенный из благотворительных больниц? Или бездомный бродяга? - брезгливо поинтересовался Ревинг, стоя поближе к ширме.

- Орк. Пленный, - нехотя ответил Номар.

На голос чародея кошмарное создание откликнулось тихим всхлипом, встало, демонстрируя немалый рост, и на четырех мощных лапах приблизилось к переплетающимся частым прутьям решетки, сияющим даже ярче горящих здесь ламп.

Крупное мясистое тела чудовища покрывали красные ороговевшие наросты, еще не превратившимися в непробиваемый панцирь. На длинной шее покачивалась орчья голова. Взгляд вполне осмысленный, не обвиняющий, не укоряющий, смирившийся, обреченный.

Ревинг почувствовал, что вспотел. "Зарычи, что ли! На прутья кинься! Хвостом своим шипастым лупани! Но не смотри так!" - мысленно взмолился ведьмак.

- Хорош? - оборачиваясь к нему, спросил Номар. - Понимаю, - правильно оценив чувства Ревинга, тут же согласился чародей. - И мои бы глаза на него не смотрели! Одно не позволяет сойти с ума - такая уродина бережет жизни от двадцати до пятидесяти наших солдат - в штабе подсчитали. Чудовища почти не подвластны чарам орков, мы постарались.

Существо завыло, замахало клешнями, затопотало.

- Жрать хочет! - догадался его мучитель и скрылся за ширмой. Но тут же вернулся, волоча тяжелый ящик, в котором лежали тщательно упакованные и пронумерованные пайки. Взяв с тридцать восьмую по сорок третью порции, Номар высыпал все неаппетитное содержимое в металлический тазик, приподнял дверцу и быстро впихнул еду в клетку, тут же защелкнув замки обратно.

Монстр тяжело повернулся, еще не обжившись в изменившемся теле, распластался по дну клетки, засунул голову в миску, зачавкал.

- Поедем отсюда, - подтолкнул Номар друга, зачарованного уродливой картиной.

- Дней пять растите? - спросил ведьмак, задвигая за собой ширму.

- До трех с половиной сократили. Генералы требуют еще быстрее, но кости не успевают окрепнуть, панцирь не твердеет. И мы не железные. Днем стережем, ночью сны с ними делим, тела их деформируем. Думаешь, мы хоть раз к ним ножом прикасались? Явные чары плюс Сновидения - весь секрет.

Они вышли на воздух, чтобы обнаружить: - привезли раненых. Проложивший сюда дорогу через топи Балзио Латас уже стоял рядом с эльфом и делился новостями, оживленно размахивая длинными руками. Следопыт выглядел болезненно тощим, словно мучимый голодом с детства. Неприятные черты лица, тем не менее, притягивали к себе взгляды. Густые прямые волосы были обрезаны по кругу так, что казалось - на голову Латаса надета темная блестящая шапочка.

Талант чародея очень ценили в армии, ибо он мог провести большое количество воинов через топь, выбирая редкие сухие участки, где необходимо, вымораживая тропы. Без его усилий не было бы этого лагеря, и нынешнего солдатского в сердце топей тоже не было. Вездесущие орки перестреляли бы Калесское войско как кроликов в клетке.

- … серомордые отступили за выгоревшие рощи, - расслышали Номар с Ревингом, подойдя поближе. - Расслабляться не стоит, потому как хан Зеленая Бутыль объявил плату по два золотых за скальп каждого человека или эльфа. Наши головы вообще оценил в шестьсот монет. Сьятора уважил, - Латас обернулся к Номару. - Соколок, за тебя он восемьсот дает. Чудища твои его проняли!

- Это слава, Номар. Я, твой соратник, почти завидую, - Лиц аккуратно толкнул друга в плечо. - Меня в соавторы не включили.

- Иди поплачься нашему новому монстру, он жалостливый какой-то получился, душе-е-евный, - передразнил его Сьятор. - Может, при встрече, предъявит хану претензии.

- В письменном виде, пожалуйста, - прыснул Латас.

Долго терпевший их болтовню Ревинг не выдержал, повис на плечах у Номара с Лицем и заговорщически сообщил:

- У меня к вам деловое предложение - как не пропасть после войны, когда Императору мы станем нафиг не нужны.

- Да ну! - ахнул эльф. - Эта проклятая война никогда не закончится. Я сгнию тут от вездесущей плесени и лихорадки!

- Не прибедняйся, ушастый, вылечу, - честно пообещал ему ведьмак.

Именно так родилась идея Общества Вольных Верующих, а вовсе не в результате божественных откровений, как клялся потом на площадях сам Ревинг.

- Вы представляете: люди, эльфы, прочие создания сами прибегут к нам, - вещал он ночью у костра, когда больные были подлечены, чудище в очередной раз накормлено, а усталые друзья собрались рядом. - Религиозная система давно себя не оправдывает, не окупает, поэтому нуждается в реформировании. Общество готово к переменам, не хватает только харизматичной личности.

- Тебя, что ли? - нежно поглаживая корпус арфы, бросил Лиц.

Пляшущее пламя озаряло его точеный профиль, распущенные длинные волосы, алые просторные одежды, придавая сходство с Нальгератом, одним из Высших демонов Запредельного. Фарфорово-белая кожа словно сама источала лунно-бледный свет, тончайшие легкие пряди развивались от жаркого воздуха.

- Ты у нас романтик с большой дороги. Мало того, что ириец, так еще и эльф! - безжалостно отказал ему в лидерстве ведьмак. - Сиди, рожей не вышел. Будешь работать Сновидцем. Ты, Номар, у нас слишком умный, тебя беречь нужно. А работа с людьми - дело нервное, вдохновению мешающее. Для твоего же блага, Соколок, будешь отвечать у нас за техническую часть, и сны смотреть, куда же без этого.

Сьятор усмехнулся, отыскал в траве мелкий камушек и запустил им в обидчика. Ревинг увернулся, но потерял равновесие, завалился на бок.

- Это божья кара, не дорос еще до пророка, - расхохотался Анверо.

- А я? - сквозь общий смех напомнил о себе Латас.

- Ты, Балзио, - продолжил ведьмак, даже не улыбнувшись, - пожалуй, возьмешь на себя работу с провинциями. У тебя дар убеждения. Будешь прокладывать тропки к сердцам местных храмовников, уговаривать примкнуть к нам. У тебя связи были в Управе Закона. Их подключишь. А я, - он ткнул пальцем себе в грудь. - Я красив, умен, красноречив. Женщины меня любят. И самое главное, - он впервые позволил себе улыбнуться, - у меня есть огромное преимущество, которое вам ни заслужить, ни купить не удастся.

Он расстегнул ворот рубахи и продемонстрировал родимое пятно на левой ключице - летучую мышь, распластавшую в полете крылья.

- Я ведьмак, а значит, выбран богами проводником силы нашего мира!

- Утер нос, хитрец, - Бальзио подкинул в увядающий костер очередную охапку хвороста. Алые искорки испуганными мушками взметнулись вверх, заплясали в белесом дыму. - Ты про больных своих говорил. Чем они провинились перед твоим будущим Обществом? - напомнил он.