Скелет Длинного Хью от времени потемнел, стал почти коричневым, в верхней челюсти черепа почти не осталось зубов, нижняя челюсть отсутствовала вовсе. Если не считать свисающей от таза половинки бедренной кости, рук и ног у скелета не было.

– Хью Хенретти в неважной форме, – заметила я.

– Говорят, дикие собаки вырыли из земли его тело и сожрали конечности, – кивнула Пенелопа Фиттис. – Возможно, из-за этого призрак Хью стал еще злее и опаснее.

– Куриное соте, пожалуйста, – пропела появившаяся возле нас юная официантка, держа в руках серебряный поднос с закусками. Джордж взял тарелочку, мы с Локвудом вежливо отказались.

– А теперь прошу меня простить, – сказала Пенелопа Фиттис. – Обязанность хозяйки – уделить внимание каждому гостю и ни с кем не задерживаться слишком надолго, даже если это общение доставляет ей истинное удовольствие.

Она улыбнулась Локвуду, вежливо кивнула нам с Джорджем и отошла. Толпа расступилась, пропуская Пенелопу, и вновь сомкнулась, скрыв ее от нас.

– Отлично. Она приятнее, чем я ожидал, – сказал Локвуд.

– Она в полном порядке, – сказала я.

– Когда я служил здесь, она не была такой дружелюбной, – пожал плечами Джордж, облизывая палочку от соте. – Рядовые агенты никогда ее не видели, она практически не покидала свои апартаменты. Тот белобрысый бугай рядом с ней – ее личный помощник и телохранитель. Он же занимается кадрами, – пояснил Джордж и обиженно закончил: – Именно он меня и уволил.

Я посмотрела в толпу, но Пенелопа Фиттис и ее помощник уже ушли.

– Похоже, он тебя не помнит, – сказала я.

– Не помнит, ага. – Джордж запихнул палочку в горшок с растущим в нем папоротником и подтянул свои сползающие брюки. В глазах у него зажегся мстительный огонек. – Ты только что говорил о Черной библиотеке, Локвуд. Я знаю, где она. Почему бы нам не прогуляться немного? Пойдем взглянем, нельзя ли попасть внутрь.

Он не спеша повел нас к дальнему углу зала. За окнами уже сгущались летние сумерки. Разноцветные прожекторы бросали свет на движущуюся толпу светотени, рождали странные эффекты зеленоватым и голубым призрачным светом, стеклянные колонны таинственно мерцали. Внутри некоторых колонн начали показываться призраки – они незряче озирались по сторонам, непрестанно крутясь на месте.

– Ты в самом деле решился на это? – спросила я. Сейчас мы стояли в укромном уголке возле дверного проема, наблюдая за толпой, ожидая шанса незаметно выскользнуть из зала. Неподалеку от нас Пенелопа Фиттис оживленно беседовала с симпатичным молодым человеком с аккуратно подстриженными светлыми усиками.

В толпе громко рассмеялась над чьей-то шуткой женщина с огромным начесом. Скрипачей на эстраде сменил джазовый ансамбль и начал наигрывать заводную, но при этом неуловимо грустную мелодию. Из боковых дверей непрерывной лентой текли официанты с полными подносами лакомств.

– На нас никто не обращает внимания, – негромко сказал Джордж. – Пора…

Вслед за ним мы проскользнули в гулкий мраморный холл. Сюда выходили двери шести лифтов, пять были окрашены бронзовой краской, одна – серебряной. На стенах висели написанные маслом портреты юных агентов – мальчиков и девочек. Кто-то из них улыбался, кто-то серьезно смотрел перед собой. Все в одинаковой серебристо-серой униформе. Под портретами на длинном пьедестале лежали рапиры и венки из живых цветов.

– Зал Павших героев, – прошептал Джордж. – Никогда не хотел закончить здесь. Видите серебряный лифт? Он связан с личными апартаментами Пенелопы Фиттис.

Джордж повел нас какими-то пересекающимися друг с другом коридорами – они постепенно становились все уже и затрапезнее. Время от времени он останавливался и прислушивался. Шум собравшейся в зале толпы стал тише, отдалился. Локвуд по-прежнему держал в руке недопитый бокал и двигался в своем смокинге так же легко и бесшумно, как обычно. Я ковыляла за ними в своем идиотском платье и туфлях.

Наконец Джордж остановился возле тяжелой на вид деревянной двери.

– Я провел вас длинным кружным путем, – сказал он, – потому что не хотел наткнуться на кого-нибудь. Это служебный вход в Черную библиотеку. Он может быть открыт. Главный вход в это время заперт наверняка. В библиотеке хранится личная коллекция книг Мариссы Фиттис о Гостях, очень много редких изданий. Надеюсь, вы понимаете, что нам с вами строжайше запрещено входить туда. Если поймают – арестуют, и тогда нашему агентству можно сказать прости-прощай.

– Большая вероятность, что кто-то может зайти? – спросил Локвуд, прихлебывая из бокала.

– Когда я здесь работал, мне не разрешалось даже одним глазком заглянуть в дверь. Доступ в библиотеку имеют только руководители высшего звена. Сейчас момент очень удобный – все они на приеме. Но все равно долго задерживаться нам нельзя.

– Неплохо, – сказал Локвуд. – Значит, быстренько посмотрим – и сразу уходим. Я всегда говорил, что заниматься кражами со взломом мне нравится больше, чем вести светскую болтовню. Дверь, очевидно, заперта?

Нет, она не была заперта, и спустя мгновение мы были уже внутри.

Черная библиотека в агентстве «Фиттис» – это огромный прямоугольный зал, поднимающийся вверх на два этажа к покрытой стеклянным куполом крыше. Стояла ночь, поверхность купола была темной, но горящие под ним лампы отбрасывали в центр библиотеки большое пятно теплого света. Все стены библиотеки были заставлены книжными полками – ряд за рядом они шли вверх, а на уровне второго этажа вдоль стен тянулась металлическая галерея. В двух местах с первого этажа на галерею вели винтовые лестницы. Пол был покрыт деревянным паркетом, в основном темным, из красного дерева, но в центре из более светлых плиток выложена фигура вставшего на дыбы серебряного единорога. Мебели в библиотеке было не много – расставленные по всему залу столы для чтения и стеклянные шкафы с выставленными в них книгами и другими предметами. Прямо напротив нас виднелись двойные двери, закрытые и запертые на замок. Откуда-то доносился гул генератора, помимо этого в библиотеке царила тишина. Воздух был прохладным, свет приглушенным.

Над книжными полками по всему периметру зала огненными бабочками светились неяркие зажженные лампы. Сами книги были в роскошных дорогих кожаных переплетах – бордовых, темно-коричневых, черных. Только на полках первого этажа этих книг были сотни и сотни.

– Впечатляет… – выдохнул Локвуд.

Если вы думаете, что Джордж почувствовал здесь как у себя дома – ведь больше всего на свете он любил рыться в книгах, грызть чипсы и ставить странные опыты, – то ошибаетесь. Он притих, прикусил губу и растерянно обводил взглядом бесконечные полки.

– Прежде всего нужно искать алфавитный каталог, – сказал он наконец. – Вероятно, он находится на одном из столов. Помогайте мне. Нам нельзя здесь долго задерживаться.

Втроем мы прошли в освещенную середину зала. Нас окружала тишина, лишь из-за двойных дверей доносилось негромкое журчание голосов – где-то на этом же этаже продолжался юбилейный прием.

На ближайшем к дверям столе лежал толстый том в кожаном переплете. Джордж раскрыл его и радостно воскликнул:

– Вот он, каталог! Теперь нужно просто посмотреть, есть ли в нем «Показания Мэри Дьюлак».

Пока Джордж листал каталог, я принялась осматривать стеклянные шкафы. Локвуд делал то же самое.

– Еще реликвии, – сказал он. – Их коллекции нет конца и края. Боже, это же вязальные спицы, которыми было совершено убийство в Четхэме!

Я взглянула на написанную чернилами табличку, прикрепленную к стенке шкафчика, возле которого стояла:

– А у меня какие-то легкие в рассоле.

Джордж шикнул на нас:

– Хватит болтать, нашли место… – Он оборвал фразу и воскликнул: – Есть! Глазам своим не верю! У них есть «Признания»! Книга за номером С/452. Она где-то в этом зале.

Локвуд решительно допил свой бокал с пуншем и сказал:

– Отлично, где ее нужно искать?

– Просмотрите книги на полках. У каждой на корешке должен иметься номер.