– Оставь ее, Локвуд, – сказала я. – Она просто дрейфит. Пойдем отсюда.

Я прикоснулась к руке Локвуда, словно призывая его подняться наверх вместе со мной. В ту же секунду меня обжег яростный взгляд голубых глаз:

– Что ты сказала?

– Люси, я думаю, тебе не стоит…

Но молчать я больше не могла, и в таком состоянии меня не удержать. Фло Боунс раздражала меня, и я хотела дать ей понять, насколько она мне противна. Знаете, иногда лучше высказать все как есть, чем вежливо отмалчиваться.

– Все в порядке, – сказала я. – Она может идти и дальше тихо-смирно копаться в грязи, а мы отправимся ловить типа, который ударил ребенка битой по голове, обокрал покойника и забрал артефакт, способный поставить на уши весь Лондон. Как говорится, каждому свое. Пусть проваливает. И мы пойдем.

Стремительный прыжок, стук тяжелых ботинок о камень, залепившая мне ноздри жуткая вонь. Стеганая грязная куртка с хрустом прикоснулась к моей куртке, бледное лицо оказалось вровень с моим, и я невольно попятилась, поднявшись еще на одну ступеньку.

– Я не люблю, когда со мной так разговаривают, – сказала Фло Боунс.

– Да все в порядке, – небрежным тоном ответила я. – Я ни в чем тебя не виню. Каждый сверчок должен знать свой шесток. Каждый человек старается избежать лишних неприятностей. Так уж устроен свет, что поделаешь. Слушай, ты не могла бы не тереться об меня своей курткой?..

– Ты думаешь, я боюсь неприятностей? Ты думаешь, дело, которым я занимаюсь, безопасно? – Лицо Фло отражало обуревавшие ее, быстро сменявшие друг друга эмоции: ярость, злобу, медленно рождающийся у нее в голове хитрый план. Правда, из-за темноты и покрывавшего физиономию Фло слоя грязи за точность своих наблюдений я не ручаюсь. – Вот что я вам скажу. – Неуловимым движением она отодвинулась от меня, затанцевала на ступеньках, тонкая и гибкая, несмотря на свои тяжеленные ботинки и громоздкую куртку. – Вот что я вам скажу – давайте заключим сделку. Вы сделаете кое-что для меня, я сделаю кое-что для вас. – Она с хрустом спрыгнула вниз, на прибрежную гальку и подхватила свой фонарь. – Пойдемте со мной на берег, если, конечно, не боитесь промочить ножки. Потом я расскажу вам о нем все.

– Следовательно, ты знаешь Джека Карвера? – сказал Локвуд. – И расскажешь нам все, что тебе про него известно?

– Да, – ответила Фло. Глаза ее сверкали, широкий рот кривился. – Но вначале вам придется немного покопаться в грязи. Поможете сделать то, что мне одной не под силу.

Мы с Локвудом переглянулись. Честно говоря, кривая ухмылка на лице Фло не внушала мне большого доверия. Но, с другой стороны, оборвись эта ниточка, и нам вообще не за что будет ухватиться. Мы спрыгнули вниз.

Спустя двадцать минут в моих ботинках хлюпала вода, легинсы промокли до колен. Три раза я спотыкалась и поскальзывалась, поэтому один рукав у меня был покрыт коркой мокрой грязи и песка. Примерно в таком же виде был и Локвуд, но он стойко терпел и не выражал никакого неудовольствия. Мы шли за фонарем Фло Боунс, который летел впереди нас словно блуждающий болотный огонек. Мы прошли в сырой промозглой тьме под мостом, вновь вышли на открытый берег – стенка набережной постоянно отворачивала от нас вправо. Туман над рекой усилился. На противоположном берегу из воды черными утесами вставали причалы, их очертания были размытыми, бесформенными. На стрелах портовых кранов мигали слабые красные и оранжевые огоньки.

– Пришли, – сказала Фло Боунс.

Она подняла свой фонарь. Из мглы показались два ряда больших черных деревянных свай высотой около пяти метров – они остались от давным-давно исчезнувшей с этого места пристани или причала. Сваи густо обросли водорослями, в основном черными. Местами водоросли слабо светились. К ним прилепились рачки и ракушки, они поднимались над нашими головами до самой линии прилива. Кое-где сохранились прибитые между сваями прогнившие перекладины. Слева от нас из воды торчали сваи, продолжавшие этот ряд, но там, где мы стояли, под ногами была мягкая грязь, смешанная с миллионами мелких камешков.

Фло Боунс, кажется, оживилась. Она отбросила в сторону свой мешок и обернулась к нам.

– Пришли, – повторила она. – Где-то здесь есть то, что мне нужно, только я никогда не могла его достать.

Локвуд вытащил свой фонарь и посветил им вокруг:

– Показывай где. Если эта штука тяжелая, у меня в рюкзаке есть веревка.

– Нет, эта штука не тяжелая, – хихикнула Фло. – По-моему, очень даже маленькая. Встаньте здесь. Рядом друг с другом. Я скоро.

С этими словами Фло, бормоча что-то себе под нос, обогнула ближайшую к ней сваю и по кривой направилась к следующей.

– Ты понимаешь, – прошептала я, ближе наклоняясь к Локвуду, – что она совершенно чокнутая?

– Мм, она действительно слегка странная.

– Нет, чокнутая и отвратительная. Уф! Ты к ней приближался? Слышал, как от нее воняет?

– Ну-у, – уклончиво протянул Локвуд, – да, я почувствовал небольшой запашок…

– Запашок? У меня от этого «запашка» чуть нос не отвалился, скрутило ноздри так, будто…

Я резко замолчала и неожиданно напряглась.

– В чем дело Люси?

– Чувствуешь? – сказала я. – Что-то начинается.

Я поддернула вверх свой рукав – кожа на руке покрылась мелкими пупырышками гусиной кожи. Сердце в груди припустило вдвое чаще, защипало затылок. Любому агенту все эти симптомы хорошо знакомы, известно и то, что они предвещают скорую манифестацию призрака.

– Ползучий страх, – сказала я. – И холод. А еще… – я сморщила нос. – А еще запах. Миазмы.

– Миазмы? – хмыкнул Локвуд. – А я подумал, что это Фло вернулась.

– Нет, это не Фло. Это Гости…

Мы с Локвудом одновременно выхватили рапиры и встали спиной к спине. Вдали между сваями продолжал мигать фонарик Фло, мы даже слышали, как она что-то напевает себе под нос. Клубился туман, вокруг нас сгущалась ночь.

И пришли Гости.

Первым явление призрака заметил Локвуд: зрение у него лучше, чем у меня.

– Вон там, – выдохнул он. – Видишь вторую сваю по ту сторону?

Я прищурилась, стараясь увидеть Явление сквозь ночную мглу и речной туман. Если бы я смотрела прямо на сваю, куда указал Локвуд, я не увидела бы ничего. Но глядя на середину реки, я боковым зрением уловила белесое пятно, повисшее в воздухе возле той сваи. Облачко было едва заметным и размытым, оно напоминало мутное пятнышко, которое появляется на стеклах очков, если прикоснуться к ним пальцем.

– Вижу, – сказала я. – Мне кажется, что это Тень.

– Согласен, похоже, – задумчиво ответил Локвуд. – Странно, однако. Мы прямо возле Темзы… Здесь столько проточной воды.

Проблема, которая сама по себе является великой тайной, включает в себя бесчисленное множество более мелких загадок и странностей. Одна из ранее всего замеченных и неоспоримых особенностей Проблемы состоит в том, что Гости любого типа и норова ненавидят проточную воду. Они не терпят ее присутствия (причем в любых количествах) и никогда не могут пересечь поток текущей воды. Это известно любому агенту, и не один из них остался жив благодаря именно проточной воде. Вот и наш Джордж уверяет, что однажды он спасся от агрессивного Спектра, включив садовый шланг. Так и поливал себя из него до самого утра. Именно поэтому крупные магазины в центре Лондона окружены канавками с проточной водой, а большинство товаров доставляется в город и увозится из него речными судами.

Темза плескалась в каких-то шести метрах от нас, однако вот оно, призрачное мерцающее облачко. Действительно странно.

– Отлив, – сказала я. – Вода отошла. Источник высох.

– Очень может быть, – присвистнул Локвуд. – Этого я, честно сказать, не учел.

– Зато Фло учла, – ввинтила я. – Она обманула нас. Завела в ловушку.

– Вовсе нет, – раздался громкий голос прямо у меня над ухом. От неожиданности я подпрыгнула, столкнулась с Локвудом, а развернувшись, едва не уперлась своей рапирой в Фло Боунс. Она опустила шторки своего фонаря, и теперь ее лицо в темноте казалось бледным пятном, висящим прямо в воздухе. Грязная голова, не прикрепленная к телу.