– Боже, еще пять минут и я сойду сума.

Я отложила бумаги в сторону и отправилась на кухню готовить Паэлью на ужин. Кайл вернется домой через час, а дома шаром покати. Из меня никудышная хозяйка.

Но Кайл не вернулся домой, ни через час, ни через два. В полдесятого он прислал мне сообщение, где говорилось, что ночевать сегодня он не придет, его завалили работой на всю ночь. И чтобы я попросила, кого-нибудь из Уорнеров присмотреть за мной. Ага, разбежалась. Что-то мне подсказывало, что дело совсем не в работе, а в прошлой ночи и в том, что рассказал мне тот мужчина.

Мне безумно хотелось отправиться в его квартиру, и проверить там он или нет, но я не могла себе это позволить. Кайл ничего мне не должен. Поэтому я убрала ужин в холодильник, и легла спать раньше обычного. Завтра важный день.

Я уже почти спала, когда на мой сотовый пришло очередное новое сообщение, но на этот раз оно было от Алекса.

Алекс: Доброй ночи, милая, завтра важный день. Надери им всем зад, я в тебя верю.

Эмили: Спасибо, Алекс. Доброй ночи.

Глава 27

Кайл держит меня за руку, наши пальцы переплетены. Я улыбаюсь ему и наблюдаю, как лучи солнца играют в его волосах.

– Я люблю тебя, – он наклоняется ко мне и произносит эти слова прямо в мое ухо. От его дыхания мне становится щекотно, и я начинаю смеяться.

Подняв его руку к свои губам, я целую костяшки его пальцев. Я счастлива, и судя по его лицу – он тоже. Мы идем слишком медленно, и это выводит меня из себя. Но я не могу идти быстрее.

– Как ты? – Он берет мое лицо в свои руки, смотря на меня своими прекрасными глазами.

– Я счастлива.

– Я тоже.

Он целует меня. Так страстно и жадно, что моя голова начинает кружиться.

Вокруг нас слишком много людей, они все шепчутся и показывают на нас пальцем. Я не могу понять, что происходит, но Кайл не обращает на них никакого внимания. Он ведет меня в сторону кафе, и, проходя мимо магазина, я ловлю свое отражение в витрине.

Из отражения на меня смотрит совершенно не знакомый мне человек. Женщина. Очень старая женщина, на вид ей лет восемьдесят.

Не понимая, что происходит, я вырываю свою руку из хватки Кайла.

– Это не я. Я не могу быть такой.

– Это ты, Эмили. Разве ты не узнаешь себя?

– Нет, это не я. Ты выглядишь, как ты. Но я...

– Ты же знала, что так будет. Ты знала, на что шла, Эмили.

– Нет! Это ненормально. Так не должно быть.

– У нас может быть только так. – Его голос мягкий и успокаивающий, и это выводит меня из себя.

– Тогда, я не хочу этого... Мне не нужна такая жизнь!

Я вскочила. Мое сердце бешено бьется, и я судорожно пытаюсь осознать, где нахожусь. За окном уже рассвело. Дверной звонок разрывается от настойчивости.

Это был просто сон. Чертовски правдивый сон.

Я выползаю из постели и тащусь в коридор, на ходу приглаживая воронье гнездо на моей голове.

На пороге квартиры я нашла Мила, с довольной миной, кофе на вынос и пакетом из кондитерской внизу.

– Доброе утро, Эмили. Я решил позавтракать с тобой, а потом подбросить в институт.

– Боже, ты чудо, – я запустила его в квартиру, и крепко обняла. – Я не знаю, как пройти через это. Мне так страшно.

– Ты сильная и уверенная, у тебя все выйдет. Даже не думай сомневаться в этом.

Я улыбнулась и мы прошли на кухню, мафины так вкусно пахли, что я ни секунды не могла ждать. Мил положил свои покупки на стол, и я заметила, что у него три стакана кофе.

– А где Кайл?

– Не знаю, он не ночевал дома. Я думаю, что он меня избегает.

– С какой стати ему избегать тебя? – Мил посмотрел в мои грустные глаза косули и до него дошла вся неловкость этой ситуации. – Вот черт.

– Это еще мягко сказано.

– И что, он просто слинял? Не сказав ни слова?

– Я ушла в институт, пока он спал, когда вернулась, нашла записку, где он написал, что сегодня работает. И все, домой он не вернулся. Прислал никчемное сообщение, мол, завален работой до самого утра.

– Похоже, вы оба запутались. Дай ему время подумать. Для него все это сложнее, чем для тебя.

– Я знаю. Именно поэтому я и не давлю на него. И... – Я не знаю, как рассказать про того мужчину Милу. Мне было велено не говорить Кайлу, об Уорнерах речи не было. – Я должна еще кое-что тебе рассказать. Только ты не перебивай меня, дослушай до конца.

И я начала свой рассказ, пытаясь вспомнить как можно больше из той беседы. К концу рассказа, глаза Мила просто «вылизали» на лоб от удивления, мне даже стало смешно, потому, что мое лицо в момент, когда я это все слушало, было куда хуже.

– Черт, я даже представить это не мог.

Повисла тишина, Мил сидел и переваривал услышанное. Я же второй раз отходила от всей этой истории.

– Я знаю вашу историю с Хлоей, – призналась я почти шепотом, уставившись на собственные руки, лежащие на столе и нервно теребящие бумажную салфетку. Мои слова застали Мила врасплох, и на секунду он даже задержал дыхание, но так ничего и не ответил. – Прости, Кайл не должен был рассказывать мне это.

– Ничего страшного, – он по-прежнему не смотрел на меня. – Ты мне как сестра и я должен был сам тебе все рассказать, ведь любовь – это не та вещь, которой надо стыдиться. – Его слова словно повисли в воздухе.

– Ты не жалеешь? – Мой вопрос нарушил тишину.

– О том, что выбрал ее и лишился крыльев? – Спросил Мил, первый раз за долгое время, посмотрев на меня в упор. Я кивнула в ответ. – Ни сколько. Каждая минута, проведенная с ней, стоила того. Столько лет прошло, а я до сих пор ее люблю.

– Хлоя была очень красивой.

– Она была прекрасной.

– Мил? А если бы все было на оборот? Если бы Хлое пришлось пойти на тоже, на что пошел ты, быть изгнанной, наказанной за любовь к тебе? Ты бы позволил?

– Нет, – быстро ответил он. – Я бы ни за что не позволил ей даже подумать об этом. Но ты ведь не поэтому спрашиваешь, да?

– Да. Я не знаю, как поступить, – слова полились из меня рекой. – Я люблю Кайла. Никогда в жизни я не чувствовала ничего подобного. Словно только когда он рядом я могу дышать. И каждый миллиметр моего тела ощущает его присутствие. Я знаю, что он тоже, что-то чувствует ко мне, но разве я могу просить о таком? Разве я могу желать его любви, когда ее цена настолько высока? – Предательские слезы обожгли мои щеки, а грудь сдавило, словно тисками.

– Если бы мне пришлось лишиться ради него всего, я бы сделала это, не задумываясь. Но как я могу требовать того же от него?

– Тогда отпусти его, – Мил успокаивающе обнял меня за плечи. – Если ты любишь его и желаешь ему счастья – отпусти. Любовь, вещь не постоянная. Ты еще молода. Ты не можешь быть уверена в своих чувствах на все сто процентов. Сегодня ты любишь его больше жизни, а завтра утром можешь проснуться и понять, что тебя с ним больше ничего не связывает. Что все эмоции ушли. Это нормально. Такое случается сплошь и рядом. Никто не может контролировать то, что чувствует. И ты не сможешь.

Он еще крепче сжал мои плечи.

– На что это было похоже? Быть с Хлоей будучи бессмертным.

– Для меня все это просто, ведь я никогда не жил иначе, – я вижу, как тяжело Милу делится со мной всем этим, но мне больше не к кому обратится, поэтому я сжимаю его руку, давая знак, доверится мне. – Но я часто замечал, что она грустит. Нам приходилось переезжать, каждые пару лет, мы нигде не могли осесть, потому что люди очень любопытны, а с каждым годом разница в возрасте становилась все заметнее. Мы стали ссорится, чуть ли не каждый день. Жена все время плакала, никогда не говорила почему, но я знал. – Мил замолчал, сделав глубокий вдох, собираясь с духом.

– Ей хотелось иметь нормальную семью, детей, мужа с сединой волосах, приходящего с работы с цветами. Собираться с друзьями по пятницам и играть в настольные игры, петь у костра и решать, кто следующим возьмет на выходных детей. Но этого я не мог ей дать, – у меня пропал голос, я хочу сказать что-нибудь, выразить, как мне жаль, но не могу, мое тело меня подводит. Вместо этого я молчу, все крепче стискивая его ладонь.