– Туда. – Ткнул пальцем первый охранник, указывая на дверь.

Альберт подошёл, мгновение подумал, и толкнул створку ногой. Та неожиданно легко распахнулась, открывая его взору небольшую комнату, уставленную стеклянными шкафами, столиками, заваленными какими‑то коробочками, пачками, пакетами и прочей мелочью. Он шагнул внутрь и замер. Слева, у мраморного рукомойника, намыливал руки детина в белом халате, с закатанными выше локтя рукавами. Справа, у лабораторного столика, стоял ещё один, подготавливая инструменты для инъекции. Это узник понял мгновенно, каким‑то десятым чувством уловил, что готовится сие для него.

– Проходи, не торчи столбом в дверях. – Подтолкнули его сзади.

Альберт по инерции сделал пару шагов к центру. Здесь справа за стеклянным столиком, находилась ниша с кушеткой.

– Ложись, или тебя уложить? – Снова поинтересовались сзади?

Альберт, хотел, было, дёрнуться, но понял, бесполезно. Не с его данными рыпаться. Он молча уселся на белоснежную клеёнку. Подумал "разуться, или нет?", решил не разуваться, и лёг. Руки его тут же закрепили в зажимах. Второй, что молчал от самой камеры, так же молча закатал рукав на левой руке, обнажая предплечье. Тот, что готовил шприц, быстро и профессионально наложил жгут.

– Хоть сказать, чем пичкаете, можете? – Спросил Альберт, в общем‑то, не надеясь получить ответ.

– Конечно, можем! – Ответил детина, вытирая руки о махровое полотенце.

В холе послышались голоса.

– Ты кончай мне лапшу на уши вешать. – Пророкотал до чёртиков знакомый бас. – Я сколько раз говорил, у меня клиентов не брать.

– Извините, Валентин Семёнович, но это исключительный случай. – Ответствовал козлиный тенорок.

– Чхать я хотел на ваши исключительные случаи. – Возражал бас. – Был договор, так вот, нарушать его не позволю.

– Извините, мы оплатим компенсацию. – Сопротивлялся козлетон.

– Какая к чёртовой матери компенсация? – Взорвался бас. – Репутацию, созданную годами, никакими вашими деньгами не оплатить. Не оценивается это бабками. Понятно!

Тут Альберт понял – это его шанс. Единственный, не очень надёжный, но шанс. И он заорал, что есть мочи:

– Помогите! Спасите!

Охранники не сразу отреагировали на вопли пленника, а когда заткнули ему рот и навалились вдвоём, дверь распахнулась.

– Ну‑ка, ребятки, отвалили. – Произнёс бас властно. – Я кому сказал… Отошли… Быстро…

– Валентин Семёнович, – обратился козлетон, – вы осознаёте, какую ответственность берёте на себя?

– Пшёл вон, прихлебатель. – Выругался бас.

Охранники слезли с Альберта, освободили рот. Детина со шприцом замер подле умывальника.

– Ну, и что это здесь твориться? – Спросил бас.

– Да ничего страшного. – Ответил молчавший до селе охранник. – Сейчас усыпим его, в машину, и в аэропорт. Никто и не заметит.

– Ладно. Чёрт с вами. – Согласился бас.

И тут Альберта как ошпарило.

– Валька! Мамонт! – Заорал он и дёрнулся.

Воцарилась тишина. Потом раздались шаги. Кто‑то подошёл к кушетке.

– Чтоб тебя! – Раздалось почти над самым ухом Альберта. – Феликс! Зараза! Ты‑то откуда?! А ну, мужланы, быстро развязали. Это вообще вопиющее беззаконие. – Приказал Валька.

– Валентин Семёнович… – Попробовал вступиться козлетон. – Мы не имеем права…

– Я что‑то не понял. – Резко обернулся к говорящему хозяин заведения. – Это кто тут заговорил о правах?

– Но‑о!.. – Неуверенно протянул тенор.

– Я тебе сейчас дам "Но"! Ты у меня, свинячья рожа, сейчас отведаешь по полной программе. Развязать! – Рявкнул Валька.

Охранник нажал на какую‑то кнопочку и петли, приковывавшие Альберта к лежаку, раскрылись, отпуская затёкшие руки.

– Валентин Семёнович, я вынужден буду немедленно сообщить о вашем поступке. – Вмешался охранник‑молчун.

– Попробуй только. – Пригрозил Валька. – Тут нарушение договора двойное: первое, вы взяли клиента в комплексе, что категорически запрещено; второе, это мой друг, а по договору вы обязались не трогать моих друзей.

– Откуда ж мы знали, что это ваш друг?! – Удивился козлетон.

– А вот это уже ваши проблемы. – Усмехнулся Валька. – Незнание закона не освобождает от ответственности.

– Ну, знаете ли?! – Возмутился козлетон. – Я не любитель скандалов, но Вы, Валентин Семёнович, вынуждаете меня…

– Так вот, не хочешь скандала, немедленно отвали, я забираю его с собой до выяснения обстоятельств.

– Мы не имеем права выпустить его отсюда. – Возразил молчун.

– Я тебя спрашивать буду. – Усмехнулся Валька. – Он достал из кармана какую‑то коробочку, оказавшуюся на деле миниатюрной рацией. – Кисман, давай сюда взвод наших. Сопротивляются, сволочи. – Произнёс он, в оживший динамик.

– А вот этого не следовало бы делать. – Угрожающе начал молчун.

– Заткнись, падла. – Прорычал Валька. – Я тебя здесь заживо сгною, и никакая мамочка тебе не поможет.

При слове "мамочка", Альберт дёрнулся, как от электрического разряда. "Следовательно, это она добралась таки до меня"‑ подумал он, растирая кисти.

В комнату вошло человек пять.

– Ребята, – спокойно начал Валька, – этих запереть здесь, отобрать мобильники и всё что отбирается в таких случаях. Они временно арестованы.

– Прям здесь, Валентин Семёнович? – Удивился один из вошедших.

– В камере, разумеется, в камере. – Поморщился непонятливости Валентин.

– Есть. – Отрапортовал командир группы.

– Ты ещё за это поплатишься. – Зашипел молчун.

– Окей, договорились. – Легко согласился мамонт. – Только сначала выберись отсюда, гнойник на теле родины.

– Валентин Семёнович, – Заговорил козлетон, – Может, давайте полюбовно, договоримся. Мы поторопились, вы погорячились… С кем не бывает?..

– Ребят, я не понял? – Обернулся Валька к пришедшим. – Я вроде бы приказал убрать это дерьмо отсюда? или мне приснилось?

– Есть. – По‑военному отрапортовал командир охраны.

Всех быстро обыскали, после чего вывели прочь. Альберт с Феликсом остались одни.

– Ну? – Спросил мамонт.

– Что, ну? – Переспросил Альберт.

– Рассказывай. – Предложил Валька.

– Что? Прямо здесь?

– м‑да. – пожевал губами Валентин. – Ты прав. Пошли.

Он повернулся к дверям, пропуская вперёд Альберта.

Наверху, в комнате, куда привёл его Валентин, ярко горели невидимые лампы.

– Жрать хочешь? – Спросил мамонт.

– Ещё бы!.. – проворчал Альберт. – Эти твари не кормили меня совсем.

– Правильно. Это чтоб ты дорогой не уделался.

– Так я ж перед этим поел?

– Ладно. Чего есть‑то будешь? – Поинтересовался Валька.

– Если честно, – замялся Альберт, – я вечером не ем.

– А на кой хрен тогда требуешь жратвы? – изумился Валька.

– Да так… На всякий случай… На жадность тебя проверяю.

– Чудак ты, Феликс. – Улыбнулся Валька. – Чай‑то пьёшь?

– пью. – Согласился Альберт.

– Ладно. Тогда я сейчас закажу чайку, а ты пока располагайся. Там (он кивнул в сторону драпировки) все удобства.

– Ты лучше прикажи, чтоб мне вернули мои вещи и документы. – Озадачился Альберт.

– Вещи сейчас принесут. – Помрачнел Валька. – А вот документы тебе теперь вряд ли понадобятся.

– Это ещё почему? – Не поверил своим ушам Альберт.

– Ты, почему имя сменил? – Не ответил Валька.

– Это долгая история. – Замялся Альберт.

– Ну, вот. Сейчас принесут чай, мы и пошепчемся по душам. А пока приводи себя в порядок. Здесь тебя точно никто наркотиками пичкать не будет.

Валентин вышел.

Феликс обошёл всю комнату, заглядывая во все углы. За драпировкой оказался небольшой коридорчик с тремя дверями. Первая дверь вела в ванную комнату. Она представляла собой целый комплекс, включающий в себя две душевых кабинки и небольшой бассейн, по всей видимости, выполнявший роль стандартной ванны. Вторая в туалет. Он впечатлял не менее. Дверь изнутри была зеркальной, так что сидя на троне можно было лицезреть себя любимого во всей красе. Третья дверь, вернее то, что за ней оказалось, заставило задуматься. Совсем крохотная комнатка была почти целиком занята громадной кроватью.