- Какого черта...?

Льюис не ответил. Не напрямую. Он перевернулся на бок, поворачиваясь ко мне спиной. - Спи, - сказал он мне. - Поговорим об этом завтра.

Я перевернулась на другую сторону, улегшись спиной к спине с Льюисом и пустым взглядом на голубой нейлон стен палатки. Неловко близко, достаточно близко, чтобы ощущать тепло его тела. Ему требовалась ванна. Как и мне.

- Льюис? - спросила я. - Пожалуйста, скажи мне. У меня есть ребенок?

Долгое, долгое молчание. - Нет, - сказал он. - Нет, у тебя нет ребенка.

Я не помнила ничего о своей жизни. Для всех намерений и целей, я родилась несколько часов назад, на постели из ледяных листьев и грязи. Я была сброшена с неба в удивительный мир, который, как мне подсказывали мои инстинкты, был нормальным... в жизни двух мужчин, каждый из которых имел определенную цель, которую я не была уверена, что могла понять.

Но одно я знала точно: Льюис лгал мне. Я была в этом уверена. Возможно, по уважительным причинам... а, возможно, и нет. Я действительно его не знала. Льюис и Дэвид... они были просто чужими. Незнакомцы, которые помогли мне, да, но все же. Я не знала их. Я не знала, чего они от меня хотели.

В глубине души, я боялась, что в следующий раз, когда я задам вопросы, они начнут говорить мне правду.

ГЛАВА 2

Мы собрали лагерь на рассвете… ну, Льюис собрал лагерь, двигаясь так, будто это занятие было таким же нормальным, как выбираться из кровати и варить кофе. Я в основном сидела в стороне, завернувшись в свою куртку. Льюис нацепил всю имеющуюся в его рюкзаке одежду - ближе к коже термо-белье, затем футболки, фланелевая рубашка и сверху свитер.

Если у него нет еще одной куртки, то он умрет. Я все еще дрожала, хоть и была в, практически сертифицированной для Арктики, куртке.

Я предприняла нерешительную попытку вернуть ее.

- Нет, - сказал он, даже не останавливаясь. - Застегни молнию. Тебе нужно сохранять тепло.

- Но... ты…

- Я буду в порядке. Одна вещь о Хранителях Земли: мы, скорее всего, не умрем от холода. - Может и нет, но его губы имели синеватый оттенок, как и ногти. Когда я посмотрела на его руки, он заметил, хмуро глядя на них, и вытащил пару утепленных перчаток из застегивающегося кармана на рюкзаке. Он продолжил сворачивать лагерь. Я рассыпала песок над костровой ямой, туша тлеющие угольки, и огляделась, выискивая, что бы еще сделать. В действительности, ничего не осталось. Я запихнула свои замерзшие, ноющие пальцы обратно в карманы куртки.

Все еще не было никаких следов Дэвида. Льюис не говорил о его отсутствии. Как и я. Льюис свернул спальные мешки в тугие катушки, связал их, а затем разобрал палатку на небольшой мешочек и несколько коротких телескопических стержней. Все это отправилось в рюкзак. Он протянул мне бутылку воды и батончик-мюсли - никакого кофе - и я нахмурилась на бутылку и потрясла ею.

Замороженная в камень. - Хм...

- Растопи, - сказал он.

- Что?

- Растопи лед, - сказал он. - Ты Хранитель Погоды. Растопи лед.

Я понятия не имела, о чем он говорит. Я вспомнила мир, который Дэвид показал мне, но не могла придумать, как применить это к простой, практической проблеме в моей руке.

Льюис издал разочарованный звук, взял бутылку и, подержав ее в руке в течение около двух секунд, отдал мне обратно.

Вода выплеснулась.

- Как ты…

- У нас нет времени на уроки, - перебил он. - Давай двигаться.

- Эм... обувь?

Он остановился на полпути и оглянулся на меня. Я была полностью одета, вплоть до термо-носков, но те быстро становились грязными и мокрыми.

- Дерьмо, - сказал он удивленно. - Я совсем забыл о…

- А я не забыл, - сказал голос позади меня. Я развернулась и обнаружила Дэвида, выходящего из-за деревьев, расширяя проход, что, я инстинктивно знала, было стандартной процедурой для Джиннов. Он держал в руках пару походных ботинок.

И чистые термо-носки.

И рюкзак.

- Прошелся по магазинам, - сказал он, и протянул все.

- Не думаю, что ты купил джип, пока тебя не было, - сказал Льюис.

- Я могу многое, но передвинуть лесные дороги без привлечения внимания в эфире…

- Риторический вопрос. - Льюис продолжал не смотреть на Дэвида напрямую, который взял в руки палку и лениво водил ее по сырой земле. - Любой признак опасности? - Что, как я полагала, было изящным способом спросить, не перестал ли Дэвид следить за ситуацией в своем задумчивом состоянии. Не то, что одно исключало другое. Я присела на поваленное бревно, стянула промокшие носки и надела свежие, затем зашнуровала походные ботинки.

Они прекрасно подошли.

- В двух милях отсюда идет снег, - ответил Дэвид. - Сильный. Ты удерживаешь его на юге, как я понимаю?

- Стараюсь, - сказал Льюис. - Весь этот регион пропитан влагой. Рано или поздно она начнет падать вниз. Речь тут лишь о том, насколько тебе удастся сдавить систему, прежде чем она начнет давить в ответ, и последнее, чего мне хотелось бы - это начать снежную бурю, пока мы пытаемся выбраться отсюда. Как там Мама, кстати?

- Спокойна.

Мама? Я раздумывала над этим несколько секунд, затем спросила вслух. Оба мужчины повернулись посмотреть на меня, когда я затягивала шнурки потуже и завязывала их на правом ботинке.

- Мать-Земля, - сказал Льюис. - Первобытный интеллект планеты. Мама. Она была немного недовольна... в последнее время.

Я пыталась выяснить, шутит ли он, и решила - довольно мрачно - что нет. Здорово. Хранители, которые могли контролировать всевозможные вещи. Жуткие исчезающие Джинны. А теперь еще и земля, по которой я хожу, обладала каким-то скрытым интеллектом.

Потеря памяти обернулась настоящим образованием.

Я зашнуровала левый ботинок и встала, взвалив на плечо рюкзак. Дэвид хорошо его упаковал; казалось, он будет хорош в поездке, без лишнего утяжеления.

- Я могу понести его, если ты устала, - сказал Дэвид, проходя мимо меня.

Я фыркнула. - Я удивлена, что ты не попытался понести его с самого начала.

- Мне лучше знать, - сказал он. - Когда ты хочешь помощи, ты о ней просишь.

Мы оставили лагерь и прошли около мили, прежде чем я снова вернулась к вопросу. Дэвид шел передо мной, Льюис впереди него. Это было настолько уединенно, насколько возможно было в этой ситуации. - Дэвид? Насчет прошлой ночи... что я сказала... о детях.

Нет ответа. Он продолжал идти, большими шагами, не отставая от Льюиса. Мне пришлось поторопиться, чтобы не отстать.

- Есть ли ребенок? - спросила я. Мое сердце билось, и я не думала, что это из-за упражнений. - Мой, твой, наш? Что происходит?

- Не сейчас.

- Ага, сейчас. Послушай, по твоей реакции…

- Я не могу говорить об этом сейчас.

- Но…

Он повернулся, и я, споткнувшись, остановилась, внезапно осознав, насколько он был высоким. Он был не особо широк, но мои руки были прижаты к его груди, и я знала, что под этой клетчатой рубашкой были мышцы. Плюс, он отбросил Льюиса через всю поляну, словно плюшевую игрушку.

- Что ты хочешь знать? - спросил он, лицо вытянуто, голос напряжен. - Что у нас был ребенок? Был. Ее звали Имара. Она была частью наших душ, Джо, и как ты думаешь, я себя чувствую, зная, что ты даже не узнаешь ее имя?

Он повернулся, оливковое пальто взметнулось в порыве холодного ветра, и последовал за Льюисом вверх по склону. Льюис остановился на вершине, глядя вниз на нас.

Он ничего не сказал, просто начал спускаться с другой стороны. Я не тратила лишних сил и сосредоточилась на том, чтобы переставлять одну ногу за другой.

Имара. Я повторяла имя в своей голове, надеясь на какой-то отклик, какой-то проблеск памяти. Бога ради, у меня была дочь. Как я могла помнить название марки обуви, в которую я была обута, и не помнить своего ребенка? Не помнить, как заботилась о ней, или держала ее, или...

Или, как она умерла. Потому что, хоть никто этого и не сказал, именно это все и подразумевали. Имара родилась и умерла, и я совершенно ничего из этого не помнила.