- Да ну? - усмехается Куолен. - И как ты мне помешаешь, стальная девочка?
Рванув предохранитель, Кристель с размаху наставляет на него "хеклер-кох":
- У тебя десять секунд! Девять! Восемь!
Эрик хохочет, запрокинув голову:
- Как же ты глупа. Это все, на что ты способна ради сына? Умеешь только стрелять, взрывать, вышибать зубы и сворачивать шеи? Кстати, на тебя лавина идет!
Кристель знает, что это уловка, но все равно инстинктивно поворачивает голову. Эрик со смехом бросается наутек.
- Стой! - Кристель метнулась за ним. - Отдай сына! Оставь его в покое!
Носок бутсы зацепился за камень. Падая, Кристель видит, как растворяется, сгорает в солнечном диске силуэт хохочущего Эрика вместе с мальчиком, и вот уже никого кроме нее нет на плато...
Откуда-то словно сквозь вату долетает смутно знакомый мужской голос:
- Так-так, и дверь не закрыта... Что я увижу дальше?
Скрипит дверь комнаты. Шаги. Возглас. Тот же голос:
- Боже праведный! Это еще хуже...
Большая жесткая рука хватает ее за запястье, прижав к нему палец. От прикосновения кожу саднит как от ожога.
- Горячая, как печка, - бормочет мужчина, укладывая ее вдоль кровати. - Что же это ты, Пинкстон? Или у вас сэкономили на прививке против гриппа?
"Кто это? - ломает голову Кристель. - Я ведь его знаю... Ах, да, это же Эрик... Он пришел отобрать моего сына. Только я теперь начеку. Он меня не проведет!".
Мужчина подсовывает ей под голову подушку, набрасывает на плечи плед. Кристель пробует открыть глаза, но верхний свет резанул по ним, обжег, ослепил. Ничего, это ей не помешает. Она хорошо умеет игнорировать мелкие неудобства... Сжав кулак, Кристель вслепую бьет, попав по лбу или по челюсти и снова падает, обессилевшая после этого рывка.
Сдавленный возглас. Крепкое словцо. И тот же голос:
- Да-а, узнаю Кристель. Глаза открыть не может, а лупит без промаха, - болезненное шипение. - Расскажи кому, не поверят. Хорошо врезала. Это она еще не все знает. А если бы знала, вообще бы голову мне оторвала и за ноги подвесила. Запросто.
Дальнейшую возню вокруг нее Кристель уже не воспринимала. Не слышала она, как приехал доктор.
- Грипп, - сказал он. - Забыла, наверное, сделать прививку.
- Этого еще только не хватало, - проводив врача, Алекс Гудвин вернулся в комнату и плюхнулся в кресло, потирая свежий синяк на скуле. Сегодня он ждал Кристель возле агентства до половины седьмого, потом догадался спросить вахтера и узнал, что мисс Дикстайн уехала домой еще днем и выглядела нездоровой. Квартира встретила Алекса незапертой дверью. Это было непохоже на аккуратную внимательную Кристель. Еще больше он испугался, войдя в полутемную комнату и увидев лежащую ничком на кровати Кристель в офисном костюме. Светлые волосы женщины были растрепаны, пальцы судорожно комкали покрывало. Алекс попытался уложить ее удобнее и прикрыть пледом, и вдруг Крис открыла глаза и лихо заехала ему кулаком в скулу. Потом женщина снова потеряла сознание, и Алекс снова испугался. Неужели она уже как-то узнала?!
Но тут Кристель сквозь беспамятство прошептала "Иди к чертям, Эрик!". Алексу стало немного легче. Но если у нее грипп, успеет ли она поправиться за оставшиеся дни? А без нее нет смысла браться за это дело. Вызванный доктор подтвердил худшие опасение Алекса.
"Так, главное не терять присутствия духа. Надо сделать все, чтобы дело не сорвалось. Для начала я должен как можно скорее поставить Кристель на ноги!".
*
Кристель открыла глаза, и тут же снова зажмурилась. В окно било зимнее солнце, которое в такие тихие декабрьские дни светило в ясном небе ярче, чем летом. Вот только тепла от него было маловато.
Осмотревшись, Кристель увидела, что лежит в постели в своей спальне. Голова уже не болела, сознание прояснилось, но остались металлический вкус во рту, резь в глазах и слабость. Превозмогая ее, Кристель откинула одеяло и попыталась приподняться. И увидела, что на ней теплая голубая пижама из мягкой фланели. Вспомнив, что, придя домой, она рухнула на кровать поверх покрывала одетой, Кристель озадаченно моргнула. Кто же переодел ее, уложил под одеяло и дал аспирин (судя по небольшому улучшению самочувствия, женщина поняла, что выпила лекарство)?
В кухне что-то звякнуло, мужской голос чертыхнулся, и Кристель, забыв о слабости, села в постели. Кто-то проник в ее квартиру и до сих пор находится здесь. А она сейчас практически беспомощна. "Кто здесь?" - хотела спросить Кристель, и почувствовала, что у нее совершенно пропал голос, и она может издавать только слабый хрип и шипение. Из кухни раздались шаги, открылась дверь.
- Проснулась, Крисси? - весело спросил Алекс Гудвин. "Теленок" выглядел бледным и усталым, под глазами залегли круги, как будто он не спал пару ночей. Легкая небритость, рубашка помята. Такое впечатление, что Алекс провел некоторое время, не раздеваясь и почти без сна. - Вот и умница.
"Что ты здесь делаешь?" - хотела спросить Кристель. Алекс без труда расшифровал набор шипящих и свистящих звуков, который ей удалось произнести.
- Ну извини, - развел руками он, - ты оставила дверь незапертой, и я обеспокоился. Хорошо, что первым на нее не набрел какой-нибудь воришка или кто-то похуже.
Кристель инстинктивно отодвинулась, когда Алекс присел на край кровати, держа кружку с каким-то розово-золотистым напитком. Лицо мужчины было хорошо освещено солнечным светом, и Кристель увидела его припухший подбородок и разбитую губу. Проследив за ее взглядом, Алекс рассмеялся:
- Ты не помнишь, откуда у меня это украшение? Ну да, ты тогда совсем была плоха. Я увидел, что ты лежишь поперек кровати, хотел уложить нормально, а ты открыла глаза и врезала мне по физиономии. Рука у тебя тяжелая, чуть не снесла мне голову. И что тебе померещилось?
- Извини, - с трудом прошептала Кристель. Голос почти не повиновался ей.
- Пустяки, заживет. Ну-ка, выпей вот это, - одной рукой Алекс ловко подсунул ей под спину и затылок три подушки. Другой рукой он поднес стакан к губам женщины. Кристель отвернулась и взяла емкость.
- Грейпфрутовый сок с медом, первое средство против вирусов, - пояснил Алекс. - И при болезнях горла.
Кристель поморщилась. Она с детства не любила мед. От этой липкой приторной массы ее воротило с души. Но нужно лечиться... Отпив глоток подогретого напитка, женщина прошептала:
- Сколько ты добавил меда? Полфунта?
- Ну, слегка перестарался... Но видишь, уже действует, - пожал плечами Алекс. - Ты уже и заговорила. Я помню, что ты не любишь мед, но сейчас выпей его, как лекарство.
