Два месяца - май и июнь - Жуков безотлучно провел в войсках Воронежского и Центрального фронтов. Он вникал в самые мельчайшие детали подготовки к сражению. Ничто не проходило мимо его внимания. Вот как в это время была построена здесь система принятия решений. Например, донесение командования Центрального фронта в Генштаб от 26 мая 1943 года по вопросу отнюдь не решающему, с учетом масштабов предстоявшего сражения: "С разрешения маршала Жукова и товарища Сталина, Романенко усиливается всего двумя дивизиями - 202 и 170 сд (стрелковые дивизии. - Н. Я.) из резерва фронта. Рокоссовский, Телегин".
Жуков ежедневно, а иногда и несколько раз в день направляет телеграммы Верховному Главнокомандующему, оповещая о принятии тех или иных мер, с просьбой одобрить их Предложения представителей Ставки - Жукова, Василевского, командования фронтов самым внимательным образом рассматривались в Ставке и Генштабе и отправлялись фронтам в виде директив Верховного Главнокомандования. Подготовка к сражению под Курском выдающийся пример коллективной работы Ставки, Генерального штаба и военных советов фронтов.
Безупречной советской разведке удалось не только установить, где и какие силы сосредоточили немцы, но и своевременно выяснить даты перехода в наступление, которые Гитлер переносил. Каждый раз Ставка немедленно предупреждала командование фронтов на Курской дуге об очередном сроке ожидавшегося вражеского удара. Эти предупреждения молниеносно спускались вниз - в цпабы армий, корпусов, дивизий, полков. Доходили до каждого взвода на передовой. Все - от генералов до солдат - настораживались Но опять ничего не происходило...
В штабе Воронежского фронта сложилось впечатление - Ставка не колеблется Воинственный И Ф Ватутин взволнованно внушал руководству Генштаба во второй половине июня.
- Проспим мы, упустим момент. Противник не наступает, скоро осень, и все наши планы сорвутся. Давайте бросим окапываться и начнем первыми. Сил для этого у нас достаточно.
Ватутин обратился к Сталину, который было заколебался. Объединив свои усилия с Василевским, Жуков убедил Сталина не торопиться. Что было не очень легко, почти на 100 дней затянулось предгрозовое затишье на советско-германском фронте - с момента, когда Жуков остановил Манштейна севернее Белгорода и до начала операции "Цитадель".
Нервы у всех наших командующих были напряжены до продела. 30 июня Жуков получает приказ. быть на орловском направлении для координации действий Центрального, Брянского и Западного фронтов. Уже была разработана операция "Кутузов" по отражению вражеского наступления, удар на Орел. На Воронежский фронт отправился Василевский. Там силами Воронежского и сопредельного Юго-Западного фронтов планировалась операция "Румянцев" вслед за оборонительной фазой сражения нанесги удар на белгородско-харьковском направлении.
Все звенья нашей разведки работали с точностью часового механизма - в ночь с 4 на 5 июля удалось установить, немецкое наступление начнется в 3 часа утра. Жуков тут же позвонил Сталину и доложил о принятом решении немедленно провести артиллерийскую контрподготовку. Верховный Главнокомандующий одобрил и просил информировать его почаще о происходившем. "Я почувствовал, - вспоминал Жуков, - что Верховный находится в напряженном состоянии Да и все мы, несмотря на то что удалось построить глубоко эшелонированную оборону и что в наших руках теперь находились мощные средства удара по немецким войскам, сильно волновались и были крайне возбуждены. Была глубокая ночь, но сон как рукой сняло".
В 2:20 утра там, где ожидались удары врага, зарокотала наша артиллерия. Впоследствии выяснилось, что на Центральном фронте оставалось всего 10 миг нут до начала вражеской артподготовки. С нашей стороны рев тысяч орудий, с той стороны огдельные выстрелы, которые скоро прекратились. Командир дивизии П. Гудзь записал: "Гул все нарастал. Запад выглядел мрачно. Сплошная сизо-черная туча пыли и дыма, пересекаемая молниями разрывов, зловещей стеной поднималась к небу Едва ли бессмертному Данте с ею изумительным воображением так рисовался ад в его "Божественной комедии". Подошел к одной батарее, расположенной в 100 метрах от НП. Люди объясняются жестами: голоса никто бы не услышал. Рты все открыты, иначе лопнут барабанные перепонки Мускулистые загорелые тела (гимнастерки и рубашки сняты) блестят от пота. Скорость стрельбы предельная".
Потерпев серьезный, урон, враг смог начать наступление против Центрального фронта с запозданием на 2,5 часа, против Воронежского на 3 часа. Фашисты пошли в атаку не только ослабленные, но терзаемые тяжкими предчувствиями. Ливень снарядов, обрушившихся на них, а наступали опытные солдаты, открыл глаза: русские знают, русские готовы! Жуков же повышал требовательность. На его взгляд, артиллерийская контрподготовка Должна дать больше, огонь нередко велся по площадям, а не по конкретным целям.
В борьбе с полчищами танков исход каждой схватки решался стойкостью и умением бойцов и командиров. Они оказались на высоте и сделали все. что было в человеческих силах, и даже больше. Об этом образно написал генерал И. М. Чистяков, командующий 6-й гвардейской (бывшей 21-й) армией, дравшейся на южном фасе Курского выступа: "На наиболее важных участках плотность танков доходила до 100 и более боевых машин на километр фронта. Сам танк занимает три метра в ширину, и, поэтому можно сказать, что да нас шла стена танков".
Гитлеровские командующие действовали, однако, по шаблону, их тактика была нашим войскам знакома. в острие клина шли тяжелые танки, на этот раз новейшие "тигры", за ними валила масса танков полегче, пехота на бронетранспортерах. Они ломились напролом, до точки выполняя приказ: "Танки ни при каких обстоятельствах не должны останавливаться, чтобы оказать помощь экипажам выведенных из строя машин. Командиры должны идти к своим целям, пока танки сохраняют подвижность. Если же танк подбит, а орудие действует, он должен поддерживать атаку огнем с места". Но только на отдельных участках врагу удалось вклиниться в наши позиции, в подавляющем большинстве случаев его отбивали.
Иногда атакующие не могли пройти и нашего переднего края. Если же они проникали в глубину обороны, то встречали все новые рубежи, прикрытые минными полями, массированный и точный огонь противотанковой артиллерии. Самые оголтелые немецкие танкисты рвались вперед и оказывались в ловушках: стоило их танкам кое-как перевалить через наши окопы, как их поражали с тыла, а бойцы, оставшиеся на местах, отсекали пехоту. На угрожаемых направлениях Жуков и Рокоссовский вводили в дело танки, контратаковавшие слабевшего врага.
Генерал-полковник В. С. Архипов, тонкий знаток танкового боя, так описывает, что происходило с вражескими танкистами,атаковавшими сильную оборону. Вот немецкие танки почти подошли к очередному рубежу обороны. "Это уже близко к перелому в ходе боя, но еще не перелом. Ведь что такое 100 200 метров для атакующего танка? Считанные секунды хода - и он ворвется на наши позиции, В оптический прибор танкист даже ясно различает двуручную пилу и- прочий шанцевый инструмент, притороченный к броне ведущего по нему огонь танка, красные, напряженные лица артиллеристов, мелькающие над щитом противотанковой пушки Еще рывок и... Но рывка нет Нет в эфире голоса командира - убит, ранен или выскочил из подожженной машины. А рядом, свесив пушку, застыл танк Вилли, и сам Вилли тоже повис вниз головой из башенного люка Нет, нет, нет! Закон самосохранения берет верх над холодной логикой, механик водитель уже рванул рычаг, танк пятится и выходит из боя Или уже не выходит Потому что огонь наших орудий одинаково поражает наступающие и отступающие танки".
Повинуясь приказу Гитлера наступать изо всех сил, немецкие генералы посылали в начале Курской битвы свою пехоту в бой на бронетранспортерах "Мы вообще не понимали замыслов вражеского командования в такого рода атаках на сильную оборону", - замечает Архипов. Если "пехота сопровождала свои танки не в пешем строю, а в машинах", то, по его словам, результат один наши "пушки выводили немецкий бронетранспортер из строя не только прямым попаданием снаряда, но и близким разрывом. Пехотинцы либо все погибали под тонкой броней, либо, выскакивая один за другим из поврежденной машины, падали под прицельным пулеметным, артиллерийским и минометным огнем".
