— Наверно, рукой меня под тело держал.
— Вообрази, тебя поднимают. Каковы температурные впечатления?
— Ну, тепло, наверно.
— Что при том произносят?
— „Уже можно забирать“.
— „Уже“ — это когда?
— Сейчас.
— Ты родился в 1951-м?
— Конечно, нет.
— Тебе же понятна разница между „сейчас“ в 1951 году да „сейчас“ в год рождения?
— Ясен хрен.
— Допустим, у тебя головная боль связана с фразой: „Уже можно забирать“. Что могло быть тогда?
— Вообще не представляю.
— Что слово „забирать“ означает?
— Ну принять, отнести, схватить, передать.
— Куда?
— Дошло! Головная боль передалась в настоящее время.
— Ты перенёс эту головную боль до настоящего времени после того, как разрешили боль забрать?
— Бред это.
— Голова болит?
— Прошла».
Прекрасно видно, насколько толкование головной боли — терапевтическая фантазия. Которую пытается навязать пациенту. Уинтер и сам объявляет, якобы дианетикою «стимулируется воображение». Не всё ли равно, признаётся доктор, истинны воспоминания либо нет? Потрясающее саморазоблачение. Инграммы нереальны, следовательно, дианетика ложна. Доктор опреверг её. Последняя книга “Are Your Troubles Psychosomatic?” (1952) — дианетического слова не сыскать.
Хаббард аналогично признаёт: инграммы коверкаются воображением. «Рассказывая про своих отца с матерью, пациент упоминает, и где лежали с интерьером их комнаты. После чего — раз! — оказался в утробе». Хаббарду не верится, «будто мытарства зародыша формируют экстрасенсорные способности, чтобы видеть ему невидимое». Это была б идея неплохая, но зародышу невозможно быть на столь высокой ступени развития.
Вообще роль изменённого состояния сознания при невротизации, психосоматизации не выявлена, респектабельными психиатрами не признаётся. Нередко психоаналитики болезни выводили с эмбрионального происшествия, чем укрывали подлинную невроэтиологию. Даже доктор Уинтер охаивает объяснение комплекса вины зародышевыми чувствами. Вся дианетика видится бегством Хаббарда прочь от уяснения травм его.
Дианетике нет оправдания даже в прагматичности. Во что невротику верится, неважно. Успешны внушения любые. Дианетическому целительству грош цена. Все примеры Хаббарда не стоят одного примера Пёркинса. Дианетика сводится к излечению верой. Которое ничто не доказывает.
Хаббард, однако, такую критику предвидел. «Всякие попытки нечищаемых отвадить от одитования сообщать одитору. Прекращение диатерапии — следствие нечистоты реактивного ума либо совести».
Когда пишу, дни дианетики видятся сочтёнными. Хаббарду нынче не до неё. В 1951 году третья Хаббардова жена, 25-летняя Сара, подала на развод. Называя «паранойяльным шизиком», обвиняя в истязаниях её беременной, в психиатрическом ему диагнозе.
В начале 1952 года Фонд обанкротился. По решению суда выкуплен учитовским бизнесменом, отказавшимся знаться с Хаббардом. Теперь отец одитования живёт уже в Аризоне. Где Хаббардово сайентологическое («науковедческое») товарищество рассылает его филиппики против уичитовской группы, продавая последние Хаббардовы книги, выпуская периодику “Scientology”, торгуя книгами с аудиозаписями Summary Course in Dianetics and Scientology, $382½ штучка. Феникское Хаббард-училище за регистрацию берёт $25, предлагая степень бакалавра сайентологии.
За $98½ вышлют электрописхометр, «отмечающий силу психического напряжения на протяжении диасеанса». Также «выявляющий моменты доспехации-выключения». Согласно листовке Хаббарда, «напрямик одитование неполно без электропсихометра. Безэелектропсихометрический одитор — это слепой охотник». Инструкция Хаббарда “Electropsychometric Auditing” — бесплатное приложение к электропсихометру. За $48½ доступна меньшая модель «моёметр».
Последнее послание Хаббарда клянчит $25 на жизнь, основание бесплатных училищ «по всей Америке», мелкие проекты. В награду членство в новом ордене Злотцев. Иоанн Кэмбэл, ознакомивший Америку с дианетикой за лечение синусита, тоже развёлся. С Уинтеровой сестрой.
А синусит его никуда не пропадал.
Общая семантика, подобная мантика
После дианетики с оргономикой удивляться нечему. Но без одной психиатрической секты знакомство было бы неполным. Речь об «общей семантике» графа польского происхождения Альфреда Габданка Скарбека Кожибского да «психодраме» румынородного психиатра Якова Льва Морено. Здесь абсурдность не столь очевидна, спорна.
Кожибский родился в 1879 году в Варшаве. Формально недоучен. Во время Первой мировой майорствуя на пользу Российской империи, тяжело ранен и выслан артиллерийским экспертом в Америку. Там остался, десятилетие сочиняя “Science and Sanity” — 500-страничную библию общей семантики. Напечатанную в 1933 году полиграфиею Международного графского сообщества противоаристотеликов. Книга — разорганизованная, многословная, философски неграмотная, скучная мешанина заимствованной у специалистов полуправды, неологизмов, идей путаных и метафизики мутной, а также более чем сомнительные спекуляции на психотерапии, неврологии.
Аллену Вокару Риду, что разбирал этимологию слова «семантика», получилось выяснить, якобы слово в черновике “Science and Sanity” не применялось. Зато было дико популярно среди польской интеллигенции.
Нормальные люди семантикой называют учение про значения слов и вообще симоволов. Зато Кожибский это слово растянул и лишил его всякого смысла. По Кожибскому, растительные тропизмы, вроде роста вверх, являются «семантической реакцией». Если младенец отрыгивает еду, чтобы кушать опять, «это блевание стало семантической уловкой на контролирование реальности». У нынешних общесемантиков отождествление «семантики» с «оценкой», «общей семантики» с «изучением и совершенствованием оценивания».
Кожибскому не нравится засилье логики, ложно названной им «аристотельской» (хоть Аристотелю книга посвящена), извращённой вербальными привычками, присущими говорам индо-европейской языковой семьи¹. Особенно выделение подлежащего со сказуемым, упирание на глагол “is” («быть», «являться»). Что «является бisумием». Кожибски не сознаёт «изоморфизма», который используется математиками, Кожибски самим.
«Аристотельская» привычка бывает и другая, связанная с «двузначностью логики» — делением утверждений на ложные-истинные. Конечно, такая дихотомия приложима не всегда. Это логики знали без Кожибского. Которому не дано понять: есть области, где без этой дихотомии никуда. Все «k-значные логики» дедуктивно выводятся всё теми же делениями на ложь-истину. К примеру, человеку досталась ручка со стержнями: красным, синим и чёрным. Утверждение: раз эта ручка ни синяя, ни чёрная, то ручка (синяя) красная, будет (ложным) истинным, если даже логика трёхзначна². Никакая логика не добилась отмены дихотомии, разве только переименования. И стыдиться нечего. Лучше стыдиться общей семантики.
Кожибскому невдомёк: и до него столетиями философы боролися против языковых ошибок. Ни слова про Джона Дьюи — аристотелеборца величайшего. Зато политы грязью почти все главные современные мыслители.
Масштабы самолюбия Кожибского видны всякому, кто знал либо читал его глубже. Себя рисующего величайшим, а свою “Science and Sanity” ставящего на «бессмертную» полку вместе с «Органоном» и «Новым Органоном». Подобно Хаббардовой, общесемантическая терапия призвана вылечить невротика любого диагноза, возвысить каждого до гениальности, сравнимой с коржибсковской. Всеми профессиями, с юриспруденции до стоматологии, нужно руководить общесемантически. Лишь общая семантика мир отвратит от умирания. Вторый выпуск “Science and Sanity” предваряется призывами заставить власти применять общую семантику на практике, пророчествами, что союз общесемантиков останется частью Лиги наций.
