Мясо было выдано, кофе сварен. Но Джой невзначай заметил, что то открывает рот, чтобы рассказать пришедшее в голову, то оборачивается посмотреть на зеркало на кухонном столе. И разозлился: это что же получается, он соскучился по домашнему привидению? И впрямь пора уже набирать «03»! Решительно захлопнул зеркало. Решительно допил кофе. Решительно оделся – без оглядки на возможное присутствие в квартире посторонней женщины… Хм, потусторонней.

Да и вообще, призраки появляются в полночь.

Джой завел машину и внезапно вспомнил всю ночную поездку. Надо надеяться – всю. Просто иногда он как будто выпадал из реальности: то ли от несвойственной ему эйфории, то ли потому что в эти самые мгновения управление брала на себя Инсон, и ее эмоции если не подавляли полностью его собственные чувства, то причудливо с ними смешивались. Так что он не мог четко отделить ее наслаждение поездкой от собственного не приедающегося удовольствия обладать такой классной машиной, которой он так классно управляет… Удовольствия, вполне сравнимого с обладанием красивой и желанной женщиной.

Понукаемые нетерпением Инсон и сдерживаемые осторожностью Джоя (он предусмотрительно огибал по дворам всем известные засады гибэдэдэшников), они выбрались на практически пустую загородную автостраду: середина недели, работающий люд уже давно видит тридевятый сон, гоняет только безбашенный молодняк. Да еще некоторые одержимые призраком-авантюристом уважаемые директора известных фирм.

Джой улыбнулся своему отражению в зеркале.

– Ну что, покатаемся?

И мягко вдавил педаль газа в пол.

А дальше была только ночь, только ровное мощное дыхание мчащегося алого зверя, шелест освещаемой двумя столпами света дороги; ветер, цепляющийся в волосы; огромная луна и летние, не по-городскому яркие звезды над самой головой – протяни руку, достанешь. Джой, вернее, Инсон и протягивала, собирая их, как разноцветные стеклышки в копилку своих будущих воспоминаний.

Он слышал ее восторженные вопли в своей голове, улыбался и…

И, кажется, даже дал поводить. Неизвестно, имела ли Инсон водительское удостоверение при жизни, но сейчас и здесь она управлялась с машиной так же, как давеча с шахматами, – вдохновенно, безоглядно, не колеблясь. И вот странно: его алый зверь, как и домашний зверь Хин, принял ее, полюбил и слушался, какие бы кульбиты она ни выделывала на ночной дороге.

Казалось, это будет длиться вечно: темнота, трасса, скорость – словно они мчались сквозь ночь на колеснице, запряженной пятицветными драконами Ёнванами22. Но начал светлеть восток, и спохватившийся Джой потеснил призрачную девушку за рулем и в собственном теле. Через десяток километров будет очередная гаишная камера, и вообще такими темпами они скоро въедут в соседнюю область. Пора возвращаться. Переполненная впечатлениями Инсон возражала не слишком активно и дремала в нем до самого возвращения в город.

А дома, куда он вернулся усталый, но странно довольный, словно не маялся подростковой дурью-гонками за рулем, а заключал трудную и удачную сделку, предложила ознакомить ее еще и с сексуальными ощущениями.

Опешивший Джой не изумился и не слишком разозлился. Просто среагировал, не задумываясь, – как тогда, когда требуется раз и навсегда отшить непорядочных назойливых партнеров.

– Довольно. Убирайся из меня. Немедленно!

Получилось это у него так, что призрачная девушка даже спорить не стала. Та зона в его мозгу (душе?), которую он определил как Инсон, сузилась до размеров мушки, а потом и вовсе схлопнулась. Вышла, значит. На некоторое время Джой почувствовал себя дезориентированным, даже к стене прислонился – как будто пустота в том месте, где только что находился дух Инсон, вызвала у него головокружение.

– Ну вот и славно, – сказал Джой самому себе и наверняка обидевшейся девушке, кое-как добрел до спальни и рухнул на кровать.

…Ну что ж, по крайней мере, он выполнил почти все желания привидения, и оно не сможет пожаловаться предку, что правнук обошелся с ней неучтиво. И нечего! Пора уже возвращаться к привычному деловито-дневному образу жизни. А то вон референт уже волнуется. Иной мир подождет. Рановато еще с ним общаться.

И с этой утешительной, однако отчего-то не утешающей мыслью он завел машину.

Странности в себе Джой заметил далеко не сразу. Все те же повседневные вопросы, которые необходимо решать, – профи Мария давно уже рассортировала их по мере срочности вплоть до следующего месяца. Все те же проблемы с поставщиками, согласованием, с техникой безопасности на стройках (а не устроить ли уже внезапную проверку, а то что-то расслабились работнички?). Обедал он сегодня прямо за столом – надо наверстывать упущенное. Да и вообще, нет у него теперь компаньона…

Иногда Джой подвисал на несколько мгновений, с недоумением глядя на списки материалов, цифры и графики, словно видел их впервые, но потом в голове прояснялось – а он что, хотел ясности ума и четкости суждений, несколько дней подряд не высыпаясь и ведя избыточно активный образ жизни? Ладно, сегодня сразу после работы рухнет спать…

В дверь заглянула секретарь и воскликнула странно восторженным, не похожим на обычный задиристо-деловой голосом:

– Спасибо большущее! Но по какому поводу?

Поначалу Джой подумал, что повысил-таки ей оклад, но сообразил, что опять забыл, скотина неблагодарная! Тогда что он такого, судя по виду Марии, приятного сделал?

Женщина сама объяснила – что. Распахнула дверь, и Джой увидел на ее столе гигантскую, высотой ему по грудь корзину цветов. Неуместно пышная; кричаще, базарно-ярко оформленная, она так бросалась в глаза, что затмевала всю стильную приемную.

Мария сияла.

– Там открытка воткнута: «Драгоценной от Джоя, с благодарностью». Но к чему это? Восьмое марта прошло, до моего дня рождения далеко…

Теперь он смутно припомнил, как перед обедом нашел сайт цветочного магазина. Внезапно пришедшая в голову мысль подарить референту цветы тогда ему показалась удачной. Но почему?

– Н-ну… – промямлил Джой с тщательно скрываемым смятением, – я подумал, что цветы украсят… интерьер. Ты же не против? Помнится, ты любишь, когда мужчины дарят цветы.

– Люблю, конечно! – Мария ходила вокруг грандиозного букета, поглаживая, рассматривая и обнюхивая. Джой прислонился к косяку, издали подозрительно приглядываясь к собственному подарку. – Муж дарил мне цветы всего три раза за всю нашу совместную жизнь. Первый раз на свадьбу, второй на рождение сына, а третий на пятидесятилетие. А ведь знает, паршивец, как я их люблю! Вот все вы, мужики, упертые!

– Это я-то? – оскорбленно осведомился Джой. – Где ты найдешь еще такого шефа? Тебя слушается, цветочки дарит…

– Ну ты-то у меня золотой! – Мария, подтанцовывая, подошла к Джою, привычно огладила лацканы его пиджака и смачно, от души, расцеловала в обе щеки. – Дай бог тебе здоровья!

Ощутив внезапно накатившее раздражение, Джой перехватил одной рукой обе ее руки и слегка потряс ими в воздухе, словно привлекая внимание к своим словам.

– Мария, давно хотел тебе сказать: мне очень не нравится, что ты меня… лапаешь!

Крепко сжал ее запястья и отпустил. В следующее мгновение он был готов отхлестать себя по губам, но поздно. Мария безмолвно смотрела на него, медленно багровея.

– Мария, я… – начал Джой, сам толком не зная, что хочет сказать. Извиниться?

Секретарь резко отвернулась, села за свой стол, спрятавшись за монументальным букетом. Джой постоял еще и вернулся к себе, так осторожно прикрывая за собой дверь, словно боялся, что та сорвется с петель и поддаст ему по заду.

И поделом бы.

Он задумчиво прошелся по кабинету, изучил пейзаж за окном, видя его словно впервые – в какой-то мере так оно и было! – высотные здания бизнес-центров, зеркальные стекла центральных банковских офисов. Деловой район города, куда он не так давно перебрался со своей фирмой: престиж требует… Джой сел в кресло, аккуратно выровнял бумаги по стопочкам, положил ручки параллельно, смахнул невидимую пыль с клавиатуры.