— А разве ты этого не хочешь?
Но он, как всегда, оказался непредсказуем. Ответил прямо:
— Хочу.
Посмотрел ей в глаза так, словно вглядывался мимо своего отражения в них, и Наталья, спрятав от него лицо, принялась отчаянно потрошить свою рыбину вилочкой. Пора уже перестать надевать на мужчин собственную маску. Они не такие. Они не любят намеков, понимают их совсем не так, как рассчитывают девушки. Они — существа другого уровня, с другими целями. Это иногда повергает слабое население планеты в слезы. Как сильны и элегантны они в миру, и как уязвимы в постели!
— Макс, — пробормотала она извиняющимся и нарочито ласковым голосом, — я думала, мы договорились вести себя, как друзья…
— Насколько я помню, именно ты была против такого договора.
Чтобы взять себе тайм-аут и призвать на помощь остатки дипломатичности, Наташа принялась намазывать на гренку сырный соус. Потом протянула этот бутерброд Максиму.
— Это тебе, — улыбнулась она с трудом от волнения. Он сильнее, чем привык быть с ней. Вот так, одним взглядом, он может сломать ее, но почему-то не делает этого. Наташа держала протянутую ему гренку и видела, как дрожат собственные пальцы.
— Спасибо, — благосклонно принял он подношение и, откусив, прикрыл глаза от удовольствия.
Чтобы не заставлять ее мучится дальше, выдумывая отговорки, просто поднял свой бокал:
— Давай выпьем за тебя! За девушку, которая удивляет меня до сих пор, начиная с того, что прекрасно готовит, и заканчивая тем, что стойко говорит мне «нет» уже не в первый раз.
Хоть Наташа и чувствовала свою вину, но в голосе Максима упреков или обид не слышала. Он улыбался ей — настолько легко, что ямочки на щеках даже не были заметны. Тысячи огоньков — казалось, что тысячи! — отражались в его бокале и в глазах. Наташе хотелось верить, что и она сейчас выглядит в свете свечей так же привлекательно. Сделала глоток вина и ощутила себя невероятно взрослой: романтический ужин вдвоем, точнее, романтический пикник… Мужчина рядом — красивый, мужественный, сексуальный… По его лицу так трудно угадать: то ли он безукоризненно серьезный, то ли неисправимо легкомысленный. Поставили свои бокалы на паркет, за пределы ковра, чтобы не пролить, и снова принялись за рыбку вперемежку с невесомыми разговорами.
Наташе показалось, что ей Максим подливает больше, чем себе. Хотя это вполне объяснимо: пищу она всегда запивает большим количеством жидкости. А когда закончили свою трапезу, Наташа уже чувствовала себя полноценно пьяной. Изо всех сил старалась сосредоточиться, но зрение было таким, словно кружится голова. Очень удачно отнесла все тарелки на кухню: ничего не рассыпала и не уронила.
Потом вернулась к Максиму, закрыв за собой дверь комнаты, и сев на сей раз к нему поближе из-за отсутствия «стола», снова взяла свой бокал. Мужчина обнял ее, и они так и сидели на полу, опершись спинами на диван. Максим только с Наташей понял, как удобно с девушкой-левшой. Вот сейчас, например, их «второстепенные» руки заняты объятиями, а «ведущие» держат бокалы. Точно так же «ведущими» руками можно было бы искусно и ловко ласкать друг друга…
— Я поняла! — воскликнула девушка. — Раз я по трезвому не делаю то, что ты хочешь, так ты решил напоить меня!
— Что ты! Я никогда не соблазняю девушек таким образом! Пьянеешь?
— Да. Я уже не могу остановить свой взгляд на чем-то конкретном.
— Да ну, брось! Мы еще даже бутылку до половины не допили! Да по тебе и не скажешь. Ходишь пока не зигзагами, глаза… — Макс заглянул ей в глаза, — ясные, еще открытые… Может, ты просто боишься быть пьяной?
Да уж! По пьяни она такую ошибку совершила! Хотя потом протрезвела и совершила ее еще раз, и еще… Впервые напилась до такой степени — в день своего шестнадцатилетия. Ее день рождения — это вообще какая-то проклятая дата. День смерти малыша-брата. Ведь поклялась однажды самой себе, что никогда больше не будет отмечать. Зачем же нарушила эту клятву?!..Наутро отвратительно себя чувствовала, но у Сани оказались с собой таблетки «антипохмелина». Саня все предусмотрел. Или спланировал? Сам он не пил, заказывал коктейли только ей…
— Да, очень боюсь, — призналась она. — Я себя плохо контролирую.
Саня в ночном клубе на такое же заявление ответил: «Я буду тебя контролировать»… А Максим — сейчас — сказал:
— Тогда не пей больше.
И от этих слов в Наташе проснулось полнейшее доверие к этому мужчине. Улыбнулась и призналась ему:
— Мне нравится это состояние. Я становлюсь смелее, раскованнее… Нравлюсь себе больше. Я с удовольствием выпью еще, если ты пообещаешь, что не воспользуешься этим…
— Я тебе обещаю! — сказал Макс тихо, но убедительно. И добавил: — Только наверняка, в твоем журнале такой романтический вечер должен заканчиваться соответствующим сексом…
И девушка отвела взгляд.
— Да, ты прав, — призналась она, — но там ТАКОЕ советовали делать! Я на это никогда не решусь! Поэтому я решила сократить программу и все, что должно быть после ванны, просто вычеркнула.
— А еще будет ванна?! — Максим аж открыл рот от удивления. И спохватился: — Слушай, но ведь можно же просто немного отклониться от алгоритма из журнала! А ты совсем отказываешься…
— Макс, я не готова сегодня… — принялась девушка смущенно бормотать. — Я не рассчитывала… Знаешь, причина так банальна… Не обижайся! Давай завтра? А, нет, ты работаешь завтра. Послезавтра?
— А в чем причина? — не отступал парень.
— Мне надо сделать эпиляцию, побриться, надеть красивое белье…
— И все?! А что мешало сделать это к сегодняшнему вечеру? — удивился он настолько чистосердечно, что Наташа поняла: объяснения надо подобрать посерьезней.
— Я так долго этого ждала, — выдвинула она следующую версию, — и очень хочу, чтобы все было идеально…
— Посмотри вокруг! Послезавтра будет идеальней, чем сегодня?
И Наташа опустила голову: снова не убедительно. Много еще говорила Максиму. Что комплексует по поводу своей фигуры — Макс возразил, что тело у нее отличное, стройное и очень притягательное. И снова ничем не смогла парировать: Макс видел ее голой, и то, что он видел, ему нравилось совершенно бесспорно. Смущенно призналась, что несмотря на весь свой сексуальный опыт в постели она так ничего и не умеет и боится разочаровать Максима — тот сказал, что сам позаботится и о себе, и о ней, ей надо будет только расслабиться и получать удовольствие.
Когда понял, что согласия на словах от нее не добьется, решил попробовать соблазнить ее молча. Целовал ее сначала аккуратненько, словно не преследуя никаких целей, но Наташа отвечала с таким удовольствием, что он сам заводился не на шутку. Когда его действия приняли очевидно интимный характер, и сомнений в его целях не было даже у пьяной Наташи, она вдруг стала вырываться из его объятий.
— Малышка, ну пожалуйста! — попросил он с отчаянной мольбой в голосе. Держал ее за руки и не отпускал.
— Ты всегда так уговариваешь девушек: «ну пожалуйста»? — высокомерно усмехнулась Наташа, хотя сама ужасно волновалась.
— На тебя не действуют другие методы, — признался Макс смиренно. — Мне остается только просить.
В его взгляде было столько покорности и одновременно желания, что Наташа уже готова была согласиться — просто ради него, ради любимого человека… Вдруг осознала, что они уже не в первый раз могут, наконец, перешагнуть эту черту. Но всегда зачем-то друг другу отказывают… Вот и сейчас, возможно, если бы он проявил полнейшее равнодушие, ей самой захотелось бы навести в его мыслях порядок. Так было всегда: тот, кто проявляет инициативу — непременно получает отказ. Может, пора уже отменить эту традицию? Но соглашаться сейчас как-то не хочется… Своих предыдущих мужчин она соблазняла сама и тогда чувствовала себя комфортнее. «Вы оба лидеры… — говорила Валентина Валерьевна. — Но два солнца на одном небе — это невозможно. Кто-то должен уступить. Сомневаюсь, что это будет Максим…»
— Пойду наберу тебе ванну. Я купила классную пену! — Наташа попыталась подняться на ноги, но Максим дернул ее за руки обратно на ковер. И Наташа уже на полном серьезе напомнила: — Ты обещал не заставлять меня!
