— Признайся, ты это нарочно!

Вайолет вышла вслед за братом в сад и обнаружила, что он занят какими-то странными манипуляциями с прибором, названным им гипсометром.

— А? Что ты сказала?

— Я сказала, что ты сделал это нарочно! Ты специально так вырядился, чтобы опозорить меня перед Шейлой!

Вэлиант сдвинул на лоб очки для плаванья.

— Какой Шейлой? — спросил он.

— Моей школьной подругой! Проснись! — взорвалась Вайолет. — Перед девочкой, с которой мы вместе пришли!

— Ах да! А где она сейчас?

— В моей комнате. Я…

Вайолет бросила взгляд на окно своей комнаты на верхнем этаже и увидела, что Шейла Рао наблюдает за ними.

— В общем… — сказала она, понизив голос. — Ты мог хотя бы глупостей не говорить!

— Каких глупостей?

— Для начала мог бы не начинать свою любимую тему про шпионов…

Вэлиант пожал плечами:

— Кики сказала, что кто-то пытался проникнуть в дом.

— Вполне возможно, это была самая обычная воровка. А как тебе могло прийти в голову сказать, что папа с мамой арестованы? Ты прекрасно знаешь, что они сейчас в Ирландии…

Вэлиант покачал головой:

— Я бы на твоём месте не был в этом так уверен.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я хочу сказать, что они нам просто наврали! Говорили, будто едут на конференцию в Дублин, а сами…

— Кошмар! — воскликнула Вайолет.

Она на секунду задумалась, затем направила на Вэлианта указательный палец и произнесла:

— Как бы то ни было, не думай, что тебе это так просто сойдёт с рук. Гипсометр! Тьфу! Шпионы! Что ещё ты выдумаешь?

И с этими словами она быстро пошла прочь. До того как вернуться к Шейле, ей обязательно надо было поговорить с Кики.

Оставшись в одиночестве, Вэлиант установил наконец гипсометр на штативе и направил его на западный угол дома.

Ред Касл, хозяевами которого супруги Твист стали всего два месяца назад и который они считали очень удачным приобретением, был одним из тех старых особняков в викторианском стиле, которые встречаются в центральных районах Лондона на каждом шагу. Три этажа здания завершала покатая крыша с рядом чердачных окон. На Кинг Генриз-роуд выходили высокие узкие окна, несколько застеклённых балкончиков и угловая башня — тот самый Юнион Джек.

С другой стороны дома простирался огромный сад. Он был похож на множество других лондонских садов с их розовыми кустарниками и самшитовыми изгородями. Единственное отличие — большой фонтан из какого-то блестящего чёрного камня, который уже неизвестно сколько времени не работал. В центре его возвышался сокол, искусно высеченный из того же чёрного камня.

— Что ты на это скажешь, Персиваль? — (Так Вэлиант называл сокола.) — Много странного происходит в Ред Касле…

Вэлиант заглянул в окуляр гипсометра.

В умелых руках этот замечательный инструмент измерял на расстоянии высоту, длину и глубину любого строения.

— Всё именно так, как я и думал!

Вэлиант записал в блокнот полученные данные, размышляя над тем, как люди порой заблуждаются, полагаясь на первые впечатления.

Он единственный понял, что дом скрывал в себе самую настоящую тайну. А вот Вайолет ничего не заметила. Она даже не поняла, почему он так оделся.

Если бы сестра спросила, Вэлиант объяснил бы, что очки для плаванья, имевшие градуированные линзы, нужны ему, потому что он потерял обычные очки. Что он обулся в походные ботинки, потому что в глубине сада лопнула водопроводная труба и образовалась большая грязная лужа, а ему именно там надо было установить штатив. С велосипедным шлемом ещё проще: произведя измерения дома, он собирался залезть на ограду, чтобы заснять всё на видеокамеру. И шлем нужен был на случай падения.

— Всё так удивительно просто, Персиваль! — сказал он каменному соколу.

Вэлиант и не заметил, что Шейла Рао из окна комнаты Вайолет продолжала следить за каждым его движением.

Прижавшись лицом к стеклу, Шейла ещё некоторое время наблюдала за Вэлиантом, пытаясь понять, чем он занимается, и размышляя о том, какой же он всё-таки забавный.

Он был на год или на два младше своей сестры, но походил на неё удивительным образом: тот же вздёрнутый нос, высокие скулы и такое же веснушчатое лицо.

— Я поняла, Кики! Итак, эта женщина возилась с замком. А потом?

Из-за прикрытой двери доносился голос Вайолет. В ответ послышался глухой рокот, заставивший Шейлу улыбнуться. Она никогда раньше не видела настоящих женщин-маори. В реальной жизни, разумеется. Потому что по телевизору она несколько раз смотрела документальные фильмы о выходцах из Новой Зеландии, славящихся на весь мир крепким телосложением и поразительными татуировками.

Она вспомнила слова Кики о человеке, пытавшемся проникнуть в дом, что это была «женщина, переодетая мужчиной».

Женщина, которая спрятала под париком свои длинные волосы? Но зачем ей это понадобилось? Вот вопрос, на который следовало найти ответ. Впрочем, не только на него.

Неужели родителей её новой подруги действительно арестовали за то, что они забрались на…

— …И когда я открыла дверь, то оказалась с ней лицом к лицу! Совершенно неожиданно! — Голос Кики прозвучал так громко, что Шейла вздрогнула. Она заколебалась, потом любопытство взяло верх. Девочка вышла из комнаты, спустилась по лестнице и направилась в гостиную, обставленную тяжёлой старинной мебелью.

На цыпочках Шейла прошла по толстым коврам и остановилась в нескольких шагах от приоткрытой двери, из-за которой доносились голоса Вайолет и Кики.

— В общем-то эта женщина совсем не походила на воровку, — говорила гувернантка. — Но прежде всего она не походила на женщину! На ней был мужской пиджак и мужские брюки. Отличного покроя! А на подбородке у неё была родинка.

— Родинка?

— Да, небольшая родинка в форме клубнички. И когда я попыталась задержать её…

— У тебя в руках остался её парик.

— Не только! Ещё вот этот значок. Должно быть, я оторвала его с лацкана пиджака. Глянь-ка: красная буква «Р» на серебряном щите… Что бы это могло означать?

— По правде говоря, не знаю… А теперь расскажи мне о маме с папой, — неожиданно поменяла тему Вайолет. — Им надо было попасть в историю именно сегодня, когда я пригласила к нам в дом подругу? Кто теперь объяснит Шейле, что…

Гувернантка, словно старый паровоз, с шумом выдохнула воздух.

— Ko Maru kai atu, ko Maru kai mai… — произнесла она на своём родном языке.

— Что это значит? — спросила Вайолет.

— …Ка ngohe ngohe! Вот что это значит! Тебе следовало бы отвечать любовью тем, кто тебя любит, девочка моя! И не стыдиться своих родителей.

— А я и не стыжусь! Только… Только иногда мне хотелось бы иметь немного более нормальных родителей, вот…

Тут Шейла заметила на полке книжного шкафа фотографию в рамке и ахнула от изумления. Она вошла в комнату, где разговаривали Вайолет с гувернанткой, и взяла фотографию в руки.

— Вайолет…

— Шейла! Извини, я…

— Так это и есть твои папа с мамой?

С этими словами Шейла показала фотографию, на которой были запечатлены ещё довольно молодые мужчина и женщина. У обоих были огненно-рыжие волосы.

— Да, — призналась Вайолет. — Видишь ли, они…

— Не могу в это поверить! — воскликнула Шейла. — Билли Твист и Кэролайн Эшенден! Знаменитые Пираты Радуги! Самые знаменитые английские экологи всех времён!

— Ты хочешь сказать, что ты…

— Ещё бы! Я знаю о них всё! Я подписываюсь на «Гриншип» — журнал, который они основали. Я восхищаюсь ими, как никем другим! А зачем они сегодня утром поднялись на Биг-Бен?

— Чтобы вывесить транспарант в знак протеста против охоты на китов в Северном море, — вмешалась Кики.

— Правда? Вот здорово! — восхитилась Шейла.

При этом гувернантка-маори выразительно взглянула на Вайолет.

— Вот тебе и ответ, — сказала она, встала со стула и добавила: — Я оставлю вас одних, не буду мешать…