– Уже поздно, дядя Вигор. Можно будет закончить работу завтра.

Тот недовольно махнул кронциркулем.

– Я сплю всего несколько часов в день. А когда вот так тихо, мне лучше работается.

Рейчел сняла с трезвонившего аппарата трубку.

– Pronto[7].

– Sono Bruno Conti, – устало произнес мужской голос, – dottore di recerco da Centro Studi Microcitemia[8].

– Дядя Вигор, – прикрыв трубку ладонью, сказала Рейчел, – это доктор Конти из лаборатории исследования ДНК.

Вигор замахал рукой, требуя трубку.

– Много же им потребовалось времени.

Пока дядя быстро говорил о чем-то с исследователем-генетиком, Рейчел разглядывала череп. Увидев полустертые письмена на макушке, указывающие судьбоносную дату, она поняла, в чем причина нетерпения Вигора. Конец света предсказывали испокон веков – начиная с древних майя с их пророческим календарем и кончая паникерами, испугавшимися начала нового тысячелетия в 2000 году.

Но чем этот раз отличается от всех предыдущих?

Голос Вигора стал более разгоряченным, затем дядя быстро положил трубку. Только сейчас Рейчел обратила внимание на темные круги у него под глазами.

– Что сказали в лаборатории? – спросила она.

– Там подтвердили мои оценки возраста черепа и книги.

Он указал на Евангелие от Фомы, переплетенное в человеческую кожу. В сотый раз Рейчел захотелось узнать, зачем кому-то понадобилось это делать. Да, в свое время книга считалась ересью. В ней отрицалось, что религиозная ортодоксальность является единственным путем к спасению, и параллельно утверждалось то, что в любом человеке есть путь к Богу, и достаточно только открыть глаза и идти по нему.

Ищите, и найдете[9].

И все же, ересь или нет, зачем переплетать такую книгу в человеческую кожу?

– Так каков же возраст книги и черепа? – спросила Рейчел.

– В лаборатории их отнесли к тринадцатому веку.

– То есть никак не к третьему, на что намекает арамейское письмо? Следовательно, это не может быть подлинный иудейский талисман, подобный тем, какие в прошлом находили археологи.

– Не может. Как я и предполагал. По всей вероятности, это копия, снятая с оригинала. На самом деле сам череп принадлежал не еврею.

– Откуда вам это известно?

Вигор жестом пригласил племянницу подойти ближе.

– Пока ты спала, я изучал структуру черепа и конформационную анатомию. Перво-наперво, череп мезокранический.

– То есть?

– Он широкий, при средней высоте. Кроме того, обрати внимание, что кости скул толстые, глазницы округлые, а носовые кости плоские и широкие. – Взяв череп, Вигор перевернул его. – И посмотри на зубы. Резцы острые, словно заступы, чего никак нельзя сказать про средиземноморские народы.

– В таком случае, откуда же этот череп?

Повернувшись к племяннице, пожилой прелат постучал кронциркулем по своим записям.

– На основании измерений различных параметров – расстояния между глазницами, глубины предносовой кости, степени прогнатии[10] – я бы сделал вывод, что это череп уроженца Восточной Азии, кого в прошлом называли монголоидами.

Рейчел с уважением посмотрела на своего дядю, в который раз убеждаясь в том, что он не просто священник.

– То есть этот череп попал сюда откуда-то с Дальнего Востока?

– Как и книга, – добавил Вигор.

– Книга?

Вигор посмотрел на племянницу поверх очков.

– Мне казалось, ты слышала мой разговор с доктором Конти.

Рейчел покачала головой.

Монсеньор положил ладонь на сморщенную кожу переплета с жутким зашитым глазом.

– Если верить данным доктора Конти, кожа переплета и череп обладают идентичным набором ДНК. Они имеют одно и то же происхождение.

До Рейчел не сразу дошел истинный смысл слов дяди. Она сглотнула подкативший к горлу клубок желчи.

Тот, кто изготовил эти талисманы, использовал одно и то же тело. Кожа пошла на переплет, а из черепа была сделана вот эта реликвия.

– Я попросил лабораторию на основании аутосомных и митохондриальных ДНК определить расовую принадлежность, и тогда, возможно, удастся сузить круг источников происхождения этих реликвий, – продолжал Вигор. – Брат Иосип послал мне их с каким-то умыслом. Времени у нас в обрез. Иосип знал, что я смогу помочь, поскольку у меня есть доступ к ресурсам, которые для него закрыты.

– Таким, как лаборатория анализа ДНК.

Вигор молча кивнул.

– Тогда почему брат Иосип просто не написал вам письмо?

– Кто сказал, что не написал? – хитро подмигнул прелат.

Услышав это откровение, Рейчел нахмурилась.

– В таком случае, почему вы мне ничего не сказали?..

– Я сам обнаружил это всего четверть часа назад. Когда изучал череп. Я хотел закончить измерения, а тебе нужно было поспать. Затем раздался звонок, и мое внимание переключилось на новости из лаборатории.

Рейчел посмотрела на череп.

– Покажите.

Перевернув череп, Вигор указал отверстие, в которое входит спинной мозг. Включив крошечный фонарик, он посветил внутрь.

– Где еще можно спрятать тайное послание?

Придвинувшись ближе, Рейчел склонилась, заглядывая в череп. На внутренней поверхности алела капелька воска, подобная печати на папской грамоте. На воске были аккуратно вырезаны крошечными буквами латинские слова. Рейчел мысленно представила себе, как отец Иосип выводит каждую буковку, орудуя каким-то остроконечным инструментом на длинной ручке через узкое отверстие в основании черепа.

К чему подобная предосторожность? У этого человека мания преследования?

Молодая женщина вчиталась в послание.

– «Помоги. Приди к Аральскому морю», – перевела она вслух с латыни.

Рейчел нахмурилась. Аральское море затерялось в Средней Азии, на границе Казахстана и Узбекистана. Это пустынные, безлюдные места. Она также вспомнила, что ее дядя по морфологическим признакам определил, что череп принадлежит уроженцу Восточной Азии. А что, если брат Иосип пришел к такому же выводу? И расовые признаки реликвий заставили его покинуть Венгрию и уехать на Восток, чтобы продолжить поиски там? Но если это действительно так, что он ищет и почему такая скрытность?

Прищурившись, Рейчел также разглядела под латинской надписью цепочки крошечных арабских цифр.

Вигор правильно определил, что привлекло внимание его племянницы.

– Указания долготы и широты.

– Чтобы точно определить какое-то ключевое место. – Молодой женщине не удалось скрыть недоверие, прозвучавшее в ее голосе. – Брат Иосип хочет, чтобы вы встретились с ним именно там?

– Похоже на то.

Рейчел нахмурилась. Ей не хотелось, чтобы ее дядя отправлялся куда-то к черту на рога на основании лишь какого-то загадочного послания священника-скитальца, исчезнувшего почти десять лет назад.

Вигор поставил череп на стол.

– Я отправляюсь в путь на рассвете. Нужно будет успеть на первый самолет до Казахстана.

Слова дяди вызвали недовольство Рейчел, однако по долгому опыту она знала, что переубедить его невозможно. Она остановилась на компромиссе.

– Без меня вы никуда не поедете. А у меня как раз остался неотгуленный отпуск. Так что никакие отговорки не принимаются.

Вигор улыбнулся.

– Я надеялся услышать от тебя эти слова. Больше того, я тут подумал, не связаться ли нам с директором Кроу; быть может, он выделит нам какую-либо помощь на месте.

– Вы хотите привлечь «Сигму»? И только из-за какой-то надписи, сделанной в тринадцатом веке на черепе, предсказывающей конец света?

При мысли об этом Рейчел закатила глаза. В прошлом они с дядей уже контачили с «Сигмой», и молодая женщина определенно не имела ничего против того, чтобы снова встретиться с коммандером Пирсом. Вот уже несколько лет они то сходились, то расходились, и в конце концов их отношения переросли просто во взаимную дружбу. Что временами приносило свои преимущества. Но оба понимали, что эта связь, разделенная большими расстояниями, долго не продлится. И все же… Рейчел еще на мгновение задержалась на этой мысли, затем прогнала ее. Нет смысла беспокоить научных и военных экспертов «Сигмы» подобными пустяками.