- Да не бегаю я по лесу! Сижу под твоими окнами и вою, - остановил Василису Серый Волк.
Девушка развернулась и ревниво высказалась:
- А чего тогда слухи пошли, что ты за девицей в соседнем лесу приударил, той, которая в красном плаще ходит?
- Василиса, да ребенок она. Просто в лесу заплутала, а я помог, вывел к деревне.
- Да, а что Василису Прекрасную на себе возил и в нее превращался!
- Так, это надолго, пошли, в саду позавтракаем, - позвал Бессмертный Ивана.
А юноша изумленно слушал, как отчитывала Василиса Волка, а тот всегда находил оправдания, прикрываясь велением Кощея.
- Ревнивая и глупая, - грустно вздохнул Бессмертный. – Тяжело придется Волку.
- Так он никуда не уйдет?
- Да куда ему идти-то, коли сердце здесь оставит? Смысл?
- Нет смысла. Ой, Кощей, мне яйцо твое вернули.
Бессмертный усмехнулся, обнимая Ивана за плечи, склонился к нему и тихо прошептал:
- Совсем замучил людей, уже даже яйцо тебе вернули, чтобы ты меня убил.
Иван вывернулся и гневно воззрился на Кощея:
- Я не буду…
Кощей кивнул ему, не давая закончить гневную тираду.
- Я знаю, Иван, и уже не прошу об этом. Я счастлив, а когда счастлив, о смерти и не помышляю.
***
Сидя под большим деревом, на ветвях которого сидела жар-птица, они чинно пили чай после плотного и сытного завтрака. Иван подкармливал птицу. Она клевала хлебные крошки с ладони юноши, чем очень радовала его. Он был горд тем, что птица доверилась ему и не обижалась за хвост.
- Вот отрастут перья, и сможешь встать на крыло, - ласково ворковал Иванушка с птицей, а Кощей, чуть сощурив глаза, за ними наблюдал.
- Что толку от крыльев, коли летать не дают, - тут же отозвалась жар-птица человеческим голосом.
Иван опешил вначале, а потом заулыбался, переглядываясь с Кощеем. Тот потешался над восторгом Ивана, качая головой от наивности юноши.
- Ты не серчай, голубушка, как только оклемаешься, так и выпустит тебя Кощей, - заверил ее Иван, рассматривая райскую птицу. Она горела вся огнем, даже клюв и тот был золотым.
- Не отпустит, - жалобно пропела птица.
- Отпустит, не думай плохого, - тихо прошептал Иван и погладил ее по голове пальцем.
- Добрый ты, Иван, - завела надоедливую песню жар-птица.
- Да, знаю, мне все это говорят в последнее время слишком часто, - буркнул Иван, да стряхнул крошки с ладони.
Устал он от снисходительных ноток, от сочувствия в глазах, словно прокаженный какой. Сел Иван за стол, да больше и не слушал птицу, которая запела грустную песню о том, как плохо ей в неволе.
Кощей понаблюдал за Иваном и тихо произнес:
- Не слушай ее, птица она. Всё по птичьим меркам меряет. Небо, так всё. Ветер, так в крыльях. А перья дергают, так всё лучшее людям. А то, что без хвоста ни одна птица не летает, в голове у нее не укладывается. Виноват я у нее постоянно. Сколько раз повторял ей, что головой думать надо. Всё без толку, только и твердит: свободу, я должна нести людям счастье и свет. Бьюсь с ней, бьюсь. Из лап таких, как халиф, вытаскиваю, а всё крайний.
- Пойдем отсюда, надоело ее слушать, - попросил Иван, у которого на душе кошки заскреблись.
Ведь прав был Кощей, беречь надо такое глупое счастье.
- Подожди, к нам гость идет дорогой, - остановил его Кощей и, жестко улыбаясь, воззрился куда-то за деревья. Туда уходила тропинка, и Ивану не было видно, кого дожидается Бессмертный. Чай давно остыл, птица затихла, а гость не спешил появиться. И когда Иван уже хотел второй раз встать из-за стола, юноша, наконец, увидел гостя. Вдоль по тропинке неспешным шагом шел очень статный великан в синих одеяниях, весь в тине и водорослях, которые даже в длинных густых седых усах застряли. Зеленоватая кожа подсказал Иванушке, кто ему яйцо отдал.
- Ну здравствуй, Кощей Бессмертный, что же ты так в гости зовешь, что нет сил отказаться? – пробасил гость.
- Так вопросы появились, как не позвать, Водяной, царь морской, - в тон ему насмешливо ответил Кощей и встал с места.
Обнялись они с великаном, и враз тот стал такого же росту, как и Бессмертный.
- Садись, чай испей с нами, - пригласил гостя Кощей.
Водяной покивал, напряженно глядя на Ивана. Сел за стол, и появилась перед ним чашка с позолоченным блюдцем.
- Ну, рассказывай, - не дав гостю даже испить чаю, сразу перешел к расспросам Бессмертный.
- А что рассказывать? – удивился Водяной. - Ты пригласил, ты и говори.
- Как скажешь, - согласился Кощей. – Болото свое убери, Ивана больше не тронь и в свои темные игры не впутывай.
- Ничего я не нарушал, так нечего со мной так говорить, - одернул Бессмертного Водяной, сверкнув глазами.
- Нарушил территорию, посягнул на мою жизнь, занимался подстрекательством. Продолжить? – уточнил Кощей, поглядывая на Водяного.
- Наговариваешь. Болото у тебя не я разлил под боком. Я еще твоему Волку сказал, что это всё люди. Лес рубят, вот топи и получаются.
Иван вспомнил, как брат приказал выстроить частокол, чтобы отгородиться от леса, из которого идет вся нечисть.
- А яйцо твой Иван уронил, щука не сумела его передать, пришлось самому гонцом быть. И подстрекательством не занимаюсь.
- Да ну, - не поверил ни слову Кощей. - Сказка в этот раз просто по чистой случайности не так пошла?
Водяной вдруг раздался в плечах, борода волнами пошла. Голос Водяного стал раскатистым, как волны бушующего моря.
- Да. Случайно! Случайно болото разлилось, случайно Иван свалился в него, всё случайно! Так же случайно, как в первый раз Иван яйцо забыл у щуки взять. А, Иван? Отчего не вспомнил о нем? Что помешало?
- Так Кощей пришел, - стал объяснять Иван, растерянно оглядываясь на Бессмертного.
А тот сидел, глаза отводил, словно жар-птица была намного интереснее, чем разговор за столом.
- Во-о-о-от! – радостно вскочил Водяной, указывая пальцем на Ивана. – Во-о-о-от! Так кто не по правилам играет? А? Кто мою лягушку Волку отдал? Только бы Иван ее не нашел. Кто стрелу старшего брата направлял?
- Угомонись, - устало отмахнулся Кащей от крикливого Водяного и тот враз жабой стал. – Достал со своей лягушкой. Ну не твоя она, не твоя. Никогда ею не была и не будет.
- Ква! - возмутился Водяной.
- У тебя и так утопленниц не пройти по болоту спокойно, всё за ногу цепляются, что оступиться и провалиться в топь - дело обычное, - примирительно ответил Кощей, с улыбкой глядя на Водяного.
- Ква! Ква! – жаба воинственно прыгала на Бессмертного, грозно раздувая бока.
- Остынь, сказал же. Не твоя она и не будет твоею.
Жаба замолчала, а потом спрыгнула со стола, ударилась оземь и превратилась опять в великана.
- Так знай, и он твоим недолго будет.
- Сколько будет, всё мое. Только узнаю, что руку приложил, море твое иссохнет, как и болота и реки.
- И что тогда? – с вызовом набросился на Кощея Водяной. - Всё живое умрет! Ты об этом подумал!
- Ну так и подумай, прежде чем мне угрожать. Я постоянно о вас, смертных, думаю. И днем и ночью, души подсчитываю, да места приглядываю.
Водяной отшатнулся от Черного бога и, так и не сказав ему больше ничего, ушел. А Бессмертный сел за стол, спокойно налил себе еще чай и задумчиво пригубил из чашки.
А Иванушка не знал, куда руки деть. Он осознал, что перед ним только что ругались два очень могучих бога. Выиграл Кощей, так как угроза, которую он озвучил, была чудовищна.
Смотрел он на Кощея и видел, как тот одинок, даже среди своих, его все боялись.
- Не смей меня жалеть, Иван, - холодно одернул его Бессмертный и впился черными глазами в его лицо, заглядывая в самую душу.
- Это не жалость, - тихо отозвался Иван.
Юноша встал из-за стола и бездумно пошел во дворец, так как в голове не было ни одной мысли. Зайдя в купальню, решил Иван ополоснуться, чтобы смыть с себя странную усталость и налет безысходности. Скинул с себя одежду и ступил на первую ступеньку, когда за спиной тихо скрипнула дверь. Кощей зашел вслед за ним и стал раздеваться.
