Он никогда еще себя так тягостно не чувствовал. Словно липкими пальцами нечто неведомое тянет его куда-то вниз в непроглядную тьму. И хочется выкарабкаться, и захлебываешься криком.

Холодный ветер приятно обдул лицо Иванушки, прогоняя прочь удушающий жар.

- Ванька, не смей, слышишь меня, - тихий встревоженный голос Кощея звал его.

Юноша моргнул, пытаясь справиться со слабостью, которая была во всём теле.

- Давай, любимый. Давай. Слушай меня и просыпайся.

- Кощей, - сипло позвал юноша и закашлялся.

- Ой, Ванечка, - выдохнул с облегчением Бессмертный и крепко прижал безвольное тело Ивана. – Как же ты меня напугал, любимый.

- Прости, - просипел юноша, пытаясь поднять руку с зажатым перстнем, чтобы, наконец, отдать его Кощею.

- Ты меня прости, - каялся Бессмертный юноше, - не ожидал, что ты такой храбрый. Тридцать против одного, нечестно, Ванечка, ой, как нечестно, что ж ты так.

- Думал, справлюсь, - тихо прошептал Иван, наслаждаясь лаской Бессмертного.

Тот его гладил по волосам. И так приятно было юноше вдыхать аромат, исходивший от кожи Кощея, пахло от него гарью, костром, сладковатый запах, как воспоминание о доме.

Иван прижимался к Бессмертному, не открывая глаз. Усталый, он позволял тому гладить себя, шептать ласковые слова, ругаться на него. Холодные пальцы зарывались в золотые кудри. Кощей слегка укачивал на руках глупого юношу.

- Ванечка, да их же много было, - ругался он, и стыдно стало юноше, что заставил волноваться он Бессмертного.

- Ну, так и я не слаб.

- Ну двадцать полегло, а десять-то осталось! – еще больше возмутился Кощей от слабой попытки юноши оправдаться.

- Но главное птицу спасли, - тихо прошептал Иван, зажмурившись от приятной волны, которая пробежалась по позвоночнику от легкого поцелуя в шею. Кощей сам не замечал, как целует Ивана, как встревоженно смотрит на него, как крепко держит, боясь вновь потерять.

- Ванька, они тебя убили, - одернул Кощей юношу. – Птица того не стоила. Понимаешь? Не стоила она твоей жизни.

- Главное, что она у тебя. У тебя ей будет лучше - хвост отрастет.

- Что ж ты глупый у меня такой, Ванька! – воскликнул Бессмертный.

- Какой уж есть, - обиженно прошептал Иван, сильнее сжимая перстень.

Как после этого дарить подарок? Только подождать когда Бессмертный остынет. Не ожидал Иван, что не справится. Не смог подумать, что в спину воткнут саблю.

- Да, какой есть, да весь мой. Дурак ты, Ванька, дурак, - ласково шептал Кощей, радостно улыбаясь.

Иван открыл глаза, да и застыл в объятиях Кощея. Сладкий запах гари исходил вовсе не от Бессмертного. Они сидели в выжженном саду. Обугленные деревья черными свечками стояли и дымили.

- Кощей, - тихо позвал Иван, замечая, что не только деревья сгорели.

- Что, Ванюша.

- Всё сгорело, - зачем-то сказал Иван, в ужасе глядя на останки тех, кто на него напал. То, что осталось от людей, осыпалось пеплом, и ветер легко уносил его, играя.

Бессмертный оглядел сад и взглянул на юношу, пожал плечами.

- Да, всё, - согласился он с Иваном.

- А почему? – Иван хоть и был дураком, да догадался, кто это всё устроил.

- Потому что, Ваня. Ты встать можешь? Домой пора, больше в проклятом городе нам с тобой делать нечего, - заботливые слова никак не вязались с жестким выражением лица Бессмертного.

Иван с помощью Кощея встал с земли и, привалившись на заботливо подставленное плечо, оглядел некогда чудный сад. Нынче он стал мертвым – другого слова Иван для себя подобрать не смог. Он протянул руку Кощею и раскрыл ладонь, на которой покоился перстень.

- Я для тебя подарок выбрал. Прими, не откажи, - попросил юноша.

Кощей потрясенно смотрел на перстень, а потом забрал его, разглядывая.

- Благодарю, Иван. Ценный подарок, - сухо ответил Бессмертный, надевая перстень на палец. – Сам выбрал, или кто подсказал?

- Волк, - тихо ответил Иван, смущенный до красных ушей.

- И ему спасибо скажу, непременно. Уважили, - Бессмертный, как мог, сдерживался, чтобы тотчас не растерзать на части Волка, которого отослал домой, чтобы готовил дворец к прибытию хозяина.

Потер перстень и в тот же миг очутился перед ними ифрит.

- Слушаюсь и повинуюсь, господин, - пробасил джинн, склоняясь перед Бессмертным.

- Перенеси нас домой, - жестко приказал Кощей, придерживая ошарашенного юношу, который во все глаза смотрел на краснокожего исполина. Клыки у него торчали из-под губ, и страшен он был, как истинный демон.

- Будет исполнено, - ответил ифрит.

И оказался Иван во дворце Кощея, в купальне. Иван осматривал красивую мозаику на стенах, не замечая, как Бессмертный усадил его на лавку и стал снимать с себя грязную одежду. А как заметил, отчего-то засмущался вида белоснежной кожи Кощея и отвел взгляд.

- Иван, сейчас искупаемся, и тебе станет легче.

- Так я сам могу, - пробормотал Иванушка и стал снимать с себя рубашку.

Бессмертный усмехнулся, когда юноша зашипел. Ткань прилипла к ранам, тревожа их.

- Давай помогу, - предложил он Ивану и, не дожидаясь ответа, ловко стянул с юноши не только рубаху, но штаны и исподнее.

- Не сиди, пошли в воду. Живая вода враз залечит раны и придаст сил.

- О! – изумленно протянул юноша. - Живая?

- Самая что ни на есть. Давай, Иван. Пошли, - позвал Кощей и легко сдернул юношу со скамьи, уводя его за собой к купальне.

Иван осторожно спустился в воду, потрясенно прислушиваясь к себе. Раны перестали ныть, тело наполнялось легкостью, и не сдержался Иван, окунулся с головой. Вынырнув, рассмеялся, чувствуя себя бодрым и счастливым. Обтерев лицо, Иван заметил Кощея, который стоял у бортика и наблюдал за ним. Вода в том месте доходила Бессмертному до груди. Юноша подплыл к нему.

- Это чудо!

Кощей усмехнулся и резко притянул к себе юношу.

- Это ты чудо, - тихо прошептал он и поцеловал несопротивляющегося Ивана.

Ласковые мягкие губы Бессмертного были беспощадны, они сминали любое сопротивление, заглушали возмущенное мычание Ивана. Юноша дернулся, когда поцелуй стал еще чувственнее и глубже. Потерялся в той ласке, которую ему дарил Кощей, сжимая в объятиях. Иван не мог не признаться себе, что ему нравится целоваться с Бессмертным, отдаваться порыву, прижимать его к себе. Сердце билось в груди, как пойманная в силки птица. Билось, трепетало. И так стало хорошо Иванушке, что ноги ослабли. Кощей еще крепче прижал к себе обмякшего юношу. Застонал от удовольствия. Отстранился, глядя в осоловелые глаза Ивана, и самодовольно усмехнулся.

Легко поднял на руки юношу и, пресекая любые его попытки самому пойти, донес Ивана до спальни, которую ему выделил. Положил на кровать, закутал в одеяло.

- Спи, набирайся сил, - тихо прошептал он юноше, ложась рядом и обнимая рукой.

- А ты так и будешь тут лежать? – тихо спросил Иван, жутко стесняясь своей странной реакции на Кощея.

- Я от тебя теперь ни на шаг не отойду, а то опять в неприятность попадешь. Я не хочу больше находить тебя истекающим кровью на последнем вздохе. А если бы я не успел? Нет, теперь всегда с тобой буду рядом, пока не прогонишь.

Иван готов был сгореть от стыда, провалиться сквозь землю. Ему было стыдно, но безумно приятно. Прикрыв глаза, юноша немного помолчал, а затем тихо прошептал:

- Не прогоню.

Кощей еще больше расплылся в улыбке. Лукавые глаза с любовью смотрели на золотую голову юноши.

Бессмертный услышал, как спокойно задышал юноша, засыпая, и не смог не прошептать ему:

- Не прогонишь. Теперь уж никогда не прогонишь, мой добрый Иванушка.

***

Потянувшись, Иван открыл глаза и, радостно улыбнувшись, резво вскочил с кровати. Настроение у него было наипрекраснейшее. Подойдя к окну, юноша полюбовался, как жар-птица клюет ягоды на дереве. Кощея не было, и юноша пытался не думать о поцелуе в купальне. Как мог, отгонял смущающее воспоминание. Зевнул и направился умываться. Да только стоило Ивану зачерпнуть воды из таза, как оттуда появилась зеленоватая рука, сжимающая белое большое яйцо и знакомый голос строго отчитал юношу.