– Ну, в целом да, – признался Маркус.

Он умолк. Саймон медленно кивнул и потянулся, чтобы взять из пачки еще одно печенье. Эмили ссутулилась на своем стуле, с несчастным видом глядя на Маркуса. Девочка прекрасно понимала, что надо действовать, но прямо сейчас ее слишком тяготила тревога и чувство вины, которое нарастало все время, пока Маркус рассказывал свою историю, и оттого она чувствовала себя несчастной, перепуганной, и в то же время ей было противно. Однако она постаралась сделать все, что было в ее силах.

– Маркус, – твердо сказала она, – это круто, что тебе удалось сюда проникнуть, и ты молодец, что раздобыл все это снаряжение и продукты. И да, конечно, ты сможешь прятаться от Гарриса сколько угодно. Но ведь рано или поздно тебе придется оставить замок и так или иначе разобраться с этим!

Говоря, она пристально наблюдала за Маркусом. Тот осклабился.

– То, что сделал твой папа, – это очень плохо, – торопливо продолжала она, – и ты правильно сделал, что ушел из дома. Но тебе не следует прятаться тут, словно ты сбежавший преступник!

– Я вовсе не сбежал! – перебил ее Маркус. – Я отступил на заранее подготовленные позиции, которые я способен защитить. И у меня не было другого выхода.

– Нет, выход есть! – возразила Эмили. – Обратись в полицию. Родителям не положено избивать своих детей. Это противозаконно.

– Не пойду я в полицию, Эм. Им на это наплевать.

– Ну как это «наплевать»! Начнется расследование, они во всем разберутся, правда, Саймон?

«Ну же, – подумала она, – поддержи меня!»

– Не знаю.

Саймон ковырял ногти, делая вид, что не слушает.

– Я тебе говорю, Маркус, за такое твоего папу могут и посадить!

Парнишка хрипло рассмеялся.

– Думаешь, мне поверят? Офигела, да?

– Черт возьми, да посмотри на свое лицо, бога ради! Разумеется, тебе поверят!

– Ну и что, что поверят? Предположим, папочку посадят. Круто! И что, ты думаешь, мне позволят жить одному, да? «Прошу вас, сэр, теперь это ваш дом!» Нет уж, вряд ли.

– Но ты же не один такой! Наверняка существует процедура…

– Ага, существует. И как ты думаешь, где я окажусь?

– Ну а сейчас ты где? Того гляди, задницу себе отморозишь!

Саймон внезапно поднял голову и взглянул на нее в упор.

– На полицию рассчитывать не стоит, Эм, – сказал он. – Когда дойдет до дела, получится, что у них нет никаких доказательств, кроме слов Маркуса. Тогда они посмотрят на его отца, увидят, что у него есть хорошая работа, и все такое, а потом посмотрят на Маркуса, и…

– И что? – спросила Эмили. – Почему это они не поверят Маркусу?

Саймон поджал губы.

– «Надо же, как ты хорошо одет, сынок! Все новенькое, да? Ты это купил на свои деньги, да? Хорошо. Так значит, ты где-то подрабатываешь? Сколько ты получаешь?» Ты их не знаешь, Эм. Они посмотрят на Маркуса – и увидят вора.

Маркус слушал и все сильнее бледнел.

– Нет, в полицию я не пойду! – твердо заявил он.

– Да, полиция – не выход, – подтвердил Саймон. – Но что тут можно сделать, я даже не знаю.

Эмили фыркнула.

– Вот именно! – сказала она. – Тебе и предложить-то нечего. Фигня все это, Маркус. Не слушай его.

– Я об этом побольше твоего знаю, – возразил Саймон. – Но в одном я с Эм согласен: здесь тебе оставаться не следует. Воспаление легких подхватишь.

– А куда мне тогда деваться?

Саймон пожал плечами.

– Не знаю. У тебя нет родственников каких-нибудь?

– Есть, конечно! – И Маркус заговорил визгливым голоском: – «Бедный Ник, ему так тяжело! Ты ведь будешь хорошим мальчиком, ты поддержишь папу?» Смеетесь, да? Они все на его стороне.

– Хм. Тогда не знаю. Это сложно. Еще какие-нибудь идеи будут, Эм?

Эмили угрюмо взглянула на него. Наступило молчание. Все трое сидели по разным углам киоска и слушали гудение обогревателя. Наконец Маркус зашевелился.

– Ладно! – сказал он. – Пока что я здесь, и, раз уж я здесь, я не собираюсь терять времени зря! Сейчас покажу вам кое-что, что я открыл. Это круто! Пошли!

Он вскочил с энтузиазмом, которого ни Эмили, ни Саймон не разделяли, и распахнул дверь киоска. В теплое помещение хлынул порыв ледяного ветра, и ребята поневоле встали и потащились за ним, в арку, куда Эмили еще не ходила. Арка вела к широкой винтовой лестнице. Маркус взлетел по ней, прыгая через две ступеньки, ребята не спеша плелись следом. На следующем этаже было то самое помещение с дверью, ведущей к лестнице. Дверь так и стояла нараспашку с тех пор, как Эмили проскочила сквозь нее.

– Тут есть щеколда, – сказал Маркус, указывая на дверь, – но ее никак не зафиксируешь. Замка нету. А вот следующая дверь…

Он спустился по лестнице ко второй двери на полпути к выходу. Эта дверь тоже стояла открытой. Маркус захлопнул ее так, чтобы щеколда защелкнулась.

– Смотрите сюда!

Он указал на две глубокие прямоугольные борозды в каменной кладке стены, примерно в метре над полом по обе стороны от двери. Борозды были похожи на щели почтового ящика, только чуть побольше и развернутые на девяносто градусов, так, что они шли сверху вниз.

– Как вы думаете, что это? – спросил Маркус. Эмили только плечами пожала, зато у Саймона глаза вспыхнули.

– Знаю! – сказал он. – Это для чего-то вроде засова. Чтобы запирать дверь.

Маркус энергично закивал.

– Вот именно! Для засова. Если вставить сюда толстую доску, дверь нельзя будет открыть снаружи. Только если тараном проломить.

– Ну и что? – спросила Эмили без особого энтузиазма.

– Ну как ты не понимаешь? С моей точки зрения, это единственное уязвимое место во всем замке. Гаррис или любой другой, у кого есть ключ, может просто отпереть ту, наружную дверь, и пожалуйста, входите сколько угодно! А с помощью засова я могу не пускать их в цитадель. Они просто застрянут на лестнице.

– В коридоре смерти! – уточнил Саймон. Его лицо медленно расплывалось в улыбке.

– Ага. Нет, конечно, до этого не дойдет, если мне удастся не попадаться им на глаза. Но если возникнут проблемы, у меня под рукой всегда есть готовый засов.

– А где ты его возьмешь?

– А из киоска. Он сделан из досок как раз нужной ширины. Я уже проверял, они подходят. И пара досок в задней стенке держится непрочно. Можно будет отодрать их, если понадобится.

– Тут без инструмента не обойдешься.

– А у меня есть инструмент. Я у папы кое-что спер. Молоток, нож Стенли[5] и еще кой-чего по мелочи.

– Круто! – присвистнул Саймон.

– Ну, я пошла, – сказала вдруг Эмили. – А ты, Саймон, можешь оставаться, если хочешь.

Она повернулась и стала подниматься по лестнице.

– Ты куда, Эм? – спросил Маркус, бросившись за ней следом. – Я тебе еще не все показал!

– А мне не интересно. С меня хватит.

– Эм…

– Извини, Маркус. Можешь сидеть тут, сколько захочешь. Дело твое.

Она вышла на верхнюю площадку. Маркус с Саймоном шли за ней по пятам.

– Можете меня не провожать, – раздраженно сказала девочка. – Дорогу к веревке я как-нибудь и сама найду. Можете играть в свои игры сколько угодно. Наверно, для вас это очень весело, но я предпочитаю вернуться в реальный мир, если вы не против.

Маркус пожал плечами.

– Как хочешь… – Он вспрыгнул на низкий и широкий подоконник перед одной из узких бойниц. – Мне и так неплохо!

Эмили взглянула на Саймона:

– Ну а ты?

Саймон стоял молча, в нерешительности. Эмили повернулась, чтобы уйти.

– Ладно. Тогда пока.

Но когда она повернулась, чтобы уйти, Маркус издал странный звук, как будто поперхнулся. Он пошатнулся и сполз с подоконника, ноги у него подломились, и он рухнул на пол. Рот у него был разинут. К ужасу Эмили, он застонал – или, скорее, высоко и протяжно заскулил, и от этого воя у нее волосы встали дыбом.

Эмили, а за ней и Саймон бросились к Маркусу и упали на колени рядом с ним.

– Маркус, в чем дело?

– С тобой все в порядке?