Некоторое время Эрику Когело удавалось держать себя в руках. Он начал записывать на видео послания к своей жене и детям, к вице-президенту, конгрессу и американскому народу, но внутреннее кровотечение помешало ему выполнить задуманное до конца. От глубокого кашля болели легкие. Изо рта вылетали капельки крови.

Теперь, лежа на кожаном диване в комбинезоне биологической защиты, Эрик Когело молил Создателя, чтобы Он дал ему еще немного пожить на Земле для того, чтобы он смог еще раз увидеть детей, обнять жену и… остановить войну, после которой не будет других воен.

Чайнатаун

06:37

Пролет за пролетом они медленно поднимались по расшатанной пожарной лестнице. Маниша не спускала глаз с Дон. Панкай страховал Вирджила. Паоло помогал Франческе взбираться по узким, словно прутья решетки, ступенькам. Из-за родовых схваток беременная женщина останавливалась каждые восемь-девять минут.

Патрик последним ступил с пожарной лестницы на посыпанную гравием, заасфальтированную плоскую крышу восьмиэтажного дома. Впереди виднелся лабиринт двускатных и плоских крыш. Одни поднимались выше, другие оставались внизу. Тени скрывали мрачные «ущелья» между домами. Где-то между зданиями были перекинуты переходные мостики. В темноте неясно вырисовывались трубы водостоков, теплопроводные каналы, кондиционеры, печные трубы, антенны и тарелки спутникового телевидения.

— Сюда, — сказал Панкай. Он знал, в каком направлении надо идти, но не был уверен, как туда добраться.

Но он возглавил группу…

Внезапно тени упали на асфальт перед ними, и эти тени отбрасывали люди. Сотни закутанных в одеяла азиатов — мужчин, женщин и детей — проснулись, чтобы поприветствовать непрошеных гостей гробовым молчанием. Блеклый свет фонариков освещал место назревающего конфликта.

Границу нарушили. Азиаты достали оружие…

Прежде чем Панкай успел как-то на это среагировать, прежде чем Маниша поняла, что ее кристалл бешено завертелся, прежде чем десятилетняя Дон вскрикнула, а чета Минос начала молиться, толпа отпрянула обратно в тень. Некоторые упали на колени.

Вперед вышел Патрик. Его лицо было сокрыто под капюшоном горнолыжной парки. Протез высоко поднят вверх, словно коса Ангела Смерти.

— Паоло! По-моему, настало время, чтобы я возглавил наш отряд.

Протиснувшись мимо изумленного профессора психологии, Шеп зашагал вперед. Испуганные азиаты робко расступались перед ним.

Трибека

06:38

Спортивный зал находился на девятом этаже. Дэвид дернул двери. Заперты. Прикладом автомата он выбил маленькое прямоугольное стекло створки двери.

— Здравствуйте! Здесь есть кто-нибудь?

Дэвид посветил фонариком в помещений. Послышался шелест и… шепот.

— А вы кто?

— Я Дэвид Кантор, отец Гави. Я здоров.

Кто-то подошел. Долго разматывали массивную цепь, которой закрепили ручки изнутри. Наконец двери открылись, и Дэвид вошел в помещение. Внутри царил полумрак, только мерцали лампочки аварийного освещения. Ученики разместились на баскетбольной площадке. Их силуэты неясно вырисовывались на фоне темных стен.

— Кто здесь главный? — спросил Дэвид.

— Я… вроде… — сказал шестнадцатилетний на вид паренек. — Нас здесь восемнадцать. Никто не болен, насколько мы знаем. Мы закрылись здесь в два часа дня.

— А Гави Кантор? Она здесь?

— Нет, — ответила темнокожая семиклассница, завернутая в шерстяное одеяло. — Ее сегодня не было в школе.

«Ее не было в школе! Могла ли она прогулять школу? Может, ее нет на Манхэттене…»

— Доктор Кантор! У вас хватит защитных костюмов на нас всех?

Маленький мальчик, по виду первоклассник, потянул врача за штанину.

— Я хочу домой.

«Домой, — Дэвид заскрипел зубами. — Если они отсюда выйдут, то вскоре заразятся. Если они останутся, то все равно погибнут. И что мне делать? Куда мне их отвезти? С острова не убежать…»

Они слетелись к нему, словно мотыльки на свет.

— Пожалуйста! Не оставляйте нас здесь.

Дэвид посмотрел на семилетнего мальчика.

— Я вас не оставлю, — сказал он. — Я пришел, чтобы забрать вас домой, но прежде каждый должен замотать рот и нос какой-нибудь тканью. Подойдут шарф, полотенце, даже носок… все, что у вас есть под рукой. Старшие пусть помогут младшим. Когда вы выйдете из спортивного зала, то ни в коем случае ни к чему не прикасайтесь… Дышите только через повязки. Оставьте все свои вещи здесь. Они вам не понадобятся. Все, что вам нужно, — куртки, перчатки и шапки.

Чайнатаун

06:39

Кристалл бешено вращался. Маниша нервно вздрогнула. С характерной заботливым матерям паранойей она завертела по сторонам головой, ища дочь.

— Панкай! Где Дон?

Муж показал рукой вперед. Их дочь шла рядом с Патриком Шепердом, держа его за руку.

— Она так захотела. Разве что-то не так?

— Все не так, — дрожа, прошептала Маниша. — Наша духовная наставница — совсем близко.

— Патрик! Можно нам немного передохнуть? Я устала.

Разжав пальчики, Дон выпустила руку мужчины и, подвернув полы куртки так, чтобы не сидеть на холодном, примостилась на вентиляционной решетке.

— Извините, но у меня болят ноги.

— И у меня тоже, — сказал Патрик, приваливаясь к перилам ограждения плоской крыши здания.

Мужчина глянул вниз на улицу Мотт.

— До парка Колумба еще несколько кварталов, — сказал Патрик. — Может, ты хочешь, чтобы я тебя понес? Я посажу тебя к себе на шею, как я раньше делал со своей…

Мужчина запнулся. Его глаза уставились куда-то вниз…

— Что такое, Патрик? Что вы увидели?

Китайцы действовали крайне эффективно. Этого у них не отнять. Когда число умерших от чумы превысило все мыслимые пределы, китайцы начали избавляться от трупов наиболее эффективным из всех возможных способов, а именно — выбрасывали мертвые тела головой вниз в открытые канализационные люки. Постепенно бесконечный наплыв все новых и новых трупов до отказа забил импровизированные кладбища. Теперь из каждого открытого люка на улице Мотт торчали ноги последнего покойника, которого туда пытались запихнуть.

Человеческие ноги, торчащие из земли…

Вирус «Косы», словно заправский рыбак, подцепил воспоминание из бездонных глубин подсознания и выудил его на поверхность.

Серый туман заклубился над улицей Мотт…

Покрытая топкой грязью земля простиралась на тысячи миль. Повсюду валялись распадающиеся, гниющие трупы. Большинство тел были навалены одно на другое в вязком месиве, но некоторые по голову ушли в грязь; только ноги торчали из вонючей жижи. После долгого пребывания в воде одежды практически не осталось. Некоторые трупы разложились до костей.

Перед ним простиралась долина мертвых, ужасное кладбище, на котором покоились десятки тысяч мертвецов, погибших в результате чудовищной природной катастрофы… или по воле Всевышнего.

Шеп пришел в себя. Его бил озноб. В мозгу все еще мелькали ужасающие видения. Повинуясь внезапному душевному порыву, Патрик упал на колени и обнял Дон здоровой рукой. Его беспокойный дух, соприкоснувшись с аурой маленькой девочки, как ни странно, нашел утешение.

— Патрик! Что случилось? Что вы видели?

— Смерть, — ответил он девочке. — Такого я и представить себе не мог. Почему-то… в их смерти повинен я.

— Вам надо уходить.

— Да. Нам следует выбираться отсюда.

— Не нам, а только вам, — сказала Дон.

— О чем ты говоришь?

Патрик отстранился от девочки и увидел ее ангела-хранителя. Светящееся голубое видение склонилось над Дон и что-то шептало ей на ухо.

— Вы должны идти и спасти других людей, — сказала девочка.

— Каких людей? Дон! Что твой ангел-хранитель тебе сказала?

— Десятью этажами ниже находится восьмой круг ада, притон зла, в котором мучают и истязают невинных. Идите к ним, Патрик. Высвободите их из рабства. Мы встретимся за пределами круга зла, когда вы исполните свою миссию.