— Здравствуйте. Доброе утро, — говорила Джинни идущим навстречу людям. — Какой сегодня прекрасный день.

Старуха, стоявшая у передвижного холодильника, раздавала бесплатное мороженое.

— Тебе шоколад? Ваниль? Клубнику? — спросила Джинни.

— Прекрати! — зашептала Джесс. — Мы здесь ничего не должны брать.

По ее мнению, Джинни зашла слишком далеко. А вот самой Джесс вполне достаточно хоть на секунду увидеть Мелани на этом пикнике.

— Трусиха ты. И всегда была такой.

— Надо найти отца Ричарда.

Они прошли мимо лошади, запряженной в телегу. Дети с криками лезли туда.

— Прокатимся? — спросил молодой кучер.

Джесс коснулась руки Джинни.

— Попозже, — ответила та, взглянув на подругу. — Давай спустимся к воде, может, он там.

Джесс опять последовала за Джинни. Она вспомнила тот далекий день, когда они, четыре девчонки на последних месяцах беременности, отправились на ярмарку. Там они наслаждались жизнью — уплетали тянучки, играли В какие-то игры, позабыв хоть на один день обо всех своих бедах. Наверное, тогда Джесс в последним раз вдыхала аромат жареного мяса. И в последний раз чувствовала себя маленькой и беззаботной.

— Жаль, я не запомнила, как он был одет, — заметила Джинни. — В этой толпе мы запросто можем его не найти.

Едва она сказала это, как Джесс заметила Ричарда-старшего. Он сидел за столом с другим мужчиной и весело хохотал.

— Вот он, — прошептала Джесс.

И тут же пожалела о том, что они пришли. В конце концов здесь не ярмарка, а они уже не девочки.

Но Джинни уже проследила за направлением ее взгляда. Отступать поздно. Джинни направилась к столику своей особо важной «походкой Джинни».

— Мистер Брэдли! Так вот где вы проводите канун Дня поминовения!

— Джинни! — удивленно воскликнул старик и быстро встал. — А вы, милые дамы, что здесь делаете?

— Пришли на звуки музыки, . — объяснила Джинни. — Не беспокойтесь, мы сейчас уйдем.

— Уйдете? Даже если я поджарю вам гамбургеры? — удивился старик.

— Но у вас местное торжество… — слишком решительно возразила Джинни.

— И что с того? — Ричард-старший вдруг подмигнул. — Сегодня вы — мои гости. Так чего вы хотите? Гамбургер? А что скажете насчет тушеных моллюсков Милли Джонсон? Они очень свежие и вкусные.

— Ну… — протянула Джинни с сомнением. — Если вы настаиваете…

— Конечно. А еще я настаиваю на том, чтобы вы называли меня Дик.

«Дик, — подумала Джесс. — Нет, пусть уж Джинни сама завязывает с ним дружбу».

— Оставайтесь, — продолжал старик. — Получите хороший материал для вашего исследования.

— О, в этом я не сомневаюсь! — с энтузиазмом воскликнула Джинни. — Ну ладно, если так, я съела бы гамбургер. Джесс, а ты?

Джесс между тем разглядывала толпу, надеясь увидеть Мелани, младшую из Брэдли.

— Нет, благодарю вас, я не голодна.

— Как, даже гамбургера не хотите? — изумился Дик. — У нас здесь всего полно. Ричарда и Мелани нет, а я притащил продуктов на целую дивизию.

Если бы Джесс играла в покер, то непременно выдала бы себя в эту секунду. Она быстро отвернулась, чтобы Дик не заметил ее разочарования.

— Так ваши дети не пришли? — спросила Джинни.

— Только Карен. Ричард на Большой земле, а Мелани дома с моей маленькой внучкой Сарой.

В утреннем воздухе звенел смех, раздавались веселые крики детей, слышалась оживленная болтовня взрослых, цокали подковы лошадей, а несколько мужчин в комбинезонах настраивали свои аккордеоны. Все вокруг было наполнено звуками, но когда Джесс осознала смысл слов Дика Брэдли, ей показалось, что воздух застыл и все звуки умерли.

Джесс повернулась к Дику.

— С Сарой? — переспросила она.

Морщинистое загорелое лицо семидесятилетнего старика просияло.

— Непоседа она, моя Сара. Играла на школьном дворе и сломала ногу, бедняжка. Теперь нога до бедра в гипсе.

Щеки Джесс горели, сердце ныло, и бабочки, порхавшие у нее в желудке с давних времен, опять ожили.

— Значит, Сара — ваша родная внучка?

Джинни, схватив ее за руку, сказала:

— Что ж, очень жаль девочку. Наверное, если мы еще на какое-то время задержимся на острове, то познакомимся со всеми Брэдли.

— А долго вы намерены здесь пробыть?

Вопрос этот задал не старик. К ним тихо подошла Карен. Теперь она стояла рядом и смотрела на Джинни и Джесс с нескрываемым любопытством.

И тогда Джесс поняла, что Карен знает. Ее пробрала дрожь. Но вовсе не из-за утренней прохлады, не из-за свежего ветра над поверхностью озера, а от взгляда Карен, в котором она прочла очень многое. Карен знала, кто такая Джесс. И знала, с какой целью та приехала в Вайнард.

«Почему моя мама не отзывается?» — Джесс вспомнила приглушенный голос, звучавший в телефонной трубке. Интуиция подсказала ей, что тот голос принадлежал Карен. Именно она оставила сообщение и прислала письмо.

Но зачем?

Джесс не отрываясь смотрела на Карен. Во рту у нее пересохло, она не могла даже моргнуть.

Откуда-то издалека донесся голос Джинни:

— Мы пока не решили, когда уедем.

— Мне нужно знать точно, — отрезала Карен. — Завтра День поминовения, и я должна знать, когда смогу бронировать ваши номера для других гостей.

— Мы вам скажем, — пообещала Джинни и повернулась к Дику:

— Так где же гамбургер? Я умираю от голода.

Джесс оторвала взгляд от лица Карен, но чувствовала, что та все так же пристально смотрит на нее. Лишь через несколько секунд Карен направилась к озеру, удаляясь от Джесс, Джинни и всеобщего веселья.

— Мы не нравимся ей, — заметила Джинни, обращаясь к Дику.

— Карен? А ей никто не нравится. Только гуляя по пляжу и собирая свои дурацкие стекляшки, с которыми потом ничего не делает, она счастлива.

Джинни согласилась уйти с пикника, лишь покончив с последним гамбургером и двумя рожками мороженого. Джесс прошептала ей на ухо:

— Мы больше ничего не узнаем. Мелани здесь нет.

Простившись с Диком, подруги направились вниз — туда, где Джесс оставила машину. По дороге в гостиницу Джесс испытала внезапное желание посмотреть на воду, почувствовать на коже тепло солнечных лучей и послушать шум прибоя.

— Хочу на пляж, — сказала она Джинни. — Мне нужно посидеть у моря и подумать.