- Я с удовольствием сделала это. Только для тебя.

Лендер снова рассмеялся, и в этот раз я рассмеялась вместе с ним, хотя печаль в его глазах осталась, и я могла чувствовать её на собственном теле. Я всё ещё сердилась, что он скучал по своему времени в Sky Patrol, потому что совершенно все охранники были мне не симпатичны, а их организация и образ жизни тем более, но с другой стороны он защитил маму от пищевого отравления. Это он мог сделать только потому, что почувствовал запах плохих мидий, благодаря своим навыкам охранника. Мама бы никогда не учуяла их. Она слишком сильно хотела попробовать этот суп.

За морепродукты она, наверное, затопчет даже папу.

Леандер коснулся обратной стороной руки моей голой подошвы.

- Ты замёрзла, Люси. И тебе нужен сон. Иди назад в повозку, прежде чем твои родители ещё хватятся тебя.

- А где будешь спать ты?

- На лошади. На козлах. Под повозкой. Я что-нибудь выберу. У вас ведь больше нет места, не так ли?

Этот вопрос был утверждением, но в его голосе прозвучало что-то, что меня озадачило. Я соскользнула с лошади и отвернулась от Леандера, чтобы он не увидел, что я покраснела. Я не часто краснела сама по себе, но в этот раз это случилось. Потому что я подумала о той ночи в замке, когда он лежал рядом со мной на ярусной кровати. Это была бессонная ночь, потому что я боялась нечаянно слишком приблизиться к нему. Его глаза были настолько близко от моих, что я могла видеть в них саму себя. А он? Он думал о поцелуе с Софи.

- Нет, у нас для тебя нету места. Спокойной ночи!

Глава 8. Пожалуйста, пристегнитесь!

- Хериберт! Она снова стоит! - проник мамин голос через мои на всю включенные наушники и разрушил притягательность песни, в которую я как раз хотела погрузиться. Запретный поцелуй от Schandmaul - единственная песня, которую Леандер не стёр из моего MP3-плеера и не заменил на какое-то французское дерьмо. И надо же было ему оставить именно эту. Я продолжала любить Schandmaul и эту песню тем более. Она была одной из этих запоминающихся мелодий, которые заставляли меня внутренне танцевать. Но я и проклинала её, потому что при этом всегда попеременно должна была думать то о Сердане, то о Леандере. Прежде всего, о Леандере и той ночи, когда мы лежали внизу во рве, и я не знала, жив ли он, а потом ... потом ...

Даже если я буду сильно стараться: Я никогда не забуду, что случилось потом.

Не забуду наш поцелуй. А так же всё то, что он сказал до него и после него. Но Леандер, он мог всё это просто так стереть из своего мозга. Он ведь был только Sky Patrol. Для Sky Patrol поцелуи были мелочью.

- Я украл у тебя поцелуй ...

Что же, если я заставляла себя, не думать о Леандере, то думала о поцелуе Сердана, что было не лучше, потому что почти в тот же момент я думала о том, к чему привёл этот поцелуй, и уже снова находилась в мыслях о Лендере и его пьянке, и моём забеге на руинах и закрытых глазах Леандера, и его губах и ... Это был замкнутый круг.

- Хериберт, пожалуйста! Она стоит! Помоги же!

Вздохнув я нажала на стоп. Теперь я тоже почувствовала это. Мы больше не ехали. Шанталь снова устроили себе паузу. Для нас было загадкой, почему она это делала. Не то, что бы она уходила в сторону к лугам и полям, которые тянулись на протяжении километров вдоль дорог, чтобы пожрать.

Нет. Шанталь просто останавливалась и неподвижно стояла. Все попытки заставить её идти дальше, не удавались. Даже мамин голос, как в спортзале не волновал её. Наверное, она была глухой.

Инструктор ещё утром вбивал нам в голову, как мы должны вести себя в таком случае: хлестнуть кнутом, крикнуть «але!» и защёлкать языком. У нас уже болел язык от постоянного щёлканья, а при нашей последней вынужденной остановке, посередине деревенской улицы, выбежала местная жительница из дома и начала жаловаться, что крики мамы разбудили её маленькую дочь из послеобеденного сна.

Единственное, что всё-таки иногда вдохновляло Шанталь, был тост. Если вообще больше ничего не приносило результатов, папа брал кусок тоста в руку и танцевал пред Шанталь туда сюда, крича и заманивая её. Но теперь видимо даже метод с тостом не работал, потому что повозка не сдвинулась ни на один сантиметр с места.

И я тоже на протяжении нескольких минут не двинулась с места, потому что жара стала невыносимой. Но я находила это более приятным, лежать здесь внутри и дремать, чем сидеть на козлах снаружи рядом с мамой и позволить ей вытягивать из меня информацию о паркуре и ребятах. Поэтому я спряталась на своей койке.

Мама всё равно была на меня сердита, потому что поняла не правильно мой внезапный смех посреди нашего доверительного разговора. Она как раз читала мне лекцию о предотвращении беременности под палящим полуденным солнцем, когда я увидела, как Леанедер, ради забавы, повторяет за папой. Папа ведь предпочитал идти рядом с повозкой.

Он хотел использовать этот отпуск, чтобы сделать что-то для своего здоровья, если уж ему нельзя было работать. Так что он маршировал в своём пиджаке для путешествий и, состряпав выражение лица, рядом с Шанталь, руки сложены за спиной, как будто шёл на похороны. Леанер точно скопировал его осанку и лицо, и это выглядело слишком комично, как папа и мой Sky Patrol топали рядом друг с другом.

Но мама сразу же интерпретировала мой смех, как отсутствие интереса к её изложениям и кроме того как чистую провокацию и неуважение по отношению к своим родителям. Но теперь её крики и её «але, але!» звучали так отчаянно, что я с элегантным поворотом выпала с койки и выползла к ней наружу.

- Хериберт, сделай хоть что-то! - орала она.

- Я пытаюсь, Роза, пытаюсь. - Папа помахал пачкой тоста перед ноздрями Шанталь, но Шанталь решила, вздремнуть. Да она спала. Я поняла это по её загнутому заднему копыту. Так же она стояла сегодня ночью на пастбище.

Этот сон станет самое позднее тогда проблемой, когда сзади приблизиться трактор или грузовая машина. Потому что Шанталь гарантированно не проснётся так же и от гудящих двигателей.

- Сделай хоть ты что-нибудь, - призвала я Леандера, который развлекаясь, наблюдал за сценой с обочины дороги.

- Я и так всё время что-то делаю! - защищалась мама гневно.

- Ладно, ладно, - сказала я быстро. - Извини, не знала. Я как раз спала. - Я успокаивающе похлопала её по колену. Леанедер разбежался и одним прыжком запрыгнул на спину Шанталь.

- Солидно, - вырвалось у меня одобрительно, потому что уже только эта последовательность движений была как будто создана для паркура. Если бы его мог кто-то видеть!

- Я знаю, Люси. Я толстая, - возмутилась мама. - Не каждый может быть таким худым и изящным, как ты. Значит, ты должна жить с тем, что у твоей матери толстые колени.

- Да я вовсе не это имела в виду, мама! Я имела в виду, Шанталь. Честно. Правда!

Леандер тихо свистнул сквозь зубы. Шанталь поставила заднее копыто на землю и навострила уши. Она навострила уши! Значит, она слышала Леанедра? Очарованно я наблюдала за тем, как Леандер нежно нажал пятками в могучие бока Шанталь, и она охотно вышла из своего ступора. Сделав рывок, она потянула цыганскую повозку, чтобы потом своим тяжеловесным, неторопливым шагом зашагать вдоль улицы. Папа при помощи неспортивного манёвра спасся в стороне, чтобы не быть ей растоптанным. Её тяжёлые копыта раздавили тост в крошки.

- Видишь, всё-таки работает, Роза! - Папин напряжённый тон показал мне, что настроение в доме Моргенрот всё ещё не стало лучше. При том, что моё настроение постепенно поднялось. Вообще-то здесь было не так уж и плохо. Не было никакой другой, дурацкой семьи, которая должна была сопровождать нас, и мы могли делать всё что вздумается. Нам только нужно было вечером доехать до следующей фермы.

Сегодня утром, когда было ещё прохладнее, я лежала наверху на крыше повозки и смотрела в небо, в то время как ветки деревьев царапали рядом со мной по окну.

Мне это понравилось, даже если не хватало города, Могвая и ребят. Но ощущение угрозы со вчерашней ночи пропало. Так же и Ленадер вёл себя привычно, невнимательно и небрежно, что подсказало мне, что Чёрная бригада была далеко.