Могут возразить, что довольно длительный (в основном московский) период истории России-Евразии ознаменован резко-отрицательным отношением к иудеям. Отметим – именно к иудеям, а не к евреям как таковым. Вспомним все тот же полоцкий погром Ивана Грозного. Согласно воле царя, утоплению подлежали лишь те евреи, кто отказывался креститься. Таково решение "еврейского вопроса" по Грозному: разжижение русской массы крещеными евреями, как будто и без того мало было всевозможных православных "обдоров" (царь следовал примеру Византии, где упорствовавших иудеев, правда, не топили, а всего лишь изгоняли за пределы империи; крещеный же еврей мог дослужиться хоть до патриаршего клобука). Такой же рецепт предлагал, спустя несколько столетий, и Николай I (что уж говорить о императорах-либералах!). Христианский радикализм в "еврейском вопросе" ограничен религиозными рамками и не простирается далее антииудаизма. Любые попытки христианина взглянуть на "еврейский вопрос" с расовой точки зрения гасились и гасятся напоминаниями о кровном родстве "народа божьего" с Христом, Марией и апостолами. Поэтому для христианина крещеный еврей – значит "хороший" еврей, полноправный член коренного народа – "русский", "немец" и т.д. Новую исходную позицию в решении "еврейского вопроса" первым в России предложил, пожалуй, все тот же М. Меньшиков: "расовое отвращение", "протест крови".
Легко понять, что в случае захвата христианином Грозным Ливонии и Литвы, евреи вернулись бы в Евразийский Проект гораздо раньше, чем это произошло в действительности. Упорствовавших в талмудизме царь перебил бы, а другие (не большая ли часть?) влились бы, крестившись, в русскую среду, а затем, благодаря природной изворотливости и грамотности, достигли бы "степеней известных" (как это произошло в средневековой Испании, накалу антииудаизма которой завидовала даже Московия). Конечно, в Петербургской империи еврейская экспансия значительно облегчалась тем, что вместо истинного европеизма российские верхи прочно усвоили его либеральный суррогат. Христианство в сочетании с либерализмом породило юдофилию и даже комплекс вины перед народом, "давшим Бога". Носителем такого сознания был, судя по всему, Александр II, проявлявший к евреям "гуманность и даже симпатию". Трагикомичный парадокс: жаждя быть "поевропеистей", власти империи готовили кадры для азиатского суперреванша. Императоры, слепые рабы Проекта, сами обрекали белое население на красный террор и коллективизацию, а свой Августейший род – на Ипатьевский подвал и Алапаевскую шахту.
Итак, в течение предоктябрьских десятилетий происходила органичная "смена караула" в элитном слое России-Евразии. "Степной" элемент заменялся элементом "пустынным", заряженным, в силу многих религиозно-исторических особенностей, несравненно более антиарийски. К тому же, в отличие от "степняков", "дети пустыни" обладали разработанной идеологией талмудического расизма, которая провозглашает религиозно-расовое превосходство евреев над "гоями" и, соответственно, право "народа божьего" на господство и даже массовое физическое истребление "язычников". Прибавьте к этому еврейский контроль над значительной частью международного финансового капитала и мировыми масонскими структурами. Все это не сулило белому населению России ничего хорошего. Татарщина должна была показаться "цветочками". Так и случилось. По сравнению с Троцким, Батый был либералом от азиатчины.
Евреи – это суперевразийцы (повторяем, Хазария была государством евразийского типа). И по сей день вы не найдете более рьяных сторонников идеи "многонациональной России". Не случайно, что идеология евразийства как таковая была разработана в 20-е годы при активном участии еврейского ГПУ. Конечно, евреи включились в Проект, преследуя свои цели, а именно – власть над миром, а это значит, прежде всего над арийским миром. Но ведь и татары изо всех сил рвались на запад и остановились только по объективным причинам. Подобно своим ордынским предтечам, еврейские комиссары предприняли попытку расширить Проект до планетарных масштабов, что полностью соответствует глобалистской сути евразийства. Мировая коммуна (или сооружаемый ныне "Новый мировой порядок") – это всемирная Евразия, но во главе с "избранным народом", на хазарский манер. Однако в 1920 году красная волна разбилась о Запад, тогда еще достаточно крепкий в культурно-расовом плане. Не взяв Варшаву, иудо-большевизм вынужден был локализоваться в рамках Советской России, как когда-то татары локализовались на пространстве Восточной Европы и Сибири.
Но вернемся в преддверие 1914 года. "Народу божьему" была необходима российско-германская война. В ходе нее должно было произойти обновление российского элитного слоя вплоть до его тотальной семитизации – при параллельном подъеме в евразийской массе вековых антизападных настроений, дабы на их волне Буденный дошел бы до Ла-Манша.
Как известно, все так и случилось – только без Ла-Манша. Что же касается антиевропейских настроений, то 1914 год пробудил-таки реликтовые стереотипы, сформировавшиеся, возможно еще в те времена, когда славяне в составе гуннских полчищ сокрушали колонны Рима (некоторые российские историки считают Атиллу славянином и гордятся своим предком). Не отсюда ли надо вести отсчет Евразийского Проекта? Очевидно, в те времена на Западе и зародилось представление об угрозе с востока – не лишенное оснований, надо сказать. Ордынские тумены, домчавшиеся до центральной Европы, укрепили это представление, буденновцы – усилили, а советские армады 1945-го – подтвердили.
Орден Русь?
Но были, однако, силы, активно выступавшие против войны с Германией. И тут надо прежде всего назвать имя Григория Распутина – загадочного человека, возникшего рядом с царской семьей, подобно воплощению гения расы. Русский выходец из сибирской глубинки, он настойчиво предостерегал императора Николая II от войны с немцами. "В мемуарах одного из царских дипломатов приводится такой эпизод. Находясь во Франции незадолго до начала Великой войны, дипломат этот встретился там с известным гр. Витте, бывшим российским премьером, и заинтересовавшись мнением последнего, что в России в настоящее время есть только один человек, способный понять всю серьезность и драматичность ситуации, на вопрос, кто же этот человек, он услышал: Распутин!" (Н.К., "Убийство Распутина", М., 1990).
Есть основания предполагать, что Распутин, как и императрица Александра, на которую он имел громадное влияние, входили в некий тайный германо-русский орден ("Балтикум"?), символом которого была свастика – древнейший расовый знак арийцев. Свастика, как известно, украшала радиатор автомобиля императрицы; этот знак она часто ставила на своих письмах; две свастики, начертанные рукой Александры, были обнаружены колчаковцами в доме Ипатьева после убийства царской семьи. Отметим, что Распутин поддерживал тесные отношения с известным целителем Бадмаевым, бывшим тибетским ламой, который в свою очередь неоднократно встречался с Хаусхоффером – создателем теории "жизненного пространства", впоследствии близким к вождям Третьего Рейха. Некоторые исследователи утверждают, что позднее, в 1918 году, германо-русский орден разработал план похищения царской семьи из Тобольска, однако он сорвался из-за перевода пленников в Екатеринбург. Руководил операцией из Тюмени зять Распутина, Соловьев, которому помогал некто Марков – бывший офицер Крымского конного Ее Величества полка. Назначенный адмиралом Колчаком следователь Соколов, выяснявший обстоятельства смерти царской семьи, заинтересовался свастиками, обнаруженными в доме Ипатьева. "…личный дневник Соловьева открыл ему глаза. Всюду на его страницах встречался этот символ; на вопросы зять Распутина отвечал уклончиво: "Это индийский знак, означающий вечность". Зато Марков был более точен: "Свастика – условный знак ассоциации, хорошо известный царице". По прибытии в Киев Марков был незамедлительно назначен в личный штаб генерала графа Келлера, протеже гетмана Скоропадского. Установлено, что Марков посылал прямо в Берлин шифрованные телеграммы" (В. Жерсон, "Нацизм – тайное общество", М., 1998). Примечательно, что большинство "более или менее известных русских, позже замеченных в окружении Гитлера и Людендорфа, находились в Киеве во время немецкой оккупации: полковник Винберг (именно через него в Германию попали "Протоколы сионских мудрецов", сыгравшие колоссальную роль в национал-социалистической агитации – А.Ш.), поручик Шаберски-Борк (правильнее Шабельский-Борк; в 1922 году он вместе с Сергеем Таборицким застрелил известного кадета Набокова – А.Ш.), генерал Бискупский (во время Мюнхенского национального восстания 1923 г. закрывал Гитлера от пуль своим телом – А.Ш.), генерал князь Авалов (в действительности полковник; будущий лидер русских "нацистов" в Рейхе – А.Ш.), генерал Скоропадский. Там же был и натурализовавшийся до 1914 года немец, теоретик "Балтикума" и арийства Пауль Рорбах" ("Нацизм – тайное общество").
