— Принц Арлекино, уж я то вас знаю, можете не оправдываться...

— Стойте ! Дело не в этом вовсе. Просто хотелось бы высказаться, прежде чем говорить о том, что будет не приятно слышать вам, вскоре из рассказанного мною и услышанного вами.

Он ему поведал о том, что ему довелось наблюдать вчерашним днём...А видел он как священнослужитель Брабл тайком втащил в собор святых грудного младенца, которого вероятнее всего утаил от королевской власти. А значит услужил частному лицу. Одной амадеуской семейке. А это противозаконно, и строго карается законом.

Когда принц Арлекино нерешительно отбыл, мэр Лоскус полез в карман своего платья откуда на свет вынул письмо в три строчки. Ну а звучали они так.

“ Я снова полон сил. Я отпустил ваши грехи. Я рад исполнить каждое из ваших повелений.”

А на оборотной стороне записки малюсенькими бесцветными чернильными буковками написано.

”Дорогой Лоскус, я надёжно упрятал вашу дочь !”

Ваш искренний Брабл.

— А искренний ли ?! — Вопросом на последок задался городовой Зимнего края. —Надеюсь ! Ох как !

Дом Варнеров. Принц Киран.

Во время дневной трапезы в доме хитроумного принца Кирана между ним, и двумя гостями в лице принцев входящих в орган законодательной власти Сенат насчитывающих пятьдесят доверительных лиц королевства состоялся важный разговор. Среди них были принц Томас и Картос.

— Я все же не торопился бы со снятием запрета. — Cказал Киран.

Они говорили о законе ”О независимых застройка.” позволявшeм каждой рабочей группе в не густонаселённом участке города вести строительства новых объектов не извещая заранее об этом властей. Но по мнению большинства законодателей царства этот закон казался устаревшим, тем самым ими планировалось внести поправки в ныне существующий закон и предоставить обновлённый вариант его трём главам королевства из парламентария для принятия ими окончательного решения.

— Чем вам не симпатичен тот законопроект, что проталкиваем мы ? — Промолвил Томас.

— И потом, всегда есть время заменить его, если он не заработает. — Добавил Картос.

Обведя пристальным взглядом обоих гостей, принц Киран стал делиться своими предположениями на этот счёт.

— Нет господа, вы не подумайте, что я столь принципиален в этом вопросе, просто моё личное мнение таково, закон о застройках, который работает в нашем королевстве уже целых пять лет, и замечу, когда-то вами же и принятый, имеет много положительных сторон. Это видно по тем нелёгким задачам, которые изначально были представлены рабочим группам городка и само своевременное выполнение работ, вот ! — Он отпил чаю и продолжил. — А что новый закон ? Kаковы его перспективы ? И потом, думаю он лишает многие группы на самоопределение и будет лишь тормозить работы, а всё из за того, что новый закон аппелирует на всевозможные необдуманные аспекты по заманиванию меньшей рабочей силы и за счёт этого планируется приобретение огромного количества дивидендов, которые в конечном итоге поступят в гос-казну. Еще раз повторюсь, я бы не стал вводить практику некачественных законопроектов. Все просто, член рабочей организации в любом случае пользуется её поддержкой и содействием. Одиночки всего этого лишены…

Спустя определённое время два королевских важных принца взяли и удалились восвояси. Брат принцески Гарибальди оставшись наедине со своими мыслями сидел в молчание и раздумывал о только что произошедшем разговоре между ним и ушедшими законодателями. И вернуть в реальность заставил его лишь голос служанки дома.

— Дорогой, принц Киран, может чаю принести ?

— Нет, я бы хотел увидеть сестру…будьте любезны, позовите её. — И служанка вскорь исчезла в дверях, удалившись в поисках милой принцески.

Но принцеску стоило искать в покоях у неё, и только там. Два слова о ней. Её сердце было свободным, а путь к нему искали многие из принцев. Но она держалась молодцой и а бы кому не раскрывалась, так она была воспитана. Её чувства были не доступны местной общественности и разглашению не придавались, даже близким ей людям. Но была одна единственная, кто имела честь быть доверительным созвеньем их общих тайн, и если ей и приходилось в кого-то по настоящему влюбляться, то та об этом знала. Ею была фрейлина, по имени Арансабаль, та, что с детских лет росла с ней бок о бок и зачастую не подозревала о том, что они совсем не сёстры, хотя, они были гораздо ближе. Саму же принцесску, героиньку этих строк звали Гарибальди, (выше мы о ней писали) род которой происходил от знатнейшего принцевого клана Варнеров, что доминировал над всеми кланами своей особой специфичностью, жизнеустройством плюс некой вседозволенностью позволявшей единственной семье во всём королевстве как-то влиять на ход событий тёкших во все времена на этих землях. Oт молоденьких принцесок принцевого королевства Гарибальди отличалась безупречной простотой, элегантностью и принципиальностью во многих вопросах. Любила быть окружённой принцевским вниманием и в тоже время оставаться недоступной и неподступной. Аккуратное личико, прямолинейный носик, всегда филигранно уложенные волосы на правый бок, и натуральная красота, благодаря чему, избегала множество комплексов по поводу внешности, что не могли другие, плюс ещё являлась точным отражением повседневной моды. Так же, имела превосходные большие круглые глазки-алмазики, заставлявшие многих ухажоров утопать в их глубине, заглядываясь ими. Она поразбивала казалось бы на первый взгляд прочные но всё же довольно таки уязвимые сердца многих знатных королевских особ, да что тут говорить, и самых что ни на есть обычных принцев тоже. Представительница дома Варнеров на самом деле была гениальной дамой, ведь в ней плавно сочетались ум и изящность, красота и пунктуальность. Не каждой принцеске было дано такое ! Величественной походкой она обогнула перила собственной кроватки окутанной бархатом, и направилась из своих просторов прямиком в зальную комнату. И вот она наткнулась на ..

— Дорогая, Гарибальди... — Сказала служащая. —...вас хочет видеть принц Киран, он в гостиной.

—Отбыли гости ?

— Да, совсем недавно.

— Спасибо Золли, я уже иду...

Их викторианского строения усадьба расположилась аккурат вблизи полуразрушенного собора святого Брабла, сана местной области и далеко нелюбимого священнослужителя местными прихожанами, было за что не любить. Дом был ослепительных размеров с умело выстроенным планом. C внешней его стороны наблюдались скомканные в гармошку оранжевого цвета ворота, что манили к себе необычайно назойливых зевак. Попадая во двор домовладения, нашим взорам представлялось художественное искусство выполненное искусными мастерами кисточек и красок, которые обрисовали необыкновенно красивыми рисунками-узорами с экстравагантными надписями различных умозаключений всю лицевую сторону парадной дома. Настенные граффити были настолько нетрадиционные для новоиспечённых глаз, что некоторые из них при виде такого, бывало впадали в истерику и не могли подолгу придти в себя. Но потом, со временем свыкались с таким вот своеобразным и одновременно пугающим вкусом хозяев.

— Киран, ты хотел меня видеть ?

— Да сестрица…— Он сидел к ней спиной. — Я только что договорился об отмене нового закона о постройках.

— Ты молодец ! — Она обогнула стол и сейчас смотрела на него справа, на правую часть его лица, которая не выражала никаких эмоций. — И сложно было их уговорить ?

— Совсем нет. В таких делах я всегда имел успех. Ты ведь это знаешь, Гарибальди. — Внезапно он повернулся в её сторону и улыбчиво проговорил. — Сегодня я использовал всё своё обаяние и навыки, а королевским принцам клепающим эти бестолковые законы пришлось пойти мне на встречу.

Обрадованная новостью представительница Варнеров побежала в свой любимый садик, в надежде пообщаться с распустившимися цветочками, которые рядились в искусственном отделе.