Так он пролежал несколько часов. Вдалеке шумели машины, приглушенные сигналы клаксонов доносились до его ушей, однако все это казалось бесконечно далеким. Была примерно середина ночи, когда Джоэл принял первую попытку встать на ноги. Он пытался подняться, наверное, раз двадцать, прежде чем у него получилось твердо встать на ноги. Джоэл передвигался сантиметровыми шажками, опираясь рукой о каменную стену. Трижды за этот отрезок пути его вырвало. Чистой желчью.

Уже приближался рассвет, когда он все-таки дотащился до склада. Здание находилось в тени, на улице вокруг царила тишина, а из помещения не доносилось ни звука. Все было как всегда. Словно Джоэл, как и всегда, ночевал со всеми, а не стоял здесь, снаружи, еле держась на ногах. Его снова настигли тошнота и головокружение, поэтому пришлось прислониться спиной к стене. Колени под собственным весом дрожали, так что Джоэл сполз по стене и свернулся, как младенец, на холодном полу. В этот момент он осознал, что на улице существует еще одно правило: каждый сам за себя.

Приближающиеся шаги и тихий голос девушки были первыми звуками, которые он услышал за продолжительное время.

— Джоэл?

Кэти.

— Что случилось? Ну и вид у тебя!

Девушка подошла к нему, села на колени и дотронулась до его лица, покрытого синяками. Когда Джоэл застонал, она отпрянула.

— Прости, пожалуйста, я не хотела причинять тебе боль. Ты холодный как лёд. Тебе нужно срочно зайти внутрь. Сможешь подняться? Я тебе помогу. — Кэти подошла к Джоэлу, каким-то образом подняла его на ноги и положила его руку себе на плечи. Постоянно врезаясь в стену, эти двое медленно пробирались сквозь перекошенную, наполовину открытую дверь и наконец дошли до спальника Джоэла.

Нэйт проснулся от шума и поднял голову.

— Ах, а вот и он. Видишь? Я же тебе говорил, Кэти, сорняки просто так не сходят. — Он потер лицо и сел. — Боже мой, — сказал он довольно. — А ты здорово получил, братан.

— Ты что, не видишь, что ему нужна помощь? — прошипела Кэти, стараясь как можно мягче положить Джоэла на спальный мешок.

— Ах, да всё с ним будет в порядке. — Нэйт зевнул, кинув взгляд на свою мирно спящую девушку. Он потянулся, лег на спину и прижался к ней. — Немного сна, и Джоэл будет в порядке, — только и добавил парень.

Кэти фыркнула, посмотрела на храпящего Луиса и, проклиная всех, взяла одну из бутылок с водой и футболку из своего рюкзака. Намочив ткань, она села рядом с Джоэлом и начала аккуратно очищать лицо парня от засохшей крови.

— Ты голоден? Или хочешь чего-нибудь попить? — поинтересовалась Кэти.

Джоэл еле заметно покачал головой.

— Батарейки, — прошептал он.

— Батарейки?

Парень кивнул.

— Нэйт... купил батарейки?

— Я не знаю. Не думаю. А что?

Джоэл со стоном поднял руку и указал на покрытый пылью проигрыватель кассет, который, если бы не был таким уродливым, то мог бы сойти за антиквариат.

— Музыка, — прошептал он.

Кэти проследила за его взглядом.

— Немного денег еще осталось. Я куплю батарейки завтра, ладно?

— Ладно, — тихо сказал Джоэл, завороженный золотым мерцанием ее карих глаз. Но уже через мгновение его веки закрылись, и он уснул.

~~~

Раны заживали. Такое вот преимущество молодости. Даже если состояние тела было далеко не идеальным, оно всё равно постепенно восстанавливалось. Пожелтевший синяк под глазом Джоэла и тонкая красная полоска над губой, превратившаяся в шрам, спустя две недели были единственным, что напоминало о неудавшемся побеге.

Джоэл лежал на боку на своём спальном мешке, прислушиваясь к тихим звукам радио, по которому уже второй раз за этот час крутили старую песню «Down Under». Кэти сидела в ногах у парня, подтянув колени к груди и прислонившись к стене, а в пальцах крутила тоненький брусочек дерева. В нескольких метрах от них Луис сидел на корточках и пытался переубедить Сесиль поиграть с клубочком шерсти. Пока его попытки были тщетны, но он не сдавался. А Шерли и Нэйт вот уже несколько часов где-то бродили.

— Я совсем забыла, как приятно пахнет постиранная одежда, — сказала Кэти.

Один раз в неделю им разрешалось бесплатно стирать вещи в одном из филиалов Сообщества бездомных. Сегодня утром они все там побывали, и сейчас Джоэл наслаждался исходившим от него приятным запахом.

Он повернул голову в сторону Кэти, наблюдая за девушкой, а затем перевёл взгляд на радио.

— Хм-м, — произнёс он.

— Думаю, мне этого не хватает больше всего, — продолжила она. — Хуже голода может быть только отсутствие душа и нехватка свежих вещей, — попыталась улыбнуться Кэти.

— Привыкнуть можно ко всему, — ответил Джоэл.

— Может быть, — пробормотала Кэти, и вокруг снова воцарилась тишина.

Против желания, Джоэл снова задался вопросом, почему эта девушка оказалась на улице. И так как в ту ночь, когда его избили, Кэти нарушила второе правило улиц, он решил нарушить правило номер один.

— Почему ты не возвращаешься домой? — спросил Джоэл.

Кэти опустила взгляд, продолжая вертеть деревяшку в руках.

— Это невозможно, — ответила она.

— Почему?

Девушка пожала плечами, и Джоэл не стал больше задавать вопросов.

Когда по радио зазвучали первые аккорды старого классика «One love» группы «U2», Джоэл поставил кассету на запись. Рядом с его импровизированной кроватью стояла старая коробка с кассетами, заполненными песнями.

— Ты любишь слушать музыку? — спросила Кэти.

Поначалу Джоэл хотел съехидничать, ответив, например: «Как видишь» или «Очевидно же», но в итоге тихо произнёс:

— Да.

— У тебя есть любимая песня? — задала очередной вопрос Кэти.

— Я бы так не сказал. Мне нравятся песни, которые подходят моему настроению.

Кэти кивнула, и между ними снова повисла тишина.

Обычно Джоэлу больше нравилось молчание, чем разговоры, особенно если они были ни о чём. Но с Кэти у него всегда складывалось ощущение, что она хочет поговорить, и это придавало молчанию неприятную нотку.

— Ещё мне нравится слушать классическую музыку, — решил продолжить разговор Джоэл. — Например, скрипичные произведения.

О том, что он с детских лет хотел научиться играть на этом инструменте, парень решил умолчать.

— Скрипичные произведения? — повторила Кэти. — Мне кажется, я никогда их не слушала.

Джоэл нажал на паузу, и запись остановилась.

— А хочешь? — спросил он.

— Да, конечно, почему нет?

Джоэл открыл коробку с кассетами, провёл пальцами по надписям. Но именно той, что искал, не было.

— Луис? — нахмурив лоб, спросил Джоэл с гневными нотками в голосе. — Ты что, опять копался в моих кассетах?

Луис на мгновение замер.

— Н-н-н-е-ет!

Джоэл вздохнул.

— Луис, где она?

— Я... я... я...

— Луис, просто скажи мне, где она, и я не буду злиться, хорошо?

— Н-н-н-но... Но...

— Просто скажи мне!

Луис перевёл взгляд с Джоэла и посмотрел на пол.

— Ты её сломал? — снова задал вопрос Джоэл.

— Я-я-я не специально! П-п-пожалуйста, не злись!

— Поверить не могу! — Джоэл прислонился к стене. — Я же тебе говорил не приближаться к моим вещам?

— Н-но это ведь только потому, что С-с-сесиль так любит слушать м-музыку, вот я и хотел ей что-н-нибудь поставить, а потом к-к-коробка упала.

Джоэл потёр переносицу и попытался глубоко вдохнуть. Эта чертова кошка!

— Т-ты очень на м-меня злишься? Дж-дж-джоэл? — Голос Луиса надорвался.

Не проронив больше ни слова, Джоэл встал с пола и пошёл по направлению к двери. Ему срочно нужен был свежий воздух.

— Мне… Мне... Мне так жаль, — прохныкал ему вслед Луис.

— Джоэл, он же не специально, — крикнула Кэти, но и её окрик, и восклицания Луиса остались без ответа.

Кэти не могла этого понять. Она не имела ни малейшего представления, каково это — безвозвратно потерять что-то из пожиток, которых и так немного.

Джоэл стоял посреди Бруклинского моста, уставившись на Гудзонский пролив, который подобно свинцовому дыму протекал под ним. Солнце уже давно зашло за горизонт; в чёрной водной глади отражались огни ночного города. За его спиной шумел транспорт — в общем-то, как и обычно в Нью-Йорке, а волосы и пальто раздувал прохладный южный ветер.