Она ударила его камнем.

Это лишило его сознания.

Она взяла его униформу и карточку.

И таким образом, она убежала снова.

“Если бы она хотела убежать, то не стала бы заходить сюда. Не будет никакого завершения в это время”

Возможно аргументов было бы больше, но как раз принесли еду, сопровождаемую Кортни, которая очень хотела есть и могла чувствовать запах поджаренного бутерброда с сыром и шоколадного молока.

“Вы можете уйти. Я поем вместе с Кортни, наедине” Это также было необычным запросом со стороны Тейлор Александры Панги, но Кортни не осознавала эту заботу о ней. Все о чем она заботилась, это были калории и чем больше, тем лучше.

“Называйте меня в будущем Тэп. Что это так пахнет?”

Кортни посмотрела вниз на бледную фигуру, лежащую на спине.

“Разве вы не боитесь, что я могу использовать коробку молока в качестве дубинки, и ударить вас?” спросила Кортни, одна бровь которой поднялась в саркастическом выражении. Это было все равно что тянуть за хвост тигра. И Панга была несомненно тигром. Светло-голубые глаза открылись и стали изучать ее.

“А я должна?”

“Нет. Садитесь и присоединяйтесь ко мне. Я просто так, на тот случай, если мы когда-нибудь еще встретимся снова и вы пригласите меня на завтрак, сообщаю Тэп. Я по большей части люблю жаренный сырный сэндвич и шоколадное молоко на ленч, поскольку это хорошо укладывается в моем животе и в моем бюджете”

Тейлор быстро моргнула. Кортни сидела, скрестив ноги, на полу и ела свой бутерброд между глотками молока. Она носила коричневые усы от молока в течение секунды, а затем вытерла их салфеткой. Тейлор была удивлена. Она не могла вспомнить, чтобы кто-нибудь так произносил ее имя. Не хватало титула, но в этом была какая-то особая теплота.

Тэп села и осторожно взяла половину бутерброда, которую Кортни предложила ей. Затем она понюхала его. Кортни засмеялась.

“Вы всегда обнюхиваете вашу пищу? Вы нюхали ваш кофе в тот день, когда нанимали меня на работу”

Выражение лица Тэп стало твердым, она откусила бутерброд снизу, преднамеренно прожевала и вызывающе проглотила. Смесь была приемлема, вот только. Это был ее первый жаренный сэндвич с сыром. Некоторое время они спокойно ели. Тэп съела совсем немного. Кортни же наоборот. Только когда Кортни наелась, она открыла беседу. Это фактически была еще не беседа, а переговоры.

“Тэп, я действительно хочу узнать то, что происходит где-то здесь, и я действительно хочу провести больше времени, узнавая о Вас. Но я не хочу считаться заключенной. То, что вы делаете со мной, незаконно, и это волнует меня. Я не буду на стороне какой-либо деятельности, если она незаконная. Если это так – я ухожу отсюда”

“Вы ничего не боитесь?” спросила Тэп, обратно ложась и накрывая себя одеялом. Теперь когда половина жаренного бутерброда была съедена, она вообще не была уверена, что это была хорошая идея. Кортни смотрела на бледную женщину, обернутую одеялом, словно кокон.

“Я боялась, что вы умрете” произнесла Кортни.

“Я была близка к этому в резервуаре. Я также рассматривала возможность, что вы утонули, и я искала ваше тело.” Тэп полагала, что это утверждение было очень личным, и делало большой комплимент Кортни Хантер.

Кортни подумала, что этот комментарий был пощечиной. “Ну и дела. Я действительно чувствую себя плохо из-за того, что была всего лишь раздражающей возможностью. Но мне легче, потому что я знаю, что вы не волновались обо мне. Почему вы ходите на всякие мировые конференции, посвященные проблемам окружающей среды и здоровья, если так мало волнуетесь о человеческой жизни?” Бледные голубые глаза сосредоточились на ней.

“Я стремлюсь быть объективной. Это не хорошее исследование, если оно испорчено эмоциями или личными переживаниями” Кортни фыркнула. “Тогда вы вредите людям”

Тэп мгновенно оказалась на ногах и нависла над Кортни, ощетинившись, но все же держа гнев под контролем.

“Я не причиняю вреда…”

Кортни стояла в удивлении и искала путь, потому как Тэп была очень высокой, на ее лице читался гнев. Кортни нахмурилась и стояла, хотя все еще должна была искать выход.

“Хорошо, вы не вредите. Вы знаете, Тэп, люди имеют слабости. Нереалистично думать иначе” Тэп дернулась, когда Кортни потянулась и коснулась ее руки. Затем с усилием она успокоила себя. Бровь Кортни поднялась в недоверии.

“Если бы человек не знал, что у вас есть недостатки, то человек мог бы предположить, что вы имеете опасения относительно того, чтобы быть затронутым”

“У меня нет никаких опасений” это было, конечно, ложью, но Тэп этого не понимала, она давала, полагая, что не имеет опасений, а только сомнения.

Это, однако, отличается от страха. Бояться означает не стоять лицом перед вашими опасениями. В это время Тэп не знала различия между страхом и опасением. Это она должна узнать в Женеве. Кортни ухмылялась.

“Да? А у меня их много”

“Вы, кажется, ничего не боитесь”

Кортни положила руки на бедра и посмотрела на Тэп в раздражении.

“Я не говорила, что боюсь. Я сказала, что имею опасения. Я ничуть не боюсь вас. Вы – только большой задира” Тэп отошла, постояла спокойно в течение минуты и затем повернулась, чтобы посмотреть на Кортни.

“Позвольте нам начать сначала” Это означало, что Тэп понимала, что она не держала ситуацию под контролем. “Если вы будете обучаться здесь, тогда должны оставаться здесь. Как только вас введут в курс дела, позволить вам уйти было бы утечкой информации”

Кортни засмеялась

“Кем вы себя возомнили? Президентом Соединенных штатов?”

Глава 4.

Тэп смотрела на Кортни с выражением бесконечного расстройства. Это было своего рода расстройством, когда чувствуешь, что пытаешься найти отсутствующий конец в катушке ниток. Следует начать с начала, но это начало никак не найти. Она пыталась.

“Ты помнишь когда американский наблюдательный самолет был перехвачен китайским истребителем?”

“Да, конечно. Истребитель прошел слишком незаметно и подрезал крыло американского самолета. Затем истребитель рухнул в море, а американский самолет вынужден был сделать посадку на китайской территории, поскольку находился в аварийном состоянии ”

“Да. Что случилось затем?” спросила Тэп, скрестив руки на груди и с интересом глядя на Кортни.

“Президент занял уверенную прочную позицию и настоял на том, что экипаж должен быть возвращен немедленно, так и произошло”

“Нет”

“Нет?”

“Президент имел Государственного секретаря, чувствующего ситуацию за пределами Китайского Посольства в Вашингтоне. Они нуждались в помощи. Я связывалась и договаривалась. Президенту было позволено занять прочную и угрожающую позицию. Это было нужно, чтобы успокоить американский народ, и было приемлемо для Китайского Правительства, которое не имело проблем с Соединенными Штатами, строящими из себя мировых шпионов и задир”

“Китайцам было сделано официальное извинение за смерть их авиатора. Это было необходимо для китайцев, чтобы сохранить лицо. Они бы хотели, чтоб извинение принес Президент, но не могли давить, поскольку нуждаются в иностранной валюте и поддержке Всемирного банка, чтобы оплатить расходы по строительству трех плотин. Американские инвестиции являются существенной частью их разработок. Американцы тоже хотели сохранить собственное лицо, поэтому извинения приносил Государственный секретарь”

“Но…”

“Я еще не закончила. Была назначена цена за выпуск летного персонала. Китайцам должно быть нравится заключать шпионов в тюрьмы на всю жизнь. Ценой была система наблюдения, что Соединенные Штаты собрались устанавливать на Тайване. Команда была возвращена. Президент дошел до хвастовства о занятой прочной позиции против коммунистической угрозы, и месяц спустя США тихо бросили их систему наблюдения”

“Но…”

“Президент не имеет силы. Он сыграл роль, которая была ему сообщена, чтобы выкрутиться из этой неудобной политической ситуации. Вся власть моя”

Кортни засмеялась.

“Вы – воплощение высокомерия”