Я была согласна. Голова действительно и кружилась и болела одновременно, а ещё, вдруг очень захотелось спать и есть… Даже не знаю чего больше. Рин поднялся, и, сделав замысловатый жест рукой, отворил голубоватое окно портала и что-то крикнул. Я не расслышала. Вообще соображала плохо… Видела только, что из голубоватого свечения вышел Трой. Только вот не понимала, это снова моё подсознание, или всё происходит на самом деле. А Трой, реальный, или подсознательный — не важно, подошёл ко мне, и одним резким движением поднял на руки, утаскивая с собой в портал. Я задумчиво посмотрела на эльфа, и сочла нужным сообщить:
— Я не буду тебя целовать, даже не умоляй.
После этого сознание, похоже, решило меня покинуть.
Через сколько времени я пришла в себя, не знаю, но когда открыла глаза, первое, что увидела, был сидящий на стуле рядом с диваном, на котором я лежала, Трой. Глаза мужчины светились ярким зелёным светом. Я вздрогнула и поплотнее вжалась в диван, осознав, что прямо сейчас эльф колдует. Вжатие в предмет мебели ни коим образом не помогло, и я плотно зажмурила глаза, а зря…
В следующее же мгновение я словно провалилась в пустоту. Чувство свободного полёта в полной темноте заставляло сердце бешено биться, как удержалась что бы не закричать, не имею ни малейшего понятия. Ведь когда летишь, всегда приходится падать… И я упала. Действительно упала в ледяную бурлящую воду. Когда всем телом почувствовала холод самой настоящей воды, пришло осознание, что этого не может быть. Просто не может быть! Я же лежу на мягком диване в холле особняка Рина, но когда течение понесло меня вниз, я всё же закричала. Кричала громко и протяжно, крупными глотками захлёбывая речную воду.
— Да тише ты! — послышался недовольный голос Троя.
Я очумела окончательно. Быстро оглянулась по сторонам, но эльфа нигде не было. Зато почувствовала, как что-то больно царапнуло шею. Запрокинув голову назад, увидела суслика. А этот как здесь оказался! Да ещё и царапается. Ощущения были малоприятные. Пальцы заледенели и отказывались двигаться, по всему телу расходились волны холода, а быстрое течение продолжало нести меня вниз.
— Что за бред, — наглотавшись воды, спросила я, совершенно не понимая, что же всё-таки происходит.
— Это не бред, а последние минуты, перед тем как ты потеряла память, — ответил Трой.
При чём отвечал он из неоткуда! Его нигде не было! Голос будто звучал только в моей голове.
— Мне обязательно барахтаться в воде?! — уже не в силах оставаться на плаву из-за сильного течения, спросила я.
— Уже нет, — монотонно сказал мужчина, и я снова окунулась в беспросветную темноту.
На этот раз я не летела, а просто разом стало светло. Свет был приглушённый и жутко воняло. Я лежала на холодном полу в бревенчатом сарае. Сквозь зияющие между брёвен дыры внутрь падал тусклый свет, а рядом со мной лежали ещё две девушки. Я попыталась пошевелиться и не смогла.
— Что со мной?! — уже на грани истерики смешанной с паникой спросила я, — Вы меня слышите?
Девушки промолчали.
— Вы слышите меня?! — срываясь на крик, повторила вопрос.
Но ответа не последовало ни от лежащих неподалёку девушек, ни от Троя. От необъяснимого страха, паники и чувства нереальности происходящего, дыхание перехватило, а горло защипало. Глаза в один миг стали влажными от выступивших слёз.
— Что происходит? Что здесь, чёрт возьми, происходит? — уже откровенно рыдая, спросила я.
И это мерзкое чувство, когда ты совершенно обездвижен и не можешь пошевелить даже пальцем. И только суслик копошился под широким серым и изрядно грязным плащом.
— Ещё немножко Лита, совсем чуть-чуть, — словно манна небесная пролился на меня из пустоты голос Троя.
— Забери меня отсюда, — взмолилась я, буквально захлёбываясь рыданиями.
Было страшно. Очень-очень страшно. Страшно от того, что я не знала где я. Что это вообще такое? Я только что плавала в холодной реке, а сейчас моя одежда совершенно сухая, но я не могу шевелиться… Хотелось выть, орать, вопить, что угодно только бы вновь оказаться на диване в холле этого чёртового дома. Я снова зажмурила глаза, что бы избавиться от сильного пощипывания вызванного слезами, и снова провалилась. О Боги! Как я была рада этому провалу! Да я была готова обнять весь мир! Особенно когда открыла глаза и поняла, что я в доме и рядом сидит эльф.
— Ч-что ты со мной сделал? — дрожащим голосом спросила я, испуганно глядя на Троя.
— Я менталист, который помогает вернуть ваши воспоминания, — лекторским тоном начал было объяснять мужчина, но мне было слишком плохо, что бы выслушивать его лекции.
— Да мне плевать кто ты! — вскакивая с дивана воскликнула я, даже не заметив, как перешла на «ты», — Никогда! Слышишь, ни-ког-да, не смей больше так делать!
От пережитого стресса ноги подкашивались, руки тряслись, а злые слёзы не хотели останавливаться и лились непрерывным потоком. Эльф, как ни странно, не стал указывать мне на невежливость, или читать морали. Он просто встал со своего стула, взял с дивана одеяло, которым была укрыта я, и, подойдя совсем близко, набросил его мне на плечи.
— Я не хотел тебя напугать, — мужчина и сам решил перейти на «ты», — Просто ты как раз была расслаблена, а я свободен… Мне не нужно было делать этого не предупредив, прости, — Трой виновато отвёл взгляд.
Я выдохнула. Стало спокойнее и как-то легче.
— Лита, ты проснулась? — крикнул из кухни Рин, — Я приготовил обед.
От слова «обед» я сразу же сглотнула, и, сняв с плеч одеяло, торжественно вручила его оторопевшему Трою. После чего с видом, а-ля: «ничего не было, и всё прекрасно», направилась в кухню.
А на столе уже были расставлены блюда. Большая дымящаяся кастрюля с супом, какой-то салат изобилующий зеленью, а так же присутствовало жареное мясо. Всегда думала, что эльфы не особые ценители мясных продуктов, даже не то что, не ценители, а ярые ненавистники и противники животной пищи. Но ещё утром, когда готовила омлет, обнаружила, что в кладовой мясо присутствовало, причём в разных видах. Значит всё же едят! Не сдержавшись, озвучила свои выводы вслух.
— Нет! — в точности повторив писклявые интонации своей невесты, воскликнул Рин, — Светлые эльфы не едят мясо! Как ты вообще могла такое подумать?!
Я немного смутилась. А как не подумать-то? Вон, у него этим мясом половина кладовой забита! Не для меня же его тут припасли! Или для меня? Вспомнив алчный взгляд их Владыки почему-то поёжилась, вдруг меня специально сюда заманили чтобы эксплуатировать? Покачала головой отгоняя непонятно откуда взявшуюся паранойю.
— А всё это тогда для кого? — я жестом указала в сторону кладовой.
— Для Троя, конечно, — ответил Рин.
Кстати, ещё один интересный вопрос… Два эльфа в самом расцвете сил и живут вдвоём в одном доме… В воздухе повеяло сомнениями. В частности по поводу эльфийской ориентации.
— Ты говорил, что это твой дом, тогда почему здесь живёт Трой? — подозрительно прищурившись, спросила я.
— Я нахожусь в Великих лесах, как гарант поддержки тёмных, — прислонившись плечом к дверному косяку, лениво ответил Трой.
— Как это? — всё равно не понимала я.
— Тема весьма щепетильная, не находишь? — серьёзно спросил Рин, и этот вопрос был адресован не мне.
— Она всё равно здесь и рано или поздно узнает, — всё с той же ленью в голосе ответил тот, — На светлых эльфов нападают. Первым делом подозрение пало на тёмных, и я, как и несколько моих собратьев, нахожусь здесь для оказания помощи и как гарант того, что наш народ в этом не замешан.
— То есть ты тёмный? — удивилась я.
Хотя определённые подозрения у меня уже были. Неспроста у него и кожа смуглая и пряди чёрные в волосах. Да и мясо как выяснилось для него.
— Полукровка, но тёмной крови больше.
Так и думала. Я знала, что так бывает. Откуда не знаю, но определённая информация в голове присутствовала.
Когда в стране появляется скрытая угроза и правитель кого-то подозревает, он имеет право предъявить подозреваемому претензии. Претензия проявляется в виде изъятия у подозреваемой стороны, так называемого «гарантийного» отряда. Фактически это легализированное взятие заложников. Как правило, в таком отряде обычно бывают представители самой верхушки общества (наследники, или главы родов высшей знати). Ведь какой нормальный правитель станет нападать, когда на руках у противника козыри в виде «гарантов»? Поэтому чаще всего этими самыми «гарантами» и становятся наследники.
