Как главный помощник инженера-строителя Римена, я был обеспечен наземным транспортным средством, и, что более важно, был обеспечен личным космическим кораблем, на котором я мог совершать путешествие обратно на Марс в выходные или по деловым вопросам, которые делали такое путешествие необходимым. В центре Римена находится маленький космопорт, где такие важные должностные лица, как я, держали свои небольшие космические корабли. Во время эвакуации я стартовал на своем корабле якобы с целью вернуться на Марс. Но я не вернулся. Вместо этого я в течение некоторого время находился на околоземной орбите, после чего ночью посадил корабль в глубоком овраге недалеко от этих скал. К тому времени я уже подыскал для себя вырубленное в скале помещение, в котором мы сейчас находимся. С тех пор я никогда не использовал этот космический корабль, но он до сих пор здесь. Прямо за моей задней дверью. Он является тем, что дает мне свободу выбора. Это очень маленький космический корабль, и у него нет радио, обеспечивающего межпланетную связь, но он может вместить двух взрослых – или одного взрослого и двух детей. Его скорость меньше, чем скорость больших кораблей, но при нынешнем расположении Марса и Земли он может преодолеть расстояние между этими двумя планетами менее чем за семь дней. Его плазменный двигатель загерметизирован, поэтому ему ничто не может повредить. Вчера я проверил антигравитационный реактор. Он в прекрасном состоянии. То, что я предлагаю вам сделать, мистер Карпентер, является решением вашей дилеммы. Я верну принцессу и принца обратно на Марс.

Глава 10

ВЕСЬ ОСТАТОК ДНЯ в соборе было тихо. Это было время ожидания. Детям не нужно было упаковывать одежду или что-нибудь еще, поэтому делать им было нечего. В обед Дидри соорудила легкий перекус. Перекус был сооружен совершенно без вдохновения: какао и бутерброды из вакуумных упаковок. Ни она, ни Скип не казались голодными. У Карпентера абсолютно не было аппетита; он был уверен, что детишки были поглощены размышлениями о Большом Марсе.

Время старта было назначено на 7:00 вечера, по часам Карпентера. У Хаксли не было часов, он определял время по солнцу. Он сказал, что придет за детьми. Карпентер посматривал на часы, установленные на панели управления в кабине Сэма, чтобы видеть, сколько времени прошло; свои наручные часы он потерял. Хаксли сообщил, что ему придется весь день паковать провизию для путешествия, так как ограниченный объем багажного отсека корабля вынуждает его выбирать только самые необходимые продукты питания. Карпентер предложил ему снабдить корабль провизией из багажного отсека Сэма, но Хаксли отказался, так как он привык к марсианской диете, и к тому же половина его комнаты набита рационами, которые он насобирал в городе после отбытия колонистов. Когда Карпентер заметил, что продукты не могли сохраниться в нормальном состоянии за все время, пока он проживал в своей пещере, Хаксли возразил, что когда еда вакуумируется должным образом, она может храниться вечно, а на Марсе вакуумная упаковка продуктов – настоящее искусство.

Хаксли не собирался больше возвращаться на Землю. Он поведал о том, что денежное вознаграждение за возвращение принцессы и принца обратно на Марс должно сделать его сверхбогатым марсианином, а для сверхбогатого марсианина нет никаких оснований кукситься весь остаток своей жизни в пещере на Земле.

Он был вполне откровенен, рассказывая о своих мотивах. – Я родился бедным. Теперь я могу умереть богатым. Возможно, Хаксли был даже слишком откровенен.

Овраг, в котором находился корабль Хаксли, был менее чем в четверти мили от его жилища. Корабль покоился на тонких стальных посадочных стойках и был не более тридцати футов в высоту. Вначале Хаксли маскировал носовую часть корабле ветками, которые он срезал свежими каждую неделю. Сейчас в этом больше не было необходимости, так как ветви деревьев, росших на краю оврага, разрослись достаточно, чтобы скрыть корабль. Скип проверил его антигравитационный реактор, и оказалось, что он в полном порядке. Он не мог проверить плазменный двигатель, но с того времени, как он был загерметизирован, не случилось ничего, что могло бы повредить его, поэтому и беспокоиться за его состояние, в общем-то, не было причин.

Карпентер проверил обитаемый отсек корабля. В нем было вполне достаточно места для одного взрослого и двоих детей, чтобы сидеть, и вполне достаточно дополнительного пространства, чтобы перемещаться внутри отсека.

На всем белом свете не было ни одной причины, по которой Дидри и Скип не смогли бы вернуться обратно на Марс.

* * *

После перекуса, когда Карпентер разбирал лежанки из веток и сворачивал одеяла, Дидри сказала ему: - Думаю, что теперь, мистер Карпентер, вы сможете вернуться в 1998 год.

- Нет, для начала я собираюсь немного пошпионить вокруг, крошка. Меня отправили в прошлое, чтобы я выяснил происхождение останков. NAPS не понравится, если я вернусь, не разузнав обо всем как следует.

- Вы расскажете им о Скипе и обо мне?

- Конечно, расскажу.

- Они не поверят, что вы нашли принца и принцессу с Марса здесь, в вашем далеком-далеком прошлом.

- Может быть, они и не поверят. Но я все равно им расскажу. Все-таки им придется кое-чему поверить, когда они увидят фотографии с тобой и Скипом, отснятые камерами Сэма. Я собираюсь отобрать себе ваши лучшие фотографии, вставить их в рамки и разместить на каминной полке. Ну ладно, не на каминной полке, потому что у меня нет камина, а на полке рядом с моим радиоприемником.

Она замолчала. Ему подумалось, что она мечтает об огромном дворце, где она скоро снова будет жить, и обо всех этих слугах, которые будут у нее на побегушках. Она быстро позабудет о Вечеринке с Жареным Зефиром. Он сглотнул. – Я думаю, когда-нибудь ты станешь замечательной королевой, крошка.

Она отвернулась и, не проронив ни слова, пошла в сторону задней части нефа, туда, где протекал ручей. В недоумении он уставился ей вслед. Она села на берег ручья, согнула колени и обхватила их руками.

Он снова начал сворачивать одеяла.

* * *

Проблема заключалась в том, что он ничего не знал о Хаксли, за исключением того, что Хаксли рассказал ему сам, а Хаксли мог рассказать неправду.

Кроме того, Хаксли был стариком. Его возраст соответствовал самое меньшее семидесяти пяти земным годам. Не исключено, что ему было и все сто земных лет, так как, возможно, люди на Марсе стареют не так быстро, как в мире Земли будущего. Но независимо от того, было ли Хаксли семьдесят пять или сто лет, он определенно приближался к завершению своего жизненного пути.

А ну как он завершит этот свой жизненный путь как раз на полпути между Землей и Марсом?

Скипу придется взять управление кораблем на себя. Пожалуй, он справился бы с этой задачей. Но Скип был всего лишь девятилетним мальчиком!

Но настоящей проблемой была не продолжительность жизни Хаксли, а его надежность. Он прожил в известняковой пещере почти полвека. О чем он размышлял все это время? Какие идеи, логичные или безумные, рождались в его разуме?

Какими путями развивалось его мышление и насколько оно отличается от мышления людей, живущих в обществе?