Утренние тучи наконец разошлись, и солнце смогло прогреть воздух. Зои сняла серый свитер. Джейк постарался не смотреть на ее оранжевую майку и как эта майка слишком туго обтягивает женскую грудь. Он вообще стремился не обращать на соседку внимания – желание, которое она, кажется, стремилась преодолеть при любой возможности.

– Далеко еще до магазина? – спросила она.

– Пара кварталов.

Обычно эта дорога занимала гораздо меньше времени. Сегодня она казалась бесконечной. В этом Джейк винил свою спутницу, которую невозможно было игнорировать.

– Вы не будете возражать, если мы сначала зайдем в кафе на углу? Не знаю, как вы, а я не отказалась бы выпить что-нибудь холодное. Я даже за…

Она не успела договорить, потому что споткнулась, попав ногой в щербину на тротуаре. Джейк среагировал автоматически: протянул руку, схватил Зои за локоть и удержал, когда она стала падать вперед. Это было ошибкой. Подхватить Зои значило взглянуть в ее сторону. И он вдруг увидел очень близко от себя то, что старался не замечать: веснушки на обветренном кончике носа, пряди темных волос, падающие на удивленные глаза. И долго спавшее чувство, незваное, нежеланное, зашевелилось где-то внутри его…

Джейк быстро отпустил Зои.

– Выпейте что-нибудь, если хотите. Я подожду вас в магазине, – сказал он и засунул руки в карманы джинсов.

К черту эту политику отказа от кредитных карточек! В следующий раз он поедет сюда один, а потом выставит ей счет.

Этот магазин, в отличие от магазина в Питчерс-Хоуле, был просторен. И выбор тут довольно богатый. Джейк пользовался им всякий раз, когда у него появлялась неожиданная или большая работа. Ему тут нравилось, потому что здесь его не беспокоили и он мог не вступать в разговоры, которые, кажется, доставляли наслаждение его спутнице.

Едва они вошли, Зои отыскала продавца и тут же завела с ним разговор о светильниках для двора. По крайней мере, казалось, что она говорит с продавцом о светильниках. Джейк не считал эту тему столь уж увлекательной, а они, кажется, обсуждали вопрос слишком горячо. В какой-то момент Джейк, между веселыми смешками, уловил слово «такса».

– Я рассказывала Хавьеру, как Рейнальдо рвется исследовать ваш двор, – сказала Зои, когда Джейк подошел к ним. – Он считает, Рей охотится на бурундуков.

– У моего брата есть такса, – подтвердил продавец. – Эти собаки – страстные охотники.

– Чем плохи бурундуки во дворе? – буркнул Джейк.

Молодой человек пожал плечами:

– А чем хороши? «Ну, не в моем дворе…»

– Я отобрал то, что мне нужно, – сказал он Зои. Она посмотрела на продавца извиняющимся взглядом, как будто тот был тут главным действующим лицом.

– Спасибо за ваши предложения, – сказала она улыбаясь, – но мне хватит одного фонаря. Хавьер предлагает повесить два фонаря, чтобы лучше видеть Рейнальдо, но они, возможно, будут слишком сильно светить на ваш двор.

Она улыбнулась Джейку, и он ясно увидел сарказм за ее улыбкой.

И тут их прервали. В магазин вошли двое мужчин в форме дорожных служащих. Джейк готов был предложить им найти другого продавца, но вдруг понял по мрачному выражению бледных лиц, что они пришли не за покупками.

– Эрнесто, – говорили они, – эста морто.

Морто. Мертв. Джейка начала бить дрожь. Они говорили еще какие-то слова: «авария», «автомобиль». Обрывки каких-то объяснений неслись мимо него, как шепот в тоннеле. Темнота сомкнулась вокруг Джейка, скрывая реальность.

«Беги. Ищи укрытие».

Нет, не то. «Выйди на свежий воздух». Ему нужен свежий воздух!

Где-то вдали, за много миль от себя, он увидел дверь. И свет. Свет означал безопасность. «Туда. Иди туда». Его мысли путались, когда он брел к двери. Он едва услышал, как прозвонил колокольчик… Он шел к парковочной площадке. Морской бриз жег его легкие, когда он делал один судорожный вдох за другим. Джейк прошел через площадку к мусорному баку на другой стороне и крепко вцепился в край бака. Постепенно его мозг начал воспроизводить окружающее. Мусор. Синий бак. Серый щебень. Он постарался напомнить себе, он уже не там…

«Джейк! Джейк!»

Чей-то голос, мягкий и нежный, призывал его из забытья. Но он лишь крепче вцепился в край бака, вдыхая запах помоев, давая жуткой вони привести себя в чувство.

– Джейк? – Ее голос вдруг оборвался. И он почувствовал, как ее рука легко касается его плеча. Прикосновение было нежным. Умиротворяющим. Оно сулило покой. Добро. Он каким-то образом сумел повернуть голову в ту сторону, откуда шел голос. – Вы в порядке? Что-нибудь случилось? – спрашивала Зои.

Сочувствие в ее голубых глазах сделало больше, чем любая медицина. Реальность вернулась. Он вспомнил, где и зачем находится. И тут же его охватил жгучий стыд.

– Я в порядке, – сказал он, отталкиваясь и от бака, и от ее руки. – Мне просто захотелось подышать свежим воздухом.

– Около мусорного бака? – Она стала так, чтобы он ее видел. – Это из-за тех двоих мужчин? Я не говорю по-испански, но…

– По-португальски. Они говорили по-португальски, а не по-испански.

– Хорошо, хорошо. Я не говорю и по-португальски. Но я поняла – у них были нехорошие новости. И выражение лица Хавьера тоже было нехорошим.

– Их друг погиб в автомобильной катастрофе.

Она поднесла руку к губам.

– Боже мой! Это ужасно. Вы знали?..

– Нет. – Его кожа стала влажной и холодной. Нет, он не знал этого человека, но знал чувство утраты. Боже, он знал чувство утраты… – Мне просто надо было подышать свежим воздухом, – опять солгал Джейк. – Что-то не в порядке с желудком.

– Вы уверены?

– Уверен, – ответил он резче, чем нужно. Но что из этого? Он еще чувствовал след прикосновения руки Зои к своему плечу. И от этого прикосновения сердце забилось быстрее. – Надо вернуться в магазин и забрать покупки.

– Администратор уже упаковывает их для нас. Он хочет сложить их в грузовичок и отвезти к причалу.

Хорошо. Чем скорее они вернутся, тем скорее он погрузится в работу и тем самым заставит замолчать свои мысли.

И забудет прикосновение Зои, которое все еще ощущает его кожа.

Чему же она стала свидетельницей?

Они спокойно делали покупки, и вдруг Джейк вышел в дверь. Здравый смысл подсказал Зои – следует предоставить его самому себе. У нее хватало своих забот, ей надо было собирать куски своей разбитой жизни, а не вмешиваться в чужую судьбу. Но у Зои никогда не получалось предоставлять кого-либо самому себе, если этот кто-либо мог в ней нуждаться.

И потом, Джейк не проронил ни слова с тех пор, как они вышли из магазина, и это молчание грызло ее.

– Вы не хотите поговорить об этом? – спросила она, когда они перенесли вещи из лодки Джейка в его фургон.

– Поговорить о чем?

– О том, что произошло на Винъярде? На парковочной площадке?

– Я же сказал вам: мне нужен был свежий воздух.

– Конечно. А у меня баскетбольный рост. – Она так и не приняла его объяснений. Что-то мучило Джейка, даже ужасало. И Зои была уверена: это имело какое-то отношение к словам тех двоих мужчин. – Вы тоже попадали в автомобильную катастрофу?

Он засмеялся, отчасти удивленно, отчасти насмешливо.

– Нет, – ответил он, садясь за руль.

«Но какая-то катастрофа в прошлом с ним все-таки произошла. Эти шрамы, эта хромота не появились по волшебству…»

Она стала смотреть вперед, делая вид, будто следит за дорогой.

– Я спросила просто потому, что иногда дурные новости могут взбудоражить…

– Вы можете оставить эту тему? – сказал Джейк так резко, что она буквально подскочила. – Мне нужен был свежий воздух. Я вышел на улицу, и только. А теперь, во имя Неба, можете больше не говорить об этом?

– Я просто…

– Я сказал – оставим эту тему!

И вдруг Зои поняла. Боль. Не физическая боль, как в его бедре. Нет. Та боль, которая живет внутри и мучает гораздо сильнее. И медицина тут не поможет. Такая боль раздирает человеку душу на части.