***

Прошло еще три месяца.

Мелисса уехала по делам в Польшу, поэтому планы мистера Мидлтона относительно партнерства повисли в неопределенном состоянии. Миссис Мидлтон вечерами причитала на кухне, донимая мужа вопросами о том, что с ними станется, если они обанкротятся. Лиз после сдачи зимней сессии отправилась к друзьям в Кент. Джейн все это время помогала отцу в отеле. Ей почти удалось убедить себя в том, что она забыла Джереми. Энн же наслаждалась спокойной провинциальной жизнью, полностью посвятив себя написанию выпускной работы. Она заканчивала свое обучение в университете Сассекса.

Наступала весна.

В апреле Энн была приглашена, как одна из лучших студентов на своем факультете, принять участие в дружеской встрече между Университетом Сассекса и Имперским Колледжем Лондона. От Сассекса ехала команда из пятнадцати человек. Поездка была назначена на конец апреля. Встреча, содержащая несколько соревновательных моментов, должна была продлиться три дня. Место для знаменательного события выбрали самое что ни на есть подходящее – национальный парк Сноудония на севере Уэльса. Там можно было полазить по горам с альпинистским снаряжением, покататься на лошадях, поиграть в теннис и даже позаниматься академической греблей.

Сассекцы прибыли в Сноудонию к полудню. Команда Имперского Колледжа уже ждала их там. Все участники очень быстро перезнакомились друг с другом. Покорение северного склона горы Триван решено было предпринять следующим утром. После обеда студенты отправились на самостоятельную прогулку по бесчисленным пешим тропам. Весь оставшийся день Энн вместе с другими провела в прекрасном дубовом лесу, наслаждаясь тишиной и светом уже пробудившегося после зимы леса.

К вечеру случилось непредвиденное событие, которое несколько напугало всех молодых людей. Группа альпинистов, состоящая из двух имперцев и одного сассекца, отправилась на гору Сноудан, чтобы попробовать свои силы перед завтрашним соревнованием. На обратном пути один из имперцев совершенно глупо оступился на скользкой горной тропе, упал и сломал себе руку.

Теперь в команде Имперского Колледжа не хватало человека.

***

– Нет, ни о какой вершине речь не идет! – объяснял своим товарищам по команде Лайам, староста группы сассекцев, стоя у подножья горы.

За его спиной вверх уходил каменистый вперемешку с островками высокой зеленой травы склон.

– После вчерашнего происшествия было принято решение сократить дистанцию до 200 метров. Выбранный участок достаточно пологий, чтобы преодолеть его самостоятельно без снаряжения.

Лайам продолжал говорить. Энн посмотрела в сторону команды колледжа, которая расположилась в нескольких десятков метров от них. Лиц было не разобрать, но то, что имперцы, как и сассекцы, были прилично возбуждены перед первым номером состязательной программы, определенно бросалось в глаза. Всем хотелось проявить себя с лучшей стороны.

– Наши дистанции сойдутся в конечной точке, которую представляет собой небольшое углубление в склоне, наподобие платформы, где вы увидите вертикальный шест. На него надо будет наклеить данный каждому флаер. Наши зеленого цвета. У соперников синие. Чей флаер окажется предпоследним, та команда победила. Оказавшись на площадке, вы приклеиваете свой флаер к шесту, кричите «на месте», и начинаете спускаться так, чтобы не мешать подниматься следующим участникам. Все просто. Чтобы вы не сбились с пути, на протяжении всей дистанции ориентируйтесь на красные метки. Вопросы есть?

Лайам обвел спокойным, чуть насмешливым серооким взглядом своих товарищей по команде. Энн вспомнила, каким застенчивым и нелепым он был на первом курсе. За шесть лет успешной учебы и общественной деятельности он превратился в полную себе противоположность. И функции старшего в группе подходили ему лучше, чем кому-либо другому.

– Мидлтон, – обратился он к девушке, – ты завершаешь!

Энн кивнула.

Сассекцы построились в шеренгу, определив таким образом очередность каждого. Первым должен был взбираться на гору Кенни со второго курса финансового факультета. У него были длинные кудрявые волосы, забранные в хвост. И сам он был весь необыкновенно длинный и худой. Но его тощие руки обладали немалой силой, судя по смешно выпирающим на плечах мускулам. Кенни занимался стрельбой из лука. Очень часто его фотографии с очередных соревнований висели на университетской доске почета.

Лайам направился к своему коллеге из команды имперцев. Они остановились рядом друг с другом ровно посредине между двумя командами, чтобы дать сигнал к началу состязания.

Кенни опустил руки на огромный лысый темно-серый камень, готовый начать свой подъем в любой момент. Первого участника команды соперников Энн не видела, так как дистанция имперцев начиналась за поворотом склона. Раздался продолжительный звук свистка, и Кенни стремительно стал карабкаться наверх. Майка без рукавов колыхалась на его худом теле, как парус. Но несмотря на всю свою нелепость и казавшуюся нескладность, парень был на удивление проворным. Глядя на то, как он с каждой секундой, следуя пусть и зигзагообразной траектории, неуклонно поднимался все выше, Энн уверовала в победу своей команды.

Вскоре справа на склоне показался и участник команды имперцев. Подножье горы тут же наполнилось громкими подбадривающими криками с обеих сторон. Кенни и его соперник приближались друг к другу. Вместе с видневшейся на верху финишной площадкой они являли собою наглядное воплощение вершин равнобедренного треугольника.

– Кенни! Вперед! – кричала и прыгала Энн вместе со всеми.

Наконец, Кенни добрался до платформы, опередив своего соперника на каких-то пару секунд. Он громко крикнул оттуда «на месте», и следующий член команды сассекцев начал свое восхождение по склону. Кенни же стал спускаться, уходя намного левее, чтобы не столкнуться с ним. Точнее с ней. Это была девушка. Рыжеволосая Маргарет с четвертого курса биологического факультета.

Несмотря на свои светлые головы и неплохую физическую подготовку, сассекцы начали отставать от имперцев.

– Ты бы смог подняться еще раз? – спросила Энн Фостера, который был третьим от сассекцев и уже успел вернуться.

Тот до сих пор тяжело дышал, сидя на плоском камне. Руками он опирался на колени, голова его была опущена.

– Только если ползком и черепашьими темпами, – ответил Фостер, поднимая на Энн опустошенные после серьезного физического напряжения глаза.

– Ты думаешь о том, что их четырнадцать, и кому-то придется лезть повторно? – спросил Лайам.

– Именно так, – сказала Энн.

– Это было бы не честно по отношению к ним, – задумчиво пробормотал он. – Я пойду узнаю, может, нам стоит уменьшить число восхождений до четырнадцати.

И Лайам побежал туда, где за поворотом горного склона располагалась команда имперцев.

– Их пятнадцать, – выдохнул он, вернувшись через минуту. – Какой-то выпускник, которого они здесь вчера встретили.

– Им неимоверно везет, – заметил Фостер, вставая на ноги и отряхивая спортивные штаны от мельчайших камешков, налипших на колени.

Потом они все посмотрели наверх. На склоне виднелись три фигуры. Около самой площадки член команды имперского колледжа, ниже и левее сассексевец, спускающийся вниз, и у подножья склона, только начинающий свое восхождение еще один сассексевец.

– Мы отстаем на круг, – констатировал Фостер.

Лайам хлопнул его плечу и встал на позицию. Он был следующим.

Сассекцы очень старались, но все равно смогли нагнать лишь полкруга. Когда предпоследний член их команды находился на середине дистанции, парень из команды имперского колледжа уже кричал с площадки «на месте», а это означало, что последний, пятнадцатый член команды имперцев начал свой путь наверх. Энн подошла к склону вплотную. Она уже не могла видеть, что творилось наверху. Всматриваясь в трещинки, бегущие по огромному серому камню, обрамленному зеленой осокой, она вслушивалась в крики своих товарищей, ожидая сигнала.