-Спасибо, что делаешь это для меня.

-Все, что угодно.

Игнат отпустил меня и понес сумку наверх. Я откинула одеяло и обнаружила, что мои ступни забинтованы. Ясненько и чудненько.

Дождавшись Игната, я указала на ступни и вздохнула.

-Теперь придется сидеть здесь.

-Я буду с тобой сейчас. Мне нужно будет возвращаться вечером, но пока я с тобой. Как ты вообще, солнышко мое?

-Не знаю, - честно ответила я, подняв на него глаза. – Я вроде бы и нормально. А вроде бы и нет.

-Не жалеешь, что уехала?

-Нет, - покачала головой я, затем положила ее ему на плечо. – Я скучаю по маме и по папе, это понятно. Но я должна справиться сама. Надеюсь, к концу этой недели я немного оклемаюсь. Я постараюсь.

-Ты же моя умничка. Нужно жить с горем, а не заталкивать его в дальний уголок.

-Но я так сожалею… - тихо всхлипнула я. – Я сожалею постоянно, Игнат! Я каждую долбанную минуту сожалею.

-Тсс… - он покачал меня, и я вдохнула родной и успокаивающий запах любимого. – Жизнь слишком коротка, чтобы просыпаться наутро с сожалениями. Пойми это.

Через пару минут вернулся Артур, и Игнат отошел от меня, чтобы поговорить с ним. Они долго общались, стоя около лестницы, и я плохо слышала, о чем они говорили. Затем, Артур, кинув на меня обеспокоенный взгляд, что-то сказал Игнату. Подхватив с крючка на стене кожаную куртку, он хлопнул дверью и исчез.

Игнат улыбнулся мне, но в глазах его стояла грусть. Мне до боли хотелось узнать, что делало его грустным, но сейчас у каждого своя боль и свое горе. Я не хотела, чтобы потом последовали вопросы для меня. Это, конечно, эгоистично, но я не могла больше говорить, что все в порядке. Только не здесь и не сейчас.

Весь оставшийся день мы провели на диване. Игнат крепко обнимал меня, а я дремала в его объятиях. Недостаток сна уже начал сказываться на мне, а с ним я могла засыпать спокойно. Мы пировали вкусным салатом, который отправила мне из дому мама, шутили и радовались, как раньше. С ним я почти забыла о своей потере и была рада, что он со мной. Он мой, и он рядом.

***

Не говоря ни слова, Игнат передал мне письмо от мамы, и пошел к двери. Уже темнело, а Артура все еще не было. Я, сидя на диване в одеяле, аккуратно прижала к себе мамино письмо и вздохнула.

-Я люблю тебя, - крикнула я, когда дверь за Игнатом стала закрываться.

-Я больше… - ветер донес до меня его ответ, и деверь окончательно закрылась.

Я включила телевизор и бездумно уставилась в него. Письмо лежало под рукой и неприятно кололо острыми краями ладонь. Если честно, я боялась его читать. Я знала, что в нем нет ничего страшного или обвиняющего, но мне просто было не по себе.

Когда часы перевалили за полночь, я задремала. Сквозь сон я услышала хлопок входной двери и резко вынырнула из сна. На пороге, пошатываясь, разувался Артур.

Издалека я поняла, что он слишком пьян, чтобы что-то понимать.

Откинув один ботинок в сторону, он распрямился. Увидев меня на диване, он сузил глаза и фыркнул, направляясь к лестнице.

Затем, остановившись на полпути, зашагал ко мне на диван. Я, подвинувшись, позволила ему сесть.

-Думаешь, ты одна такая? – услышала я вдрабаган пьяный голос Артура и поежилась.

-Какая?

-Со своими тайнами и секретами. С потерей?

Я ощутила, как куда-то падаю. Неужели Игнат рассказал ему? Нет, этого просто не может быть!

А тем временем Артур продолжал:

-Зачем ты здесь?

-Мне нужно где-то пожить… Ты сам разрешил, - с долей раздражения проговорила я.

-Тебе нельзя здесь жить, - покачал головой он, и я отстранилась. – Здесь нельзя задерживаться девушкам. Ни одна из них не задерживается здесь…

-Я просто твой сосед. Ты можешь не считать меня девушкой, - ответила я тихо, понимая, что у него были какие-то проблемы с проживанием здесь девушки.

Тут его синие глаза впились в мои.

-Не считать девушкой? Да ты сумасшедшая.

Его взгляд блуждал по мне, затем он провел пятерней по черным волосам и вздохнул. В полумраке комнаты его кожа казалась такой же темной, как и волосы.

-Ты понимаешь, что тебе нельзя здесь быть? – вновь спросил он, поворачиваясь ко мне. – Ты … Черт, забей.

Я посмотрела на него и спросила:

-Ты говорил об Оле. Она жила с тобой?

Артур сузил глаза и рявкнул мне:

-Нет. И не твое собачье дело! Не лезь ко мне вообще! С тех пор как ты тут появилась, я не могу спокойно водить к себе баб. Я постоянно думаю о том, что ты лежишь в своей кровати и слушаешь это, Диана! Я постоянно думаю, что ты лежишь одна и грустишь, а твои глаза наполняются слезами, потому что ты скучаешь по Игнату, или хер знает кому! А мне не по кому скучать! Я не умею скучать, потому что у меня нет сердца…

Вдруг он замолчал и уставился в точку на стене. Я ошалело смотрела на него и понимала – произошло что-то ужасное, раз он так говорит. Конечно, он не убивал своего лучшего друга, как я, но в его жизни тоже были драмы. И сейчас я в этом убедилась.

В груди что-то шевельнулось, и я, сама того не понимая, положила руку на его плечо. Артур вздрогнул и повернулся ко мне, смотря на меня яркими синими глазами.

-Почему ты думаешь, что у тебя нет сердца? – спросила я, глядя на него.

-Я потерял его.

-Его разбили? – уточнила я, смотря в пленительные глаза Артура и ощущая, что захожу на опасную территорию.

Боль мелькнула в глазах Артура, и я поняла, что угадала. Здесь виновата девушка, жившая с ним. Наверное, она ушла.

-Я не смог удержать ее, - после минутного молчания услышала я, и снова подтвердила свою догадку.

-А может, и цепляться не стоило, - шепнула я, чуть сжав его плечо.

-Ты не знаешь ничего! – вдруг закричал он, вскакивая с дивана. – Не делай вид, что тебе интересно что-либо из моей жизни. Я впущу тебя в свою душу, а ты сбежишь и заберешь ее с собой.

Я лишь отупело уставилась на него, понимая, что не хотела обидеть. Внутри что-то колыхнулось, и я аккуратно встала, вытянув руки ладонями вперед, словно сдаюсь:

-Тише… Артур. Я не пытаюсь сбежать. Я … да, ты прав. Я ничего не знаю, и, возможно, мне и не стоит знать. Так ведь проще, да? Ты не знаешь обо мне, а я – о тебе.

Он молча смотрел на меня, затем кротко кивнул.

-Вот видишь? Сделаем вид, что этого разговора не было, ладно? – посмотрев на него снова, я сглотнула. Он, может быть, и сделает, а я не смогу.

Я всегда была слишком впечатлительна, и сейчас, почему-то этот короткий разговор прочно засел в мою душу. Я смогла заглянуть под завесу его безразличия, и увидела раненого зверя, все еще переживавшего свою потерю.

-Идем спать, Артур, - сказала я, взяв с дивана письмо и, хромая, приблизилась к нему. Он вдруг обхватил меня за талию и, почти таща на себе, стал подниматься по лестнице.

-Я бы… я бы сама дошла, - моргнув от удивления, ответила я.

-Спокойной ночи, - тихо-тихо шепнул он, поставив меня на пол у двери моей комнаты и направляясь к себе.

Этот жест настолько растрогал меня, что я около минуты молча пялилась на дверь его комнаты. Я слышала, как он раздевается. Затем прогнулась кровать и – тишина.

Я, прихрамывая, добралась до своей кровати и, скинув спортивные штаны и кофту, улеглась под одеяло. Письмо бельмом лежало на полке, и я, с интервалом в несколько секунд, постоянно на него смотрела. Наконец, не сдержавшись, я схватила его и раскрыла. Оттуда выпали деньги и само письмо.

«Дорогая моя доченька,

Я совершенно растеряна и испугана твоим спонтанным решением покинуть нас. Это опрокинуло меня на спину, я разбита и потеряна. Но наверняка это ничто, по сравнению с тем, как ощущаешь себя ты.

Когда ты была маленькой, мне приходилось читать одну и ту же сказку тысячи раз, чтобы ты уснула. Но сейчас я больше не могу тысячу раз повторять слова: «все будет хорошо», чтобы ты действительно мне поверила. Если в какой-то момент ты поймешь, что не справляешься – я рядом. Где бы ты ни была – я приеду на любой край света к тебе, лишь бы помочь и просто поддержать. Ведь самое важное для меня: не то, что я пишу тебе здесь, а то, что могу быть с тобой на расстоянии, что ты меня слышишь. Я всегда буду с тобой и награжу тебя своей улыбкой и безмерной любовью, которая никогда не угаснет. Я люблю тебя, дорогая моя доченька. Храни тебя Господь,