– Падме… родила двойню? – выдавила собеседница чандрилианки. – Вы в этом уверены, Мон?

– Абсолютно. Более того – нам известно, где они сейчас находятся.

– Известно? Но… тогда я не совсем понимаю…

– Видите ли, дело в том, что нас больше всего интересует сын Скайуокера. Думаю, что вы согласитесь со мной, что он может быть как полезен для Империи, так и опасен. Во втором случае это было бы замечательно, но, если дело сложится так, что реализуется первый, то допустить такого развития событий мы не можем. Надеюсь, вы понимаете, почему.

– Сын Вейдера может склонить чашу весов Тёмной Стороны в пользу Империи, – пробормотала собеседница Мотмы. – И тогда вряд ли уже удастся что-либо сделать.

– Именно так. Поэтому такого развития событий мы никак не можем допустить.

– Гм… Однако, всё же мне не совсем понятно, чего вы хотите от меня.

– Нужно установить тщательное наблюдение за сыном Вейдера. А ваш опыт разведывательно-диверсионной работы известен всему Альянсу. Подключите свою агентурную сеть, установите наблюдение за молодым Скайуокером…

– Скайуокером? – глаза собеседницы чандрилианки сузились.

– Этого молодого человека зовут Люк Скайуокер, в данный момент он живёт на Татуине, в семье приёмных родителей – фермеров-влагодобытчиков Ларсов. Судя по всему, он не догадывается о том, КТО является его отцом, но не вам объяснять, что это ничего ровным счётом не значит. Если молодой Скайуокер чувствителен к Силе хотя бы вполовину чувствительности своего отца, то он в любой момент может узнать о своём происхождении, и что тогда может случиться, невозможно предугадать.

– Гм…

– И кстати – там же, на Татуине, живёт один хорошо знакомый вам человек…

– Магистр Кеноби? – губы собеседницы лидера Альянса изогнулись в улыбке. – Мне об этом известно, Мон. Или я незаслуженно имею ту репутацию, о которой вы мне только что говорили? Похоже, что он выполняет роль… сторожа, что ли…

– Можно сказать и так. – Мон Мотма осталась совершенно серьёзной. – Однако его инкогнито должно быть соблюдено. Не вам объяснять, что произойдёт, если Вейдеру станет известно о том, что на планете скрывается один из выживших джедаев.

– Само собой разумеется, – кивнула голограмма. – И когда мне начинать работу в этом направлении?

– Немедленно. Если у вас есть кто-то на Татуине – свяжитесь с ним и отдайте необходимые указания. Если же нет – подготовьте агентов для отправки на эту планету. Нельзя ни на минуту оставлять юного Скайуокера без внимания.

– Хорошо.

– И ещё одно, мастер. – Мон Мотма пристально поглядела на собеседницу. – Если события примут нежелательный для нас оборот… Нельзя допустить того, чтобы молодой Скайуокер попал в лапы Империи. Вы меня понимаете?

– Думаю, что понимаю, – медленно отозвалась голограмма после некоторой паузы.

– Тогда действуйте. Обо всех изменениях в ситуации докладывать лично мне. Связь поддерживайте по закрытому каналу. И учтите – о подробностях дела не должен знать никто. Никто, это вам, надеюсь, ясно?

– Яснее некуда! – мрачно усмехнулась собеседница Мотмы.

Глава 9.

То же время,

орбитальное пространство Татуина,

борт ИЗР «Опустошитель.

Я внимательно оглядел появившегося на командном мостике «Опустошителя» лейтенанта Штурмового корпуса Сола Брекенриджа. Лица дантуинца, скрытого боевым шлемом, я видеть не мог, но то, как уверенно он стоял перед своим главнокомандующим, говорило о многом. Что ж – повышение явно пошло этому способному парню на пользу. Оно не вскружило ему голову, наоборот – Брекенридж с большой ответственностью подходил к каждому порученному ему заданию, демонстрируя незаурядные смекалку и сообразительность.

– Милорд. – Брекенридж вытянулся в «струну», глядя на Тёмного Лорда.

– Вам всё ясно, лейтенант? – спросил я.

– Так точно, милорд. – Брекенридж, судя по всему, не испытывал никакого трепета от того, что стоял перед самим Дартом Вейдером, и мне это импонировало. Искреннее уважение всегда приятнее, нежели уважение, оказываемое из-за страха.

– Повторите те инструкции, которые вы получили касательно ваших действий на Татуине. Нельзя ничего пропустить. Слишком высоки ставки в этой игре.

– Моё подразделение высаживается на Татуине в месте падения капсулы с «Тантива-IV» и проводит предварительную разведку на предмет наличия неких секретный чертежей, похищенных бунтовщиками. Если поиски не принесут результатов, мы ищем след дроидов, которые, вне всякого сомнения, покинули капсулу и пытаются добраться до мало-мальски населённых мест. Оружие первыми применять лишь в случае непосредственной угрозы жизни солдат, с местными вести себя уважительно и не проявлять по отношению к ним агрессии. Если нам удастся перехватить вышеупомянутых дроидов, мы должны будем доставить их на борт «Опустошителя» с соблюдением всех необходимых мер предосторожности. Если же, по каким-либо причинам, этого сделать не удастся, тогда нам надлежит действовать сообразно обстоятельствам. В любом случае, связь между моим подразделением и кораблём поддерживаем постоянно. По кодированному каналу.

– Что касается особых, – я выделил интонацией, насколько это было возможно через вокабулятор, это слово, – указаний, вам всё ясно, лейтенант?

– Так точно, милорд.

– Отлично, лейтенант. – Я довольно кивнул. – Свободны.

– Есть! – Брекенридж по-военному чётко откозырял и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к выходу из командного отсека ИЗР.

– Ваше решение о переводе этого молодого человека на борт «Опустошителя» оказалось весьма прозорливым, милорд, – сказал стоящий слева от меня капитан Пиетт. – Он производит очень хорошее впечатление. Толков, рассудителен, не подвержен ксенофобии, предан Империи… Такие люди нам нужны.

– Такие разумные, – поправил я Пиетта, – нам очень нужны, Фирмус. И чем больше таких способных молодых разумных мы сможем привлечь на свою сторону, тем быстрее мы положим конец этой нелепой братоубийственной войне.

– С вашими словами трудно не согласиться, милорд. – Капитан Звёздного Разрушителя переглянулся со своим помощником Эскелом Таггом. – Ещё какие-нибудь распоряжения будут?

– Да. – Я перевёл взгляд на офицеров. – Установите канал связи со Звездой Смерти и вызовите инженера-проектировщика силовых полей Тилу Каарз. Канал закрытый, на плавающей субчастоте. И переведите сигнал в мою каюту.

– Хорошо, милорд. – Пиетт сделал знак Таггу. – Будет исполнено.

Кивнув капитану ИЗР, я развернулся и быстрым шагом, насколько этому способствовали доспехи, вышел из отсека.

Первым делом, что я сделал, очутившись в своей каюте – это включил особое устройство, делающее невозможным прослушивание помещения в любом диапазоне. Плох тот военачальник, который недооценивает противника. Конечно, вряд ли в экипаже «Опустошителя» мог действовать шпион Альянса, но бережёного, как говорится… Затем я подошёл к встроенному в одну из стенных панелей коммуникатору и набрал лишь одному мне известному комбинацию. Ровным матовым светом загорелся большой коммуникационный экран, на котором возникло изображение женщины средних лет, чья кожа имела зеленовато-жёлтый оттенок, а лицо украшали традиционные мириаланские татуировки. Одета она была в форму имперского военного инженера.

– Специалист Каарз. – Я поприветствовал бывшую политзаключённую, а сейчас – ведущего специалиста в области систем защиты двигательной установки Звезды Смерти – лёгким кивком.

– Лорд Вейдер. – Тила Каарз слегка наклонила голову.

– Как продвигается ваша работа? Есть ли положительные сдвиги?

– Есть, лорд Вейдер. Мы только недавно завершили монтаж основного питающего контура генератора силового щита, который будет прикрывать тепловой выхлопной порт. В ближайшее время проведём экспресс-тесты, которые покажут нам, насколько щит прочен и сможет ли он выдержать прямое попадание чего-нибудь навроде протонной торпеды или ракеты с ядерной боеголовкой.